— Где ты был, я тебя потеряла! Мы с Блейзом обсуждали прздник, здесь столько всего интересного произошло, пока тебя не было…
Малфой отодвинул её от себя и тяжело вздохнул. На душе стало мерзко, но он понимал, что и так уже слишком затянул этот разговор.
— Арри, я не хочу больше видеться с тобой, — он посмотрел на неё пустым взглядом, — Извини, что говорю это так поздно, но я никогда не собирался вступать с тобой в серьёзные отношения. И если ты что-то себе надумала, то это не мои проблемы. Извини ещё раз, если я не оправдал твоих ожиданий, но я никогда тебе ничего не обещал.
Он замолчал в ожидании ответа, но девушка просто тупо смотрела на него и сложно было что-то прочитать на её лице. А у Драко будто камень с души свалился. Арри — самая лёгкая проблема из многих, образовавшихся за последние часы.
— Почему? — ровным голосом спросила она, чуть нахмурив брови.
Потому что я люблю другую, и она рожает сейчас нашего ребёнка. Так сказать, что ли? Эти грёбаные любовные дела — ну не по его части! Но если так будет дальше продолжаться в его жизни, то он вскоре сможет подрабатывать семейным психологом. Что значит "Почему"? Почему что? Почему Малфой не хочет больше видеться с ней? Почему он никогда не собирался вступать с ней в серьёзные отношения? Почему чтооооо…
Молчание затянулось и Драко, тяжело вздохнув, ответил, под всеобщие взгляды Блейза и Уизли:
— Потому что я люблю другую.
Арри стояла, нахмурив милое личико и похоже не совсем понимала, что происходит.
— Миссис Поттер, — к ним быстрым шагом приближался лекарь, немного разрядив обстановку, — Вас зовёт мисс Грейнджер, на пару слов.
— Бегу, — быстро кивнула Джинни и бросила на Малфоя многозначительный взгляд, — мол, продолжай в том же духе.
Уизли ушла вместе с лекарем, оставив Малфоя с Арри под присмотром Блейза.
— Может мне уйти? — нерешительно спросил друг, — Я, наверное, вам мешаю…
— Ни к чему, — бросил Малфой, продолжая смотреть на Арри, — Мы уже закончили.
Драко не мог позволить себе развернуться и уйти, это было бы максимально некрасиво с его стороны, по этому он продолжал смотреть на девушку с маской безразличия на лице. А она, похоже, стала понимать.
— Это та беременная девушка, за которой ты ушёл?
— Да, Арри, — радовало, что она не стала биться в истерике и орать на весь двор, — Извини ещё раз.
— Что? — ошарашено выпучил глаза Блейз, — Кто беременная?
Малфой тяжело опустился рядом с ним на стул, а Арри так и стояла, не двинувшись с места, переваривая информацию.
— Грейнджер беременная, Блейз, — Малфой посмотрел на друга, дикая усталость плескалась в его глазах, — И сейчас она рожает. В эту минуту.
У Блейза, так показалось Драко, могла в любую секунду отвалиться челюсть, настолько он разявил рот. Пока все молчали, Малфой лихорадочно думал. Пытался собрать все мысли в кучу и расставить по местам, но получалось плохо. Настолько плохо, что он устало опустил локти на колени, согнулся и запустил пальцы в волосы.
Драко безумно хотел всё исправить, сделать так, что бы они с Грейнджер вновь были вместе. Но не так, как в прошлый раз.
Навсегда, на веки, до конца жизни. И он мог бы поклясться всем, что у него есть, — никогда больше он не совершит таких глупых ошибок. Никогда. За один шанс он готов поставить на кон свою жизнь. Но… Нужна ли его никчёмная жизнь Грейнджер? У неё теперь есть ребёнок. У них есть ребёнок. И впустит ли она Драко в свою жизнь? В их жизнь?
— Она ушла из-за того, что увидела нас с тобой? — спросила Арри, усаживаясь рядом с ним на стул, — Мне жаль, Драко.
Малфой ахуел и поднял на неё взгляд:
— Что?
— Я говорю, что мне жаль, — повторила Арри, говорила искренне, он это видел, — Ты мне не говорил никогда, что твоё сердце занято. Пойми меня правильно, ты мне сильно нравишься. Но, возможно, я сама во всём виновата. Один разговор в самом начале мог бы сразу расставить всё по местам, — она тяжело вздохнула, — Но я боялась задавать вопросы и думала, что всё решится как-то само собой, но… Решилось вот так. Что ж. Предлагаю остаться друзьями, если ты не против.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Малфой тяжело переваривал её слова.
Как можно быть такой святой? Он бы на её месте уже разносил тут всё к ебеням, а она… А она — Арри. Хорошая девушка из Грэмпшира, которая обожала животных, ухаживала за ними, и которая умудрилась попасть в лапы к Малфою, молодому, богатому, но абсолютно чёрствому парню, у которого перед глазами всегда стояла только одна девушка.
Она принимала разные обличия, разную форму, но он всегда её видел, везде. Он чувствовал её, куда бы ни пошёл, ХОТЕЛ постоянно, беспрерывно, неимоверно сильно, но… Вместо того, что бы отыскать её, хотя бы попробовать, — он завёл себе Арри. Девушку — бездушную игрушку. Трахал её ночи напролет, жестко вбиваясь в нежное тело, оставляя синяки на бархатной коже. Пытался сделать ей больно, потому что на что-то большее, светлое, — он не годился. Драко выплёскивал скопившуюся ярость и боль в такие ночи, от чувства беспомощности, от чувства собственной ничтожности.
Он злился на себя. Ненавидел себя. Он хотел что бы кто-то страдал, он хотел сделать кому-то больно. И это была Арри. Вот только оказалась она абсолютно с чистой душой, принимая всё то дерьмо, что он с ней вытворял в постели. А она не жаловалась. Возможно, ей даже нравилось, или же просто терпела.
И как теперь перестать чувствовать себя дерьмом? Лучше бы она разоралась, так было бы намного легче.
Малфой не мог больше сидеть на месте. Он хотел к Грейнджер. Если его не пустят к ней, то хотя бы постоит возле двери, вдруг нужна будет какая-то помощь.
— Я пойду, — бросил Малфой, и быстрым шагом направился через двор к заднему входу в дом.
***
Мистер Коутс по-отечески прижал к себе ребёнка и радостно сообщил:
— Ну вот и всё, мисс, поздравляю, Вы стали мамой. Сейчас я сделаю всё необходимое и верну Вам малыша.
Гермиона обессилено лежала на подушках и устало закрыла глаза. Дыхание постепенно приходило в норму, и боль отступила сразу же, как ребёнок появился на свет.
— Я хочу посмотреть на него, — слабым голосом сказала Гермиона, — С ним всё в порядке?
Малыш не плакал, но издавал еле слышные звуки, напоминающие кряхтенье.
— Сейчас я это и выясняю, — отозвался из-за ширмы мистер Коутс, — Отдохните пока, мне нужно проверить ему слух, зрение, и просветить заклинанием внутренние органы, после чего я его помою, укутаю и Вам верну.
— Он? Это мальчик?
— О, да, мисс. Можете не сомневаться, настоящий маленький мужчина.
Гермиона улыбнулась. Она и так знала, что у неё будет сын. Чувствовала. Маленький мальчик с… серыми глазами и платиновыми волосами?
Охх, Малфой.
Ну зачем она о нём вспомнила. Разве мало страданий из-за него перенесла?
Так он ещё услужливо добавил новую порцию.
Да так, что пришлось родить раньше времени. Если с ребёнком будет что-то не так, она убьёт Малфоя. Разорвёт на маленькие кусочки, уничтожит.
Злость стучалась в дверь и молила впустить её. Хотела зайти в комнату, окутать с ног до головы Гермиону, что бы та с остервенением стала накручивать себе ещё больше негатива и взращивать ярость. Что бы пелена застилала глаза и рассудок покинул её. Но Гермиона повесила большой тяжелый замок — не сейчас.
В комнате находится её маленький сын, который не должен чувствовать злость от матери.
— Мистер Коутс, можно я схожу в ванную? — Гермиона приподнялась в кровати и поняла, что вполне может пойти сполоснуться, — Я хорошо себя чувствую!
— Да, да, конечно, идите. У Вас всё в полном порядке, плюс я немного поколдовал, так что Вы не должны почувствовать никакого дискомфорта.
Гермиона медленно встала с кровати и почувствовала лёгкость во всём теле. Впервые оглядела комнату, большая кровать стояла у открытого окна, вся в измятых простынях, но совершенно чистых, наверное мистер Коутс убрал все следы, оставшиеся от родов. Довольно просторная комната, даже с учётом того, что почти половину пространства разделяла ширма, где лекарь занимался ребёнком.