Сцепив пальцы, она вздохнула, прошлась по залу. Я решил, что раз уж ляпнул, то так тому и быть, и продолжил гнуть свою линию:
— Понятно, вопрос выживания и пропитания, но почему вам не подходит другая пища? Ты знаешь ответ?
— Я тоже задумывалась об этом, Марк, — помолчав, призналась Николь.
Она казалась смущённой. Стояла вполоборота, обняв себя руками, словно пряталась за закрытой позой. Чтобы разрядить обстановку, я похлопал по обивке дивана, приглашая её сесть. Поколебавшись, вампирша приблизилась и опустилась рядом, закинув ногу на ногу.
— Мне кажется, я задавалась этим вопросом и в прошлой жизни. Но я не знаю всего, ведь я не эскулап, — улыбнулась она.
Некоторое время я следил за ней, прислушивался к тому, как девушка говорит, непринуждённо меняя современные словечки на старинные, вплетая и те, и другие в причудливую речь. Она, похоже, не замечала, но у меня в голове кусочки пазла начинали складываться в картинку. Не целостную, конечно, в один из фрагментов.
Куртизанка, эскулап и прочие, успевшие выветриться из головы. Николь — уроженка не только другого мира, но и как будто другого времени. Платья, перчатки и пальто для неё норма. Джинсы, кофты и электроника — непонятная и смешная блажь.
Вероятно, Дженна оказалась не так уж далека в своих догадках. В который раз убеждаюсь, что не стоит недооценивать женскую интуицию. Особенно в отношении других женщин.
— Вампиры превосходят людей силой, но уязвимы в том, что для вас не представляет никакой угрозы, — продолжала наяда.
Я ухмыльнулся: надо же, уже люди, а не смертные! Растём над собой каждый новый день!
— У вампиров… хрупкая кровь, склонная к саморазрушению. Не помню почему. Кровь смертных вливает в нас жизнь — почти в прямом смысле.
А нет, показалось. Всё нормально, смертные на месте.
— Я полагаю, что из ваших клеток крови мы образуем собственные. Что до другой пищи… Наш организм сжигает её, обращает в ничто. Для бессмертных она красивая пустышка, как и вода. Как и любые жидкости, кроме крови.
Шутки шутками, но если задуматься, ситуация вырисовывается драматичная. Сильные совершенные существа, чей собственный организм стремится уничтожить их изо дня в день. Что же остаётся? Бери чужую жизнь или отдай свою?
Весёленькое дельце!
Что бы выбрал я на месте вампира?
К счастью, я человек. Пресловутый жалкий смертный, который может спокойно обитать в своём уютном мирке и не подозревать о существовании эдаких необычных «соседей».
Даже не знаю, повезло мне узнать о них или наоборот.
Я набирался смелости, чтобы задать бессмертной один из самых глупых вопросов, тем не менее, мучивших меня: правда ли вампир является живым мертвецом, или это сказки, чтобы пугать непослушных детей перед сном?
Николь, конечно, отличалась от всех женщин, кого я знал, но на оживший труп походила меньше всего. Я открыл рот, когда карман сотряс виброзвонок смартфона.
Звонил Дэйв. Игнорировать его перед назначенной встречей (считай, одолжением) было некрасиво. Да и чтобы проигнорировать такого, как он, надо постараться. Извинившись перед собеседницей, я отошел к окнам и провёл пальцем по дисплею, принимая вызов.
Глава 8
— Даже не знаю, кто кому делает одолжение!
Дэвид Барнс обошёл вокруг Николь, беззастенчиво оглядывая потенциальную жертву. Девушка держалась с завидной невозмутимостью и естественностью, не опускала головы и смотрела работодателю в глаза с ироничной усмешкой.
Сложив руки на груди, я любовался ей. Дэйв верно подметил: приобретение ценное — уж у него глаз намётан, не зря же он один из самых успешных агентов Лоско-сити.
Дэвида я знал около десяти лет, и за это время он умудрился стать одним из немногих людей, завоевавших моё доверие. На первый взгляд легкомысленный острослов и весельчак, яфреец таил в себе прирождённого дельца, внимательного, проницательного и ловкого предпринимателя, всегда державшего нос по ветру.
А уж нос Барнса чувствовал прибыль. Так он и оказался в той же сфере, что и я, и завяз в ней ещё глубже. Дэйв — эдакий секс-агрегатор, собирающий привлекательных перспективных девушек под своё крыло. Он предоставляет им защиту и стартовую площадку, делает имя, а они ему делают… Деньги.
Забавно, но агент — примерный семьянин, счастливо женатый с десяток лет. Это не совпадение: мы познакомились, когда я снимал их с Рэйчел свадьбу. И так уж сошлись звёзды, что совместная работа переросла в своеобразную, но очень крепкую дружбу.
Рэй, к слову, умнейшая женщина из всех, кого я знаю. Иная не сумела бы усмотреть в безумной идее супруга золотую жилу, благодаря которой вся семья зажила без забот. А Дэйв, хоть и пропадает на работе, души не чает в ней и двух дочках.
Парадокс, да и только.
Я привёл Николь к другу, потому что ни разу в нём не сомневался. К своим девчонкам он относился как к членам семьи. Малость иного рода, но всё же: каждую знал в лицо и по имени, заботился о благополучии и безопасности, защищал и самолично разруливал возникавшие конфликты.
Попасть в агентство «Дэйвил» — в начале шутку и игру слов, а теперь одного из крупнейших игроков рынка интимных услуг — считалось для девочек пределом успеха, максимумом карьерного роста. Даже испробовав независимость и свободный полёт, опытные пташки возвращались под крыло дальновидного яфрейца.
— Когда ты позвонил и попросил об ответной услуге, я не сомневался, что ты впаришь мне какое-нибудь чучело, которое подобрал на первой в её жизни съёмке, чтобы потом пожалеть и сбагрить на старика Барнса, — весело трындел он, окидывая Ник взглядом, будто пытался выискать в ней изъян. Изъян присутствовал, но мы помалкивали в тряпочку.
— Думал стребовать с тебя бесплатный фото сет в качестве неустойки. Но это… Богиня! Ты говорить-то умеешь, детка?
Я хмыкнул, умиляясь невозмутимой и бесстрашной прямоте Дэйва. Сколько я его знал, он всегда был таким: если говорил, то от чистого сердца, а если молчал… Уж молчать он умел, как никто другой.
Когда агент переключился на Николь, изображавшую красивую белоснежную статую в расслабленной и в то же время соблазнительной позе, я раскрыл было рот, чтобы вступиться за неё, но уверенная наяда меня опередила:
— Скажи, что хочешь услышать, дорогой, и за мной дело не постоит, — глубоким завораживающим голосом заверила она и обворожительно улыбнулась.
Лисьи глаза сверкали, словно небо, вспыхнувшее золотыми искрами костра. Я поглядел на вампиршу иным взглядом, чувствуя, как мурашки бегут по спине от одного лишь многообещающего тона. Без сомнения ласкающие слух манящие интонации явились из самых смелых мужских фантазий.
— Нет, ты слышал? — не унимался Дэйв, взмахнув руками,