Я покрутила ножку бокала между пальцами.
— Знаешь, ты служил во времена правления моей матери. Некоторые называли её Королевой Костей. Она вообще не доверяла мужчинам, и я пошла в неё. Я не доверяю ни одному из вас.
Лир взглянул на свою грудь, на которой до сих пор виднелась чёрная отметина от железа.
— Это чувство взаимно, Свежевательница Шкур.
— Я знаю, что ты что-то скрываешь от меня, — продолжала я. — Но вот чего я действительно не понимаю, Лир. Ты повесил в своей крепости герб моей семьи. Белая лошадь, поднимающаяся из воды. Ты сказал, что верен Королеве Малгвен.
— Всей своей душой.
— Если ты был верен ей, когда она была жива, тогда почему ты обращался со мной как с мусором? Почему ты поверил в эту дурацкую историю о шёлковых масках и утоплении моего собственного королевства? Тебе следовало бы знать, что дочь Королевы Малгвен не была бы такой глупой.
Он наклонился вперёд в своём кресле, положив локти на стол, и золотистый свет вспыхнул в его глазах.
— Ты не пошла в свою мать. Твоя кровь отравлена. Тот факт, что боги украли твои силы, является благословением для всех нас.
Прежде чем я успела ответить, меня остановил сигнал тревоги. А вместе с этим колоколом раздавался высокий, пронзительный крик фуата — звук, от которого по моему телу пробежала дрожь. Ветерок доносил резкий запах морских водорослей.
Они прибыли раньше.
Лир вскочил на ноги, и из него вырвалась тёмная волна магии. Он рубанул рукой по воздуху. Как только он это сделал, окна закрылись с помощью тёмной магии — мерцающий чёрный щит окружил нас.
Два других сенешаля вытащили мечи, и остальные рыцари вбежали в зал с обнажёнными мечами. Мелисанда побежала к Лиру, её тёмные волосы развевались позади неё. Она встала перед ним, словно защищая.
— Они уже здесь, — Лир говорил тихо, но его голос разносился по залу. — Мы опоздали.
Теперь воздух пах разложением, как будто смерть дышала вокруг нас. У меня возникло тревожное чувство, будто меня хоронят заживо.
Я закрыла глаза, украдкой шепча заклинание для защиты. Магия с треском скользнула вверх по моей спине — моя незаконная магия изгнанницы. Но за мной никто не следил. Их взгляды были прикованы к стенам. Казалось, никто не знал, что будет дальше.
Отчаянные вопли фуатов раздавались по другую сторону стен из песчаника нарастающим воем, от которого у меня сводило зубы. Пока что казалось, что они не могут пробраться внутрь, но их жуткие крики звенели у меня в голове.
— Они не смогут войти, — сказал Гвидион, словно успокаивая самого себя. — Нет, они не знают, где найти потайной вход.
Я не совсем понимала, почему все обнажили мечи. Фуаты были духами, вселявшимися в людей. Кого они собирались кромсать? Друг друга?
И с этой мыслью я отступила в тень. Никто не смотрел, как я вытаскиваю кинжал из ножен на бедре. Возможно, он понадобится мне для защиты, если фуат завладеет теми, кто меня окружает.
Призрачный ветер пронёсся по залу, задувая факелы, и нас окутала тьма. Эта темнота была тяжёлой, как влажная почва на моей груди. Человеческая служанка закричала, и её ужас эхом отразился от стен.
— Leus, — низкий голос Лира произнёс единственное слово, которое пробудило к жизни сферу света. Бледно-золотой свет отразился от обнажённых мечей.
Но даже сквозь щит своего защитного заклинания я чувствовала, как воздух становится влажным. Я слизнула соль с губ.
— Они вошли, — прошептала я. — Они вокруг нас, — похоже, кто-то рассказал им о тайном ходе, потому что это не заняло много времени.
Теперь же по комнате словно прокатилась волна — тяжёлая, ледяная. На другой стороне зала рыцарь выгнул спину, и его глаза выпучились.
Я затаила дыхание. Это происходило прямо сейчас. Фуаты начали завладевать людьми.
Казалось, сейчас самое подходящее время, чтобы убираться отсюда. Я отступила ещё дальше в тень, медленно продвигаясь к коридору…
Но прежде чем я успела сделать рывок, сильная рука обхватила меня за талию, зажав одной рукой рот. Я ударила нападавшего ножом в бедро, но он, похоже, не почувствовал боли. Он держал мой рот зажатым, пока тащил меня за один из геральдических флагов.
Я услышала слабый щелчок открывающейся двери, а затем мой похититель с силой толкнул меня в сырой туннель. В следующее мгновение дверь за мной захлопнулась.
Здесь золотая сфера света осветила прекрасное лицо Лира. Он прислонился к узким стенам туннеля, приперев меня к стенке и изучая моё лицо. И пока он это делал, я внимательно изучала его.
Почти невозможно сказать, был ли кто-то одержим фуатами. Одержимость не меняла внешности человека.
— Ты избежал… — прошептала я, но он всё ещё прижимал палец к моим губам, заставляя меня молчать.
Я смотрела в его тёмно-синие глаза достаточно долго, чтобы убедиться, что это всё ещё он. Тот же дерзкий изгиб брови и странно проницательный взгляд.
Кровь стекала по его бедру.
Я до сих пор сжимала его нож, и моя рука теперь сделалась скользкой от его крови.
Я одними губами произнесла: «Извини». Хорошо, что полубоги быстро излечиваются.
Я почувствовала мгновенное облегчение, пока не взглянула на его шею. Фуат украл ключ с его шеи.
Ключ, который может открыть миры.
Что они запланировали? Лир сказал, что для этого нужна его магическая подпись, поэтому я не была уверена, что они смогут его использовать. И всё же…
Лир кивнул в сторону туннеля. Построенный из золотого песчаника, он выглядел так же, как и остальная крепость, но гораздо меньше. Большую его часть окутывали тени, так что я понятия не имела, куда он ведёт.
Пока мы шли, Лиру пришлось склонить голову, и мы тесно прижались друг к другу. Его рука касалась моей, пока мы шли. Мы двигались быстро, практически бежали. Несколько альковов прерывали каменные стены, и несколько туннелей ответвлялись от главного.
Я оглянулась назад. Даже в тусклом свете я понимала, что ни один из одержимых рыцарей не придёт за нами.
— Они охотились за ключом на твоей шее? — прошептала я.
— Похоже на то. Не то чтобы это принесло им много пользы. Я, вероятно, получу его обратно, прежде чем они поймут, как отменить заклинание, которое я наложил на ключ, — Лир бросил на меня острый взгляд. — Мне было интересно, что ты будешь делать с моим ножом. Я сожалею о своём решении подождать и посмотреть, как всё обернётся.
— Ты знал, что у меня твой нож?
— Твоё платье почти ничего не скрывает.
— Оно также не совсем идеально для ситуации внезапного сражения и бегства, в которой мы оказались. Мне бы пригодилась чёрная броня, которую вы все носите.
— По крайней мере, я дал тебе практичную обувь.
— Вернёмся к ключу. Это основная причина нападения фуатов?
— Возможно, но они не смогут легко им воспользоваться. Им нужно знать правильное заклинание.
Звук скрипнувшей за нами двери заставил моё сердце учащённо забиться, затем Лир погасил свет. Обхватив одной рукой за талию, он утянул меня в тесную нишу. Я оказалась прижата к его мощному телу.
— Dorcha, — я прошептала заклинание, чтобы спрятаться в тени.
Когда мы втиснулись в небольшое пространство, моя голова покоилась на медленно вздымавшейся и опускавшейся груди Лира.
— О, Великий Мастер! — прозвенел голос, и мне потребовалось мгновение, чтобы узнать в нём Мидира. Но сейчас его голос звучал так, словно он пел. — Великий Мастер! Они все ушли. Теперь ты можешь выйти. Все в безопасности. Это твой брат-рыцарь, друг!
Хорошей новостью было то, что фуаты, похоже, мало что знали о своих хозяевах и не умели хорошо выдавать себя за них.
Я закрыла глаза, прислушиваясь к тому, что доносилось до меня. Шаги — тихие, но многочисленные.
Здесь был не только Мидир. На самом деле, мне показалось, что за нами идут как минимум пять рыцарей — все они одержимы фуатами. Если духи охотились за Мировым Ключом, почему они всё ещё идут за нами?
Мы не могли оставаться здесь, в алькове. Скоро они смогут услышать наше дыхание, если подойдут достаточно близко. Кучка одержимых рыцарей с мечами, и все они идут убивать нас. Если бы сейчас у меня имелся гребень, я, может быть, и причинила бы какой-нибудь вред, но Лир не позволил мне взять его с собой.