– Спасибо. Полностью растворились. Без следа. Наоборот, аппетит потихоньку просыпается. Зверский.
– Так закусывайте, не стесняйтесь… Может, водочки?
– Спасибо, но я – по пиву…
– Танька, не спи! Наполняй гостю кружку!
– Чичаза, чичаза…
Стол поражал разнообразием. В том смысле, что разнообразием предложенных закусок.
– Студень из рябчиков. Очень рекомендую. Ещё утром перепархивали по куруманнику, – тыкая толстым указательным пальцем, хлебосольно вещал Василий Васильевич. – Хариус горячего копчения. Малосольная икра тайменя. Варёная оленятина. Сохатина. Вяленый медвежий язык… Угощайтесь!
– Спасибо, – сыто икая, вежливо поблагодарил Лёха. – Благодарствуйте. Всё очень вкусно…
– Танька, шалава, не спи! Наполняй гостю кружку!
– Чичаза, чичаза…
Минут через пятнадцать директор заповедника, загрустив, поделился сомнениями:
– Понравится ли у нас иностранным телевизионщикам? Зимой здесь морозы лютуют. Температура воздуха опускается ниже пятидесяти градусов. Иногда даже термометры, не выдержав, лопаются.
– Ерунда, – вяло обгладывая глухариное крыло, заверил Лёха. – Экзотики, как известно, много не бывает… Кстати, а можно зимой добраться до места падения метеорита на снегоходах?
– Запросто. От Ванавары до «Пристани» – по прямой – будет ровно шестьдесят шесть километров. По факту – около семидесяти пяти. Полтора часа пути. Если, конечно, ехать по натоптанной тропе.
– Блеск! Это и будет первым этапом нашего реалити-шоу. Мол, кто доехал и – при этом – не окочурился, тот и продолжает игру… Подайте-ка мне, милейший Василий Васильевич, тарелку с рябчиковым студнем. Пробу сниму. Уговорили…
Вновь заколыхались цветастые занавески, и Татьяна, входя, торжественно объявила:
– Сибирские пельмени! Господа, подвиньтесь, пожалуйста. Я на столе немного приберусь и миски расставлю.
– Пельмени без водки – удел законченных параноиков, – снимая с мясистого носа бухгалтерские очки, выдал директор заповедника. – Так, по крайней мере, наш комбат любил говаривать.
– Где служить довелось? – заинтересовался Лёха.
– ВДВ. Псковская краснознамённая дивизия.
– Уважаю. Бывал… Наливай, браток!
– Ну, за генерала Лебедя!
– За – Лебедя! Пусть земля ему будет пухом! А на бездонном Небе пусть не забывают – регулярно – выдавать генералу парашют…
«Не прост наш Васенька, – подумал Лёха. – Ох, не прост, гнида сибирская. Глаза-то у мужичка характерные. Как любит в таких случаях говорить Сан Саныч Бушков: – «Холодные глаза несуетливого и матёрого убийцы». Ладно, учтём, братишка…»
Глава восьмая
Предчувствия
– Остановись, Алекс, – попросила Ванда.
– Не интересно?
– Наоборот, очень интересно. Ты – прирождённый и умелый рассказчик. Можно слушать и слушать… Ты никогда не задумывался о карьере писателя?
– Задумывался, – признался Лёха. – Только… Сперва времени не было. Дела всякие и разные. Игры рыцарей плаща и кинжала. Госпиталя, где приходилось зализывать благородные раны… Потом, как выяснилось, началось победоносное и уверенное наступление Интернета. Бумажные книги нынче не в чести. Электронные? Пираты, суки алчные и ненасытные… Извини, Графиня. Погорячился. Само вырвалось… Короче говоря. Есть у меня верный и правильный друг. Ещё со старых добрых Времён. Вместе когда-то служили, на ливийско-алжирской границе. Так, вот. Он нынче стал писателем-фантастом. Пишет всякие и разные фантастические романы – о «попаданцах» в Прошлое, о параллельных Мирах. Блин…
– И, какие у твоего друга успехи? – в серых глазах девушки вспыхнул – на краткий миг – заинтересованный огонёк. – Финансовые, я имею в виду?
– Ниже плинтуса. Практически – под ноль. Зарабатывает – по факту – меньше, чем консьержка, дежурящая в моём подъезде.
– Консьержка?
– Незнакомое слово? Странно. Вроде французское, и не чуждое знати… А почему ты остановила моё повествование?
– Уже прошло больше часа, – ловко вытирая кухонным полотенцем вымытые тарелки, пояснила Ванда. – Значит, скоро нас разгонят по учебным аудиториям. А ты ещё хотел обсудить со мной некий важный вопрос. Жалко, конечно, что пришлось прервать тебя на таком интересном и завлекательном моменте.
– Да, они попытались украсть у меня дипломат с наличностью, – ехидно улыбнулся Лёха. – Жулики сибирские! Ничего у них не вышло…
– Я, собственно, не об этом.
– О чём же тогда?
– У тебя что-то было с этой развратной Татьяной? – серые глаза девушки заледенели, превратившись в две злые льдинки. – Ты с ней…м-м-м…, имел амурную связь? Что это мы строим такие непонимающие физиономии? Ну, с той, которая – «чичаза, чичаза»?
– Дык…
– Что – дык? Значит, было? Сволочь ты, Алекс.
«Аристократка, блин», – запечалился Лёха. – «Нет, чтобы спросить, как все нормальные люди, мол: «Переспал ты с этой черноволосой шалавой? Или же нет?». Амурная связь, понимаешь…».
Покаянно вздохнув, он пробормотал:
– Я же не знал, что на этом Свете существуешь ты. В смысле, в параллельном Мире. Извини…
– Бог простит. Если, конечно, посчитает нужным… А, как быть с Актрисой? Она мне рассказывала – много и подробно – о твоей необузданной страстности.
– Извини.
– Бог простит. Если, конечно, не забудет – в суматохе важных и неотложных дел.
– Я, собственно, по этому поводу и хотел поговорить с тобой, – смущённо замямлил Лёха. – Как раз, по этому…
– По поводу – важных дел Господа нашего? Или же хочешь мне предложить…э-э-э… Переспать с тобой? Как говорится у вас, грубых простолюдинов?
– Нет. То есть, да… В смысле…
– Не жуй сопли зелёные, ухажёр белобрысый, – посоветовала Графиня. – Говори, как оно есть.
Он и рассказал, немного смущаясь и запинаясь, о срочной (горящей, горячей?), вакансии. Мол, на далёких северных островах ждут, не дождутся крепкую семейную пару…
– Это ты мне делаешь предложение? – слегка дрогнув голосом, уточнила Ванда.
– Делаю.
– Так и сделай его – по всей форме. Как полагается.
– Графиня Ванда!
– Я вас, эсквайр, слушаю очень внимательно.
– Не сбивай меня, пожалуйста, – мягким – как детский пластилин – голосом попросил Лёха. – Пожалуйста…
– Хорошо, не буду. Продолжай.
– Я предлагаю тебе, бургундская графиня, свою крепкую мужскую руку и верное сердце. Всерьёз и навсегда.
– Навсегда? – задумалась Ванда. – А почему ты мне – всё это бесценное богатство – предлагаешь? Заканчивается год, отведённый для обитания в «Чистилище»? Не хочется – отправляться «в расход»?
– Это здесь не причём. Просто я… Просто…
– Ну, и? Смелее, отважный кавалер. Смелее!