его одновременно.
— Ривз, — произнёс он, когда начальник службы вошёл. — У меня для тебя задание. И его нужно исполнить аккуратно.
— Что прикажешь, Арт? — заинтересованно спросил друг.
— Нужно приглядеть за одной девушкой.
— Новая любовница? — безучастно спросил Ривз.
— Нет, — хмуро ответил Артейд, и его разорвали два чувства — голод от того, что это не так и злость от того, что кто-то неуважительно отзывался об Алене. — Она моя травница.
Брови Ривза взлетели вверх, но он промолчал. Уже давно этот мужчина знал, что в моменты хмурого немногословия, дракона лучше не выводить из себя лишними расспросами.
— Будет сделано, — отчеканил Ривз. — Мне нужно её имя и место жительства. Только… Приглядеть?
— Защитить, если потребуется, — небрежно добавил Артейд, обходя стол, заваленный бумагами в своём овальном кабинете, одна стена которого была сплошь уставлена древними книгами. — Поэтому я и доверяю это тебе.
Ривз поклонился, словно благодаря за эту честь, и инквизитору на мгновение показалось, что в лице друга он заметил лёгкую улыбку.
Что ж, он её заслужил. Ещё никогда он не отправлял начальника своей службы и названного брата шпионить за девицами.
Оставшись один, Артейд продолжал мерить шагами кабинет, который постепенно заливало утреннее солнце.
Он понимал, что было бы лучше для них обоих держаться друг от друга подальше. Понимал, но ничего не мог с собой поделать. Ему хотелось быть рядом с девушкой, словно это было жизненно необходимо.
Ноги сами повели его по коридорам в библиотеку, где ещё хранился её запах, который он вдыхал с наслаждением зависимого.
Решение пришло внезапно.
Пора было придумать себе какую-нибудь болезнь.
И усмехнулся, осознавая каким дураком сам себе кажется, до чего докатился…
Надежда была на то, что Алена не знает, что наследники Четырёх не болеют.
Глава 8
Похмелья, как предрекал Теймир, у меня не было. И это зародило новые нехорошие предчувствия.
Могла ли я быть наследницей рода гидр, а значит, одной из Четырёх?
Ответ я знала почти наверняка — нет.
Потому что именно это заблуждение и вытолкнуло меня в мир Сахвара.
Отец Мартэллы Сивери, Вайстан, был уверен, что дочери передалась от матери кровь гидр, рода Ра. Многие дни, ещё до её рождения, он изучал генеалогическое древо, гордясь и питая надежды, что родится мальчик, которому будет суждено вернуть себе имя Ра и стать обладателем зверя.
То, что сам Вайстан не имел к роду Ра никакого отношения, его совершенно не беспокоило. Отец Хаяны торговал своей дочерью, добавляя шёпотом, что она — единственный оставшийся потомок Ра. Всё проверив и поняв, что старик не врёт, Вайстан женился на Хаяне, которая хоть и была красива, не вызывала в нём никаких особых чувств. Несмелые попытки девушки, младше его на двадцать лет, наладить их семейную жизнь, вызывали только раздражение.
Он был поглощён составлением расписания для своего будущего потомка. И даже вышел на самого магистра Фога, который вдруг согласился обучать мальчика, который только зарождался в чреве Хаяны.
Роды были тяжёлыми. Мать едва выжила, но Вайстан и не видел её бледное, обескровленное лицо. Он с жадностью и разочарованием смотрел на сморщенный комок в руках повитухи.
— Девочка, — любовно проговорила женщина. — Крепкая и здоровая.
— Родит ещё, — рявкнул Вайстан, уже собираясь уйти из комнаты, где всё пропахло кровью.
— Боюсь, это невозможно, — повитуха округлила глаза. Ей многое довелось повидать, но такое равнодушие к молодой супруге, едва не лишившейся жизни, она наблюдала впервые. — Ваша жена чудом сохранила жизнь себе и ребёнку. Но иметь детей она больше не сможет.
Приговор ударил обухом по голове Вайстана. Он с ненавистью посмотрел на жену, забывшуюся тяжёлым сном, и размышлял о том, зачем вообще взял под своё крыло эту обедневшую, хоть и родовитую дворянку, оказавшуюся хилой и бесполезной.
На пять лет он забыл свои планы, уехав из поместья и посылая жене лишь скудное содержание, которого хватало лишь на самую скромную жизнь.
А потом пришли новости.
Мартэлла Сивери, его дочь, после проверки оказалась обладательницей сильной магической искры.
Мигом были возрождены все планы и мечтания. Он связался с Фогом, о котором и думать забыл, и тот внезапно согласился обучать наследника, хоть и девочку.
Вайстан забрал Мартэллу от матери, которая заламывала руки в отчаянии, умоляя его этого не делать:
— Пощади, Вайстан! Она моя единственная дочь!
— Ты сама в этом виновата, — холодно отвечал он. — Надо было родить мне ещё и сына.
То, что Хаяна не могла сделать этого по физиологическим причинам, его совершенно не волновало.
Мартэлла росла, балуемая и оберегаемая отцом.
В те редкие встречи, что им позволяли, Хаяна видела происходившие в девочке изменения и с трудом сдерживала слёзы.
Видя перед собой только пример отца, Мартэлла становилась похожей на него — властной, жестокой и деспотичной.
Со временем она и сама уверовала в то, что является наследницей рода Ра и «ничем не хуже тех, что живут в своих дворцах», как говорил Вайстан.
Магистр Фог, бесконечно поторапливаемый Вайстаном, пытался объяснить, что появление зверей не зависит от развития силы Мартэллы, и догадывался, чего хочет сам Вайстан — захватить власть над всеми Четырьмя землями, зная, что Драконы самые сильные физически, но гидры были искуснее в магии. Они обладали даром, который бережно охраняли. Его природу не знал даже Фог. А если и знал, то не говорил об этом.
Всё это я услышала от самой Хаяны, вспоминавшей дочь с горечью, и от магистра Фога. Он по какой-то причине согласился обучать Мартэллу, и теперь я знала по какой от Аца. Он верил, что Мартэлла ключ к возрождению зверей.
Что стало с самой девушкой — тайна. Фог нашёл её и Вайстана едва живых после неудачного проведения чёрно-магического ритуала в разрушенном фамильном особняке. Почему безумец решил провести его и отчего Мартэлла согласилась, Фог выяснить не успел.
Вайстан скончался через несколько минут после прибытия магистра, как и дюжина слуг, находившийся в этот момент дома.
Полуживую Мартэллу Фог забрал с собой, впрочем, довольно скоро выяснив, что это уже была не Мартэлла, а я.
Хаяна прибыла по его немедленному зову, и магистр не стал ничего от неё скрывать.
«— Она добрая душа? Светлая?…»
Мартэлла потеряла душу своей дочери, но сохранила тело, хоть и понимала, что я — не она. Поделилась со мной силой, а потом укрывала от врагов и заботилась. Со временем она стала для меня матерью. Самой настоящей и любимой. Родным человеком, ближе которого у меня не было ни в одном из миров.
Восстанавливаться долго не получилось.