ниже его социального статуса».
Саша посмотрела на свои запястья, на них уже проступили красные следы от его пальцев. За это Громова захотела еще больше рассердиться на Арского, но почему-то она не смогла.
Да, он плохой. Да — самовлюбленный кретин, которых еще поискать надо. Но…
… нужно отдать ему должное. Как бы то ни было — он спас ее. Рисковал. А ведь мог при этом и сам пострадать. Но спас ее.
А что она?
А она, в очередной раз, вместо благодарности наговорила ему гадостей.
Чем тогда она лучше его, если поступает куда хуже?
Саша вспомнила глаза Макса и то, как он смотрел на нее в тот момент, когда ее жизнь висела на волоске. Неужели, он переживал за нее? Она задумалась.
«Возможно, он не такой уже и плохой человек?».
В голове стали всплывать один за другим обрывки произошедшего инцидента. Вот он держит ее в своих объятиях. Вот несет на руках до остановки. Вот аккуратно осматривает тело, боясь причинить ей еще больше боли. И тут же… хорошие обрывки, резко сменяются воспоминанием об обидных словах, сказанных Арским сгоряча.
«— Ты что, идиотка?! Больная?! Не видела, что красный загорелся?! Неужели так сильно подохнуть захотелось, что решила свести счеты с жизнью на дороге?! … Дура! Курица слепая! Да тебе мозги лечить надо. Ты хоть понимаешь, что могла умереть?! Нет, ты точно больная. Не в своем уме. Боже, и угораздило же нам с тобой встретиться!».
— А может он прав?… — тут же Александра озвучила свое заключение вслух.
«Я самая настоящая идиотка. Макс спас меня, а я вместо благодарности облила его помоями. Дура, которую поискать еще нужно.
Посмотрев правде в глаза, нужно признать: он повел себя крайне отвратительно, когда я показывала ему город: игнорировал меня. Но ведь и я, я ведь тоже не пыталась с ним подружиться. Мне проще было считать его негодяем, чем разглядеть что-то хорошее, что явно в нем есть.
А оно ведь действительно есть.
Ведь разве плохой человек будет рисковать своей жизнью пытаясь спасти другого? Правильно — НЕТ! А это значит, что я была предвзята и неправа. Макс просто обязан меня понять. В тот момент, я была в состоянии шока и наговорила бог знает что. Он ведь здравомыслящий человек и поймет, я не со зла. Боже, пусть он это сам поймет, чтобы после не презирать меня. Я не хотела.
Да. Точно. Нужно срочно перед ним извиниться. Но как? Когда?…».
Саша еще долго размышляла о том, что произошло и как ей нужно поступить, и сама того не заметила, как провалилась в глубокий сон. После пережитого шока она спала очень крепко. Сжимая в объятиях ту самую подушку.
Глава 20
Чем безупречнее человек снаружи, тем больше демонов у него внутри. Зигмунд Фрейд
Арский вошел в номер. Не включая свет, направился к бару. Ему срочно нужно было выпить, чтобы успокоится и перестать думать о ней.
Откупорив бутылку с джином, он плеснул немного в стакан. Залпом выпил, но легче так и не стало. Тогда Макс налил еще и снова повторил действие. И лишь после того, как бутылка была осушена меньше чем на половину, он смог немного успокоится.
Ненормальная девчонка. Она так перепугала его, что он сам едва мозгами не тронулся думая о том, что могло бы произойти.
Внезапно он вспомнил о Софии, своей старшей сестре. Трудно было описать это состояние, но при мысли о ней, его тело обездвижило. Макс впал в транс, на мгновение, почувствовав на своем теле леденящие кровь руки смерти. Они пробрались ему под кожу и сжали сердце. Стало трудно дышать.
Шатаясь, Арский отступил в сторону и прислонился лбом к холодной стене. Его виски так сильно сдавило, что даже потемнело в глазах. Секунда и он бы камнем рухнул на пол. К счастью, небольшая барная столешница, помогла устоять.
Как утопающий, хватая ртом воздух, Макс потянулся к рубашке. Расстегнув несколько верхних пуговиц, он почувствовал легкое облегчение. Тиски, сжимающие сердце, ослабли и он, наконец, смог сделать вдох.
Он думал, что больше никогда не испытает это отвратительное чувство. Но нет. Впервые за долгие голы, он снова едва не утонул в нем.
Макс попытался собраться. Ему нужно было успокоиться, чтобы призраки прошлого отпустили его разум и душу. Душу, которая однажды уже разорвалась на части, когда он узнал о смерти сестры.
…
Макс с головой ушел в воспоминания о далеком детстве. Он мало что помнил о том периоде времени, ведь много чего, просто было стерты из его памяти. Это было сделано не просто так, а ради его личного душевного спокойствия. Он должен был так поступить, чтобы продолжить жить дальше. Ведь некоторые воспоминания, теплым маяком манили к себе, а от других: веяло могильным холодом. Именно эти воспоминания заставляли его испытать весь сектор боли и … день смерти сестры, был одним из них.
Ему было лет семь, когда ее не стало. Девушку сбил грузовик, …
… и это, …
… произошло по его вине.
В тот роковой день она должна была забрать его со школы, а он вместо того, чтобы стоять и ждать сестру возле ворот, побежал за бродячим щенком. Животное сидело на дороге и так жалостно скулило, а люди лишь проходили мимо, не обращая внимания на несчастного малыша.
Все что произошло после, он помнил как в тумане: отвратительный скрежет колес, крики сестры и … вот она лежит на асфальте в луже собственной крови.
При воспоминании об этом к горлу подступил предательский ком, готовый в любую секунду прорваться наружу слезами.
Уже только в больнице, подслушав разговор взрослых, он услышал то, что мертвым грузом легло на сердце. Как оказалось, София спасла его ценой собственной жизни. А ведь она была единственным человеком в их семье, кто действительно любил его несмотря ни на что.
Он помнил, как она перед сном приходила в его комнату, читала сказки