‒ Причина, по которой у вас синдром женщины-прачки, полагаю, связана с маленьким принцем. Сомневаюсь, что вы делали генеральную уборку во дворце. Повторяющиеся движения, такие как подъем и укачивание ребенка, вызвали воспаление сухожилий в запястье и большом пальце. Отсюда и боль.
С этим не могу поспорить.
‒ Сколько времени потребуется, чтобы прийти в себя?
‒ Это будет зависеть от того, насколько вы терпеливы. Время от времени массируйте запястье и сгибайте его в направлении локтя. Погрузите руки в теплую воду и дайте телу расслабиться. Держите предплечье, запястье и кисть на прямой линии. На самом деле, я считаю, что мы должны попросить ортопеда разработать для вас шину для запястья, чтобы стабилизировать кисть и большой палец, ‒ строго сказал доктор.
Я благодарю Бога за то, что научила Нору правильно купать и кормить Эдди, так как сейчас не смогу этого сделать.
‒ Даже когда боль утихнет, не возвращайтесь к прежним привычкам, ‒ говорит врач. ‒ Я видел, как многие матери суетятся вокруг своих новорожденных и в конце концов, переутомляются. К счастью, у вас достаточно слуг, которые могут присмотреть за маленьким принцем. Делайте лечебные упражнения, о которых я вам говорил, и убедитесь, что вы хорошо отдохнули, иначе вам понадобится операция.
По спине пробегает дрожь. Хирургия — это последнее, с чем мне хочется сталкиваться, учитывая, что в Ателии медицина не так сильно развита. Например, обезболивающие в Ателии ограничены. Когда я рожала, акушерка давала мне хлороформ.
‒ Конечно, доктор, ‒ кротко отвечаю я. Несмотря на грубость доктора, я рада, что он относится ко мне как к обычному человеку.
‒ Кстати, а где его высочество? Он должен быть здесь.
‒ Он в парламенте, ‒ говорю я, хотя в глубине души жалею, что Эдвард не может уделять больше времени своей семье. Но я не могу просить его отказаться от своих обязанностей. Я также не хочу враждовать с королем и правительственными чиновниками. ‒ Но все в порядке. Как вы сказали, у меня много слуг, которые могут мне помочь.
Эдвард все еще не вернулся, когда наступила ночь. Обычно, даже если он весь день проводит в парламенте, он, по крайней мере, возвращается в комнату, чтобы переодеться, прежде чем удалиться в свою спальню или пойти на ужин с другим чиновником. Но я расспросила служанок, и никто не видел, как он вернулся. Даже Мейбл обиделась.
‒ Вот вы здесь, принцесса, со сломанным запястьем, а он где-то бродит на балу или сборище.
‒ Мое запястье не сломано, ‒ смеюсь я. ‒ И ты знаешь, что Эдвард ненавидит вечеринки. Может быть, он все еще сидит взаперти в своем кабинете.
Около десяти вечера, когда Эдди крепко спит, я тихонько стучу локтем в дверь Эдварда. Нет ответа. Я вхожу в комнату и вижу, что она пуста. Озадаченная, спрашиваю себя, куда подевался мой муж. Было несколько раз, когда Эдвард не оставался на ночь, но это были случаи, когда он путешествовал. Даже с поздних вечеринок или приемов он возвращался домой.
Если бы только у нас были сотовые телефоны и электронная почта в Ателии, я могла бы написать ему и спросить, где он. В любом случае, мне не стоит волноваться. Эдвард взрослый человек, он может сам о себе позаботиться. Может быть, он на каком-то мероприятии, которое требует, чтобы он оставался допоздна. Некоторые балы продолжаются до трех часов ночи.
Когда часы бьют двенадцать, я больше не могу ждать. Ополоснув запястья теплой водой, я забираюсь в постель.
* * *
Утром, выхожу из комнаты и направляюсь в детскую, когда в гостиную вваливается Эдвард. Он выглядит измученным, пальто помято, волосы растрепаны, а от запаха алкоголя я морщу нос. Удивительно видеть его таким, как будто он — рабочий, которого уволили, и он не может найти другую работу.
‒ Где ты пропадал? ‒ я спешу к нему.
‒ У Дерри, ‒ говорит он, протягивая ко мне руку. ‒ У меня болит голова.
Я наполовину тащу, наполовину несу его в спальню. Заставляю его лечь и расстегиваю галстук, который, как я замечаю, небрежно завязан. Это не похоже на Эдварда. Должно быть, он слишком много выпил. Пусть лучше он проспится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
‒ Почему ты остался у лорда Дерри?
Эдвард смотрит на меня рассеянным взглядом.
‒ У нас была… дискуссия.…
‒ Вы что-то обсуждали, ‒ сурово говорю я. ‒ Обычно ты не напиваешься.
Встаю с кровати и беру стакан воды. Как только вижу, что Эдвард допивает стакан, задергиваю занавески вокруг кровати и говорю ему, чтобы он шел спать, уклоняясь от его попытки затащить меня в постель вместе с ним.
Беспокойство подкрадывается ко мне. Эдвард ведет себя странно — напивается и ночует не дома, как будто учится в колледже.
Я звоню Джорджу.
‒ Принц сегодня неважно себя чувствует. Пожалуйста, передайте в парламент, что он не сможет присутствовать, и передайте его самые искренние извинения.
* * *
Остаток дня я провожу в детской. Поскольку не могу использовать свои запястья, решаю взять на себя роль наблюдателя. Я присматриваю за Норой и обучаю других горничных уборке и содержанию детской. По моим указаниям они устраивают для Эдди новый уголок и обещают купить новые игрушки, чтобы он не скучал. Поскольку мои запястья должны восстановиться, я также прошу одну из горничных помочь мне, например, нагреть теплую воду и нести вещи. В эти дни мне придется использовать свое преимущество как принцессы, чтобы обеспечить быстрое выздоровление.
Джордж ухаживает за Эдвардом, к тому времени, как я спускаюсь в комнату на ланч, Эдвард уже ушел.
‒ Король вызвал его на совещание, ‒ говорит Мейбл.
‒ Он хорошо выглядит?
‒ Не знаю, меня там не было. Но Джордж сказал, что он выглядел отдохнувшим после сна.
Во второй половине дня ортопед приносит различные по размеру шины. Мне это не нравится, но это необходимо. Служанки смотрят на меня, когда я прохожу мимо, улыбаюсь и говорю им, чтобы они не волновались.
Позже вечером, когда наблюдаю за тем, как Нора купает Эдди, вбегает Мейбл. Она сжимает в руке номер «Вечерней газеты» и показывает его мне.
‒ Принцесса!
Я замираю, когда читаю заголовки.
Под большими печатными буквами черно-белая фотография, на которой Эдвард изображен перед домом лорда Дарри в мятой рубашке и со взъерошенными волосами. Его поддерживает леди Гвендолин. Ее длинные волосы струятся по плечам, и кажется, что она тоже только что встала с постели.
Намека на фотографии более чем достаточно.
Эдвард провел ночь в доме лорда Дерри с леди Гвендолин.
Глава 14
Я смотрю на фотографию. Моргаю. Нет, он все еще там. Эдвард и леди Гвендолин, выглядящие так, словно только что провели вместе ночь в отеле.
«Так вот почему Гвен так часто приезжает во дворец», ‒ шепчет злой голос у меня в голове.
Эдвард понял, что он потерял. А поскольку я отказалась спать с ним в ночь благотворительного бала лорда Сесила, предпочел искать утешения в объятиях другой женщины. С женщиной, которая одновременно невероятно красива и умна. С той, кто может дать ему то, чего не может дать его жена.
То, что случилось с мамой, случилось и со мной.
НЕТ.
«Будь разумной, Кэт. Ничто в поведении Эдварда не говорило о том, что его влечет к леди Гвендолин. Он искал ее на балу только потому, что с ней были Дерри и министр финансов Морина», ‒ пытаюсь себя успокоить
И все же фотография не может лгать. И Эдвард, и леди Гвендолин слишком узнаваемы, а фотошопа в Ателии не существует. Нельзя отрицать, что он был с Гвен прошлой ночью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Вторая страница газеты по-прежнему посвящена Эдварду и леди Гвендолин. Да, фотография занимала половину страницы, так что им нужно было больше места для текста. Другой заголовок гласит: «Принц разогревает холодный суп со своей бывшей подругой?»