Разлука
На заре туманной юностиВсей душой любил я милую;Был у ней в глазах небесный свет,На лице горел любви огонь.
Что пред ней ты, утро майское,Ты, дубрава-мать зеленая,Степь-трава – парча шелковая,Заря-вечер, ночь-волшебница!
Хороши вы – когда нет ее,Когда с вами делишь грусть свою,А при ней вас – хоть бы не было;С ней зима – весна, ночь – ясный день!
Не забыть мне, как в последний разЯ сказал ей: «Прости, милая!Так, знать, бог велел – расстанемся,Но когда-нибудь увидимся…»
Вмиг огнем лицо всё вспыхнуло,Белым снегом перекрылося, —И, рыдая, как безумная,На груди моей повиснула.
«Не ходи, постой! дай время мнеЗадушить грусть, печаль выплакатьНа тебя, на ясна сокола…»Занялся дух – слово замерло…
1840Русская песня («Я любила его…»)
Я любила егоЖарче дня и огня,Как другие любитьНе смогут никогда!
Только с ним лишь однимЯ на свете жила;Ему душу мою,Ему жизнь отдала!
Что за ночь, за луна,Когда друга я жду!И, бледна, холодна,Замираю, дрожу!
Вот он и́дет, поет:«Где ты, зорька моя?»Вот он руку берет,Вот целует меня!
«Милый друг, погасиПоцелуи твои!И без них при тебеОгнь пылает в крови;
И без них при тебеЖжет румянец лицо,И волнуется грудьИ кипит горячо!
И блистают глазаЛучезарной звездой!»Я жила для него —Я любила душой!
1841Федор Антонович Туманский (1799–1853)
Птичка
Вчера я растворил темницуВоздушной пленницы моей:Я рощам возвратил певицу,Я возвратил свободу ей.
Она исчезла, утопаяВ сияньи голубого дня,И так запела, улетая,Как бы молилась за меня.
<1827>Василий Иванович Туманский (1800–1860)
Прекрасным глазам
Большие глаза, голубые глаза!Вам юношу долго ль томить?..Вам долго ль сверкать, привлекать, а потомЛюбви безответными быть?..
По целым часам примечаю я вас:Вам свет благосклонней луны;Гляжу и готов я дать клятву сто раз:Вы нежного чувства полны.
Но только что вспыхну, но только устаДрожа залепечут: «Люблю» —Беспечный ваш блеск, тишина, чистотаОтъемлют надежду мою.
Большие глаза, голубые глаза,О, сбросьте завесы свои,От страстно, глубоко горящей душиПримите хоть искру любви.
Блесните слезой, отуманьтесь слезой,А после прогляньте, глаза, —Да в светлом восторге паря над землей,Увижу я в вас небеса.
<1827>Дева
Как мила ее головкаВ белом облаке чалмы!Как пристало ей раздумьеВ томный час вечерней тьмы!
Как роскошно алой тканьюОбрисован гибкий стан!Скажешь: розами одета,Скажешь: гость волшебных стран.
А глаза – живые звезды —Что за нега и краса:В них сквозь влагу брызжут искры,Сквозь огонь блестит роса.
Это гурия пророка,Предвещающая рай;О гяур! Гляди на девуИ желанием сгорай!
1836Песня («Любил я очи голубые…»)
Посвящена А.О. Смирновой
Любил я очи голубые,Теперь влюбился в черные.Те были нежные такие,А эти непокорные.
Глядеть, бывало, не устанутТе долго, выразительно;А эти не глядят; а взглянут —Так словно Царь властительный.
На тех порой сверкали слезы,Любви немые жалобы,А тут не слезы, а угрозы,А то и слез не стало бы.
Те укрощали жизни волны,Светили мирным счастием,А эти бурных молний полныИ дышат самовластием.
Но увлекательно, как младость,Их юное могущество.О! Я б за них дал славу, радостьИ всё души имущество.
Любил я очи голубые,Теперь влюбился в черные,Хоть эти сердцу не родные,Хоть эти непокорные.
1843Владимир Александрович Соллогуб (1813–1882)
Песня старика
Ты помнишь, брат, те времена,Когда с тобой на ратной службеОдни родные знаменаСзывали нас к горячей дружбе?
Теперь мы дожили зимы:Глядим в отверзтую могилу.Но схороним до смерти мыВ душе огонь и в дружбе силу.
Мы памятью одной живемТеперь, мой друг, в немом покое,И не гуляем мы вдвоемВ пиру штыков и в шумном бое.
Но если крикнет край родной,Да про врагов опять нам скажет,Тряхнем, товарищ, стариной,И старина себя покажет.
<1830-е гг.>Серенада
Н.М. Языкову
Закинув плащ, с гитарой под рукою,К ее окну пойдем в тиши ночной,И там прервем мы песнью молодоюРоскошный сон красавицы младой.Но не страшись, пленительная дева,Не возмутим твоих мы светлых сновНеистовством бурсацкого напеваИль повестью студенческих грехов.
Нет, мы поем и тихо и смиренноЛишь для того, чтоб слышала нас ты,И наша песнь – как фимиам священныйПред алтарем богини красоты.Звезда души! Богиня молодая!Нас осветил огонь твоих очей,И голос наш, на сердце замирая,Любви земной не выразит речей.
Мы здесь поем во тьме весенней ночи;Ты ж, пробудясь от шума голосов,Сомкнешь опять мечтательные очи,Не расслыхав воззванья бурсаков;Но нет… душой услышав серенаду,Стыдясь во сне… ты песнь любви поймешьИ нехотя ночным певцам в наградуИх имена впросонках назовешь.
1830-е годы«Скажи, о чем в тени ветвей…»
Скажи, о чем в тени ветвей,Когда природа отдыхает,Поет весенний соловейИ что́ он песней выражает?
Скажи! Когда от жизненной тоскиТы утомленный изнываешьИ злой печали вопрекиХоть призрак счастья призываешь.Что услаждает грудь твою?Не те ли звуки неземные,Когда услышишь ты впервыеСлова любви,Слова любви?
1830-е гг.Николай Филиппович Павлов (1803–1864)
Романс («Не говори ни да, ни нет…»)
Не говори ни да, ни нет,Будь равнодушной, как бывало,И на решительный ответНакинь густое покрывало.
Как знать, чтоб да и нет равноДля сердца гибелью не стали?От радости ль сгорит оно,Иль разорвется от печали?
И как давно и как люблю,Я на душе унылой скрою;Я об одном судьбу молю,Чтоб только чаще быть с тобою.
Чтоб только не взошла заря,Чтоб не рассвел тот день над нами,Как ты с другим у алтаряПоникнешь робкими очами!
Но, время без надежд губяДля упоительного яда,Зачем я не сводил с тебяК тебе прикованного взгляда?
Увы! Зачем прикован взор,Взор одинокий, безнадежный,К звездам, как мрачный их узорРисуется в дали безбрежной?..
В толпе врагов, в толпе друзей,Среди общественного шума,У верной памяти моейВезде ты, царственная дума.
Так мусульманин помнит райИ гроб, воздвигнутый пророку;Так, занесенный в чуждый край,Всегда он молится востоку.
<1830>Романс («Она безгрешных сновидений…»)
Она безгрешных сновиденийТебе на ложе не пошлетИ для небес, как добрый гений,Твоей души не сбережет;С ней мир другой, но мир прелестный,С ней гаснет вера в лучший край…Не называй ее небеснойИ у земли не отнимай!
Нет у нее бесплотных крылий,Чтоб отделиться от людей;Она – слиянье роз и лилий,Цветущих для земных очей.Она манит во храм чудесный,Но этот храм – не светлый рай…Не называй ее небеснойИ у земли не отнимай!
Вглядись в пронзительные очи —Не небом светятся они:В них есть неправедные ночи,В них есть мучительные дни.Пред троном красоты телеснойСвятых молитв не зажигай…Не называй ее небеснойИ у земли не отнимай!
Она – не ангел-небожитель,Но, о любви ее моля,Как помнить горнюю обитель,Как знать, что – небо, что – земля?С ней мир другой, но мир прелестный,С ней гаснет вера в лучший край,Не называй ее небеснойИ у земли не отнимай!
Первая половина 1834«Не говори, что сердцу больно…»
Не говори, что сердцу больноОт ран чужих;Что слезы катятся невольноИз глаз твоих!
Будь молчалива, как могилы,Кто ни страдай,И за невинных бога силыНе призывай!
Твоей души святые звуки,Твой детский бред —Перетолкует всё от скукиБезбожный свет.
Какая в том тебе утрата,Какой подрыв,Что люди распинают братаНаперерыв?
1853«Надуты губки для угрозы…»