Читать интересную книгу И будем живы - Валерий Горбань

— Нормально. Только придурок какой-то всю ночь доставал. Ты не слышал?

— Какой придурок?

— Да кто-то лазил между машинами и по броне колотил. Палкой, что ли. Звук глухой, но как даст-даст, аж все гудит!

Василий недоуменно пожал плечами. Вот дрых, суслик, ничего не слышал!

Стоявшие рядом старожилы молокозавода весело заржали:

— Палкой, говоришь?! Такой палкой, если в самом деле по броне навернет, то у тебя не только уши отлетят. Это саушки работали, Черноречье окучивали. Там сейчас Дудик тусуется.

И, словно в подтверждение их слов, — Дум-м! Дум-м! — Тяжелая воздушная кувалда дважды бахнула по темени. Завибрировал, задребезжал свисающий с крыши здания кусок металлической кровли. — У-у-у! У-у-у! — провыли в воздухе снаряды явно нешуточного калибра. И два тяжких разрыва вновь сотрясли воздух где-то совсем недалеко, на окраине города.

— Ладно, братишки! Не вы первые, не вы последние. Это мы сейчас такие умные. А месяц назад тоже были лопухи еще те… Психотерапевт с вами?

— Какой психотерапевт?

— Какой, какой? Стеклянный, с пробкой.

— Кто ж стекло в броне возит? У нас специальная фляжечка есть, — рассудительно ответил хозяйственный Василий.

— Ну и славно. Склад видите? Вот там, на полках, мы и живем. Берите свою фляжечку и валите к нам, на инструктаж…

Но молокозавод стал для экипажей БТР, опередивших основные силы СОБРа, всего лишь перевалочной базой. До этой смены на нем размещался весь сводный отряд, но теперь, с утра пораньше, все экипажи разбросали по комендатурам. Туда же, в течение дня должны были подойти и другие подразделения. Дэну с Василием выпала первая комендатура, расположившаяся в двухэтажном здании, в очень неудобном месте. С одной стороны — пустые дома частного сектора, в которых по ночам шныряли все, кому не лень. А с другой — многоэтажки. Тоже пустые. Идеальное место для снайперов и прочих умельцев. Благо, и уметь-то много не нужно: комендатура — как на ладони. Тир! И кто такое место выбрал? Скорей всего, никто ничего особенно и не выбирал. Где зацепились в свое время, да укрепились более-менее, там и остались, передавая друг другу это набитое мешками с песком здание, да его немудреное хозяйство.

Заняв две соседние кровати в комнате, предназначенной для собрят, и наскоро забросив под панцирные сетки свои пожитки, Дэн и Василий тут же получили свое первое задание. Старая смена комендатуры уже загрузилась в машины и ждала команды на отправку. Надо было сопроводить «Уралы» до места сбора больших колонн, которые пойдут через зеленку и перевалы в Моздок, вывозя из войны уставших, ожесточившихся и научившихся убивать. А им на смену уже вползали в город новые колонны с необстрелянными бойцами. В лучшем случае, с армейскими спецподразделениями, собровцами и омоновцами, прошедшими хотя бы какую-то профильную подготовку. В основной же массе — с обычным пушечным мясом, восемнадцатилетними пацанами-срочниками, возглавляемыми еще не воевавшими, но уже издерганными политической свистопляской командирами. С теми, кто будет платить своей кровью за чужие ошибки и предательство, но, вопреки всему, проявляя извечное российское терпеливое мужество, побеждать многочисленных, хорошо подготовленных и отважных врагов.

«Домовой» шел по городу в голове сопровождаемой колонны. Легкий морозец с ветром осадил, разогнал гарь и туман. И Дэн увидел картину, которая врежется в его память навсегда, на всю жизнь. Он уже видел это раньше: в документальных фильмах. А теперь — наяву: поток людей, изгнанных из города войной и возвращающихся к своим разгромленным, выжженным, разграбленным гнездам… Молодых мужчин было немного. Зато, нескончаемой чередой шли старики, женщины и дети. Со скоростью пешеходов в толпе по обочинам ползли навьюченные «Жигули», «Москвичи» и «Запорожцы». Идущие пешком везли вещи на тачках, в детских колясках, несли их в узлах и раздувшихся хозяйственных сумках. Но, в отличие от тех людей, из победных хроник Великой Отечественной, они не улыбались и не махали руками своим освободителям. Не было на их лицах улыбок. Лишь горечь, ожесточение и печальное предчувствие того, что их ожидает в конце пути.

А на обратном пути «Домовой» встал. Заклинило гидроусилитель руля. Управлять четырнадцатитонной машиной, когда руль и вдвоем не провернуть… Так они и торчали на одной из разрушенных угрюмых улиц: вдвоем, под обстрелом сотен недружелюбных глаз и под дамокловым мечом возможности попасть в любой момент в серьезную переделку. Ощущение было не из приятных.

Василий за час прошел по всей системе от движка до трубок, проходящих под настилом внутри машины, все проверил, перещупал, пересмотрел. Дэн, загнав патрон в патронник автомата, в это время сидел на башне, справедливо полагая, что так и обзор и возможность воспринимать обстановку будут лучше. Наконец, вылетевший из открытого люка отборный пролетарский мат в адрес пролетариев же — изготовителей бэтээра, возвестил о том, что неисправность обнаружена. Василий вылез из машины, держа в руках лопнувшую по шву медную трубку.

— Все, трандец! Надеялся, что где-то завоздушило или засорилось, удастся продуть… А там, под пайолами — вся жидкость. Ну и где мне теперь новую трубку брать?

К счастью, удалось тормознуть проезжающих мимо на такой же «броне» вэвэшников. Те не преминули сообщить свое мнение о ментах, которым доверили солидный аппарат, но до ближайшего блок-поста, возле которого скопилось целое кладбище мертвой техники, все же дотащили. На прощание, их механик-водитель, молодой, но очень серьезный парнишка вдруг суеверно проговорил:

— Вообще-то, с разбитой техники что-то брать — плохая примета. Говорят, что машины с «черными» запчастями потом первыми подбивают…

— У меня своя примета: если не сделаю БТР, то нам с Дэном придется на соплях до комендатуры ехать, а потом вместе с десантом пешком бегать, — ворчливо отозвался Василий, махнул рукой и нырнул в люк стоявшей на днище, с виду начисто разграбленной «коробки».

Через некоторое время он появился вновь, донельзя довольный.

— Ты представляешь: ну все поснимали, с-суки, а эта трубочка — на месте!

В комендатуру «Домовой» успел вернуться до темноты. Лихо зарулив в защитную подкову из мешков с песком, БТР взревел, прокашлялся, выплюнул накопившуюся в выхлопных коллекторах гарь и замер, угрожающе развернув свои пулеметы в сторону подлых многоэтажек.

Дэн и Василий, измученные, переполненные впечатлениями первого дня, неторопливо спрыгнули с брони. Разминая затекшие спины, вразвалочку направились в расположение. Там уже вовсю устраивалась новая смена, приехавшая, пока они провожали старую. Появление экипажа «Домового» не прошло незамеченным. Братья-собрята с уважением и даже некоторой робостью уставились на боевой экипаж грозной машины, присутствие которого до этого обозначалось лишь двумя рюкзаками под кроватями, да спальниками на самих кроватях. Видок-то у «домовых» был еще тот! Небрежно висящие под рукой автоматы, усталые, усеянные крапинками грязи и покрытые разводами от пота лица, черные после ремонта руки…

Напарники «просекли тему» и вошли в роль мгновенно.

Два суровых, опаленных войной бойца развесили над кроватями набитые под завязку разгрузки. Сняв грязную верхнюю одежду, перекинули ее через проволоку, натянутую над гудящей, краснобокой буржуйкой и достали из рюкзаков относительно чистую подменку. Пройдя между почтительно расступившимися коллегами к выходу, наскоро ополоснулись на улице из помятого, видавшего виды алюминиевого умывальника. А вернувшись, тут же расстелили на кроватях куски желтоватой армейской фланели и принялись за чистку автоматов. Причем, судя по тому, как старательно они надраивали ершиками каналы стволов, немало пострелявших автоматов…

— Братишки, компанию составите? — жест старшего из новоприбывших не оставлял сомнений. Ветеранов приглашали к столу, и стол этот производил очень приятное впечатление… Дэну, после целого дня, проведенного в сумасшедшем напряжении на голодный желудок, стоило больших усилий выдержать достойную паузу. Тем не менее, он вопросительно посмотрел на Василия и, наконец, снисходительно кивнул:

— Можно. Познакомиться-то надо. Как-никак, вы — наш новый десант.

Закуска на столе все прибывала. Появилась и очередная бутылка.

— А вот это — уже лишнее, — твердо произнес Василий.

— Стандартный продукт надо экономить, — поддержал его Дэн.

Мужики в очередной раз уважительно посмотрели на «домовых», сердито — на собренка, проявившего излишнюю инициативу и бутылка была убрана со стола в мгновение ока.

Над столом повисла неловкая тишина. Еды еще оставалось море. Места в крепких, привычных к любым перегрузкам желудках — бездна. Но, настроение явно пошло на убыль.