Но преподавательский состав, особенно женщины, которых было подавляющее большинство, продолжали пристально наблюдать за Леной и Антоном. Отчасти их волновала репутация школы и «как бы чего не вышло», но ещё и потому, что на фоне их серой обыденной жизни было жаль терять настолько животрепещущую тему, что прямо пальчики оближешь! О чём же тогда говорить в кулуарах?
Но не все, конечно, горячо охотились за «жареным». Пожилая учительница математики — милая, интеллигентная женщина — на правах старшей всячески пресекала подобные разговоры.
— Вера Семёновна, — сказала она учительнице начальных классов, когда та попыталась вовлечь её в обсуждение этой темы, — я думаю, нам не стоит разжигать страсти на пустом месте. Вы располагаете конкретными фактами?
— Нет, но… — начала было та.
— Вот и не надо! — умело перебила её учительница математики. — Мало ли кому что покажется… А эти разговоры создают в коллективе нервозную обстановку, да и просто порочат невинных людей… Вы не находите?
Вера Семёновна замолчала и обиженно поджала губы. Её лишали пикантного развлечения, а у неё и так было мало радостей в жизни!
— Леночка, вы грустите, я смотрю… — как-то обратилась учительница математики к Лене, когда они остались в учительской вдвоём. — Вам нелегко приходится на новом месте, а тут ещё это…
— Мария Гавриловна, честное слово, ничего не было и нет! — стала горячо оправдываться Лена.
— Я знаю, дружок… — Мария Гавриловна слегка коснулась её плеча. — Но женский коллектив — вы же понимаете…
Лена грустно кивнула.
— А я уже думала, что придётся увольняться… — проговорила она.
— Ну что вы! — ободряюще улыбнулась ей пожилая женщина. — Ни в коем случае! Поговорят — и утихнут. Вы, главное, постарайтесь не обращать внимания, хоть это и нелегко…
— Спасибо вам большое за поддержку! — с чувством поблагодарила Лена.
Она словно пообщалась с доброй всепонимающей бабушкой, которой у неё никогда не было.
С Антоном они общались лишь на уроках и только по делу. Но как-то раз ей пришлось задержаться на работе, и она, возвращаясь домой, вдруг заметила знакомую стройную фигуру в тени каштана, который рос напротив её калитки.
Глава 16
— Елена Михайловна! — Антон шагнул ей навстречу.
— Здравствуйте, Антон… — у Лены забилось сердце, но она усилием воли взяла себя в руки. — У вас ко мне какой-то вопрос?
Она старалась держаться подчёркнуто официально.
— Да… Я хотел спросить, как ваши дела, и не нужна ли какая-то помощь… Может, с Оксаной посидеть…
Он заметно волновался и с тревогой смотрел ей в глаза. «Плохо тебе? — казалось, спрашивал взглядом. — Совсем тебя затравили?»
«Я-то нормально, — словно бы отвечала она, — а ты как? Ведь нашей вины нет, это люди такие…»
«Вины-то нет, но чувства есть… Мне грустно без тебя…»
«Не смей, нельзя…»
Они отлично поняли друг друга, не произнеся вслух ни слова.
— Спасибо, Антон, мы справляемся… — у Лены предательски дрогнул голос. — Моя мама приехала, она помогает, так что теперь без проблем.
Парень топтался на месте. Ему явно не хотелось уходить, но что делать дальше, какой найти предлог, он не представлял.
— Знаете что… — у неё заныло сердце, она медлила и всё не решалась произнести эту фразу. — Не надо больше приходить вот так… Кто-то может увидеть и превратно истолковать. Вы же понимаете?
Лена с тоской вскинула на него глаза. Больше всего ей хотелось как раз обратного — чтобы он приходил каждый день, ждал её, и желательно не под окнами, а дома, как тогда…
— Да, но как же… — Антон не смел продолжить.
Он хотел спросить, как в таком случае они смогут видеться, если он не будет приходить. Неужели только в школе, на уроках? И это всё?
«Да, милый, всё… К сожалению, — отвечала она ему глазами. — Иначе нельзя!»
«Но почему? — его взгляд, казалось, потемнел от возмущения. — Мы что, в угоду этим тёткам не сможем быть вместе?»
«Не им в угоду, — как будто говорила Лена. — А просто потому что нельзя…»
«Но почему?!» — в мыслях восклицал он.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Ты — мальчик, мой ученик, а я — взрослая женщина, твоя учительница… Ты моложе, намного моложе меня…»
— Скоро выпускной, — словно угадав её мысль, произнёс вслух Антон. — И я перестану быть вашим учеником…
Лена вздрогнула, оттого что он уловил её думы и от осознания скорой разлуки, ведь Антон, действительно, вот-вот окончит школу и наверняка здесь не задержится. А где-то там, вдалеке, у него начнётся новая жизнь, и он, конечно, быстро забудет о ней. А как иначе? Иначе и быть не может.
— Мне скоро исполнится восемнадцать… — зачем-то сказал он.
Лена сделала вид, что не услышала.
— А какие у вас планы на будущее? — она заставила себя улыбнуться. — Наверное, грандиозные?
— Обычные… — он опустил голову. — Поеду в Москву поступать в Университет физической культуры… Я же плаванием занимаюсь…
«Вот оно! — у неё оборвалось сердце. — А что же ты хотела? Чтобы молодой способный парень сидел в этой глуши и тебя развлекал?» Но вслух она бодро произнесла:
— Это хорошо. И я уверена, что у вас всё получится! Желаю вам удачи, Антон!
— Спасибо… — с грустью поблагодарил он.
Обсуждать, в общем-то, было нечего, но Антон всё не уходил, переминаясь с ноги на ногу. И Лена не прощалась, а смотрела, словно пытаясь запечатлеть каждую его черту. Строгое выражение её лица странно контрастировало с пылающим говорящим взглядом.
— А можно я иногда буду приходить к вам? Или провожать после работы? — с отчаянием в голосе спросил Антон, приблизившись к ней на полшага.
Он будто нырнул с обрыва в воду.
— Думаю, не стоит… — бесцветным тоном произнесла она, наступая на горло собственному желанию.
Этот отказ давался ей с большим трудом. Лене казалось, что она ворочает тяжёлые камни в каменоломне.
— Вы же понимаете, что не следует давать пищу для разного рода сплетен… — в эту минуту она ненавидела себя.
Как же сложно делать одно, когда тебе хочется совсем другого! Разговор увял, и Антон отступил.
— Тогда я пойду… — тихо сказал он. — До свидания, Елена Михайловна.
— До свидания, Антон.
Взрослая мудрая учительница попрощалась со своим юным учеником — так это выглядело со стороны, и так это должно было быть, по мнению Лены. Она стояла и смотрела, как он быстрым пружинистым шагом удаляется от неё. «А скоро и совсем уйдёт…» — мелькнула мысль. Лена открыла калитку и медленным шагом побрела к дому.
— Кто это был? — спросила мама. — Я наблюдала за вами в окно.
— Это мой ученик… — сдавленным голосом произнесла Лена.
— И поэтому ты плачешь? — в словах мамы послышалась лёгкая ирония.
Лена с удивлением обнаружила, что по её щекам, действительно, бегут солёные струйки.
— Красивый парень… — задумчиво проговорила мама. — И никогда бы не подумала, что он ещё учится в школе… Такой взрослый на вид.
— Да, взрослый… — она отвернулась.
— Ленок, ты что, влюбилась в него? — мама с ходу попала в десятку.
— Я? — вспыхнула дочь. — С чего ты взяла? И как, вообще, могла подумать такое?
— Ну, мне-то ты можешь не врать… Я вижу тебя насквозь.
Тамара Сергеевна обняла дочь, и Лена, не выдержав, расплакалась.
— И, главное, всё произошло так внезапно… — всхлипывая, проговорила она. — Я и подумать не могла… А теперь просто не знаю, что с этим делать…
— А ведь ты ему тоже нравишься, дочка… очень нравишься… — поделилась своим наблюдением мама. — И это заметно.
— Но так не должно быть! — горячо возразила Лена. — О нас и так уже говорят бог весть что, хотя ничего нет!
— Плюнь на то, что говорят! — уверенно заявила Тамара Сергеевна. — Поговорят и забудут. Важно не упустить своё счастье…
— О каком счастье ты говоришь, мама? — возмутилась Лена. — Он — мальчик, а я — его учительница, между прочим, замужняя женщина с ребёнком, и притом старше…
— Ну, он ведь не всегда будет твоим учеником, — философски заметила мама. — Время-то идёт вперёд… И потом, ты его ненамного старше… А вместе вы хорошо смотритесь, почти как ровесники…