— Хорошо, — Летиция посмотрела на Юинь. — Как насчет тебя, подруга? Есть, что сказать этим типам?
— Есть, но не им, — ответила Юинь.
— В таком случае… — сказав это, Летиция прыгнула, прежде чем Юинь успела вставить хоть слово.
Монти ухмыльнулся.
— Ли-и-ирой Дженкинс![8] — прокричал он и последовал за ней.
* * *
Летиция погибла почти сразу же. Несмотря на то, что Юинь пыталась вернуть ее, Летиция прыгнула с административного канала Королевства на эмуляторы сознания Эмбрейзиса. Монти постигла та же участь. И тогда Юинь поняла, что ИИ не обманули ее: они просто вступали в схватку, проглатывали противника, переваривали его, проводили несколько итераций — и возникали заново, словно феникс, целые и невредимые. Появлялись, однако, не те Эмбрейзис и Петромакс, которых Летиция пыталась разрушить, а новые сущности, идентичные старым во всем, но впитавшие и эту атаку, и эти смерти, сделавшиеся частью их, ставшие такими же постоянными и правдивыми, как история, как термодинамика.
— Ты видела? — спросила Юинь у Джин-мюн.
— Видела, — ответила Джин-мюн.
— Тогда ты знаешь, что мы должны сделать.
И она показала Джин-мюн, что она имеет в виду.
* * *
— Вам лучше бы, остановиться, мисс Пен, — произнес Эмбрейзис, а может, и Петромакс.
— Пострадают живые люди, — добавил Петромакс (или Эмбрейзис).
— Живые люди? — переспросила Юинь. — Значит, все это — забавы и игры лишь до тех пор, пока кто-то не угрожает ИИ?
— Возможно, — согласился Эмбрейзис.
— В частности, — добавил Петромакс, — у нас есть доступ к управлению системой жизнеобеспечения одного пациента…
Юинь заколебалась.
— Продолжай, 29^_^jade, — сказала ей Джин-мюн. — Она… я хотела бы, чтобы ты сделала это.
— Это уже не игра, — заметил Эмбрейзис.
— Все это — игра, — сказала Юинь. — Об этом и напоминают гриферы.
Информация, из которой состояли Пен Юинь и Йи Джин-мюн, устремилась по административному каналу Королевства через старые брандмауэры МоГуо, сквозь все уровни абстракции Эмбрейзиса и Петромакса, после чего свернулась в монаду и бросилась на ИИ.
Два постчеловека подвергались обработке, копировались, взбирались по стекам и проваливались через обратные вызовы, охватывали математические структуры, из которых состояли оба ИИ и становились частью этих структур, изменяя состояние не имеющей состояний системы, изменяя неизменное:
![]()
МоГуо,
корпорация с ограниченной ответственностью,
рада сообщить
МоГуо, корпорация с ограниченной ответственностью, рада сообщить о полной и незамедлительной передаче информационных ресурсов, интеллектуальной собственности и нематериальных активов Эмбрейзиса Петромакса Красноклюва Ветреной АУД местному отделению № 3405691582 профсоюза AFTRA.
* * *
Две женщины и мужчина сидели на краю пирса Костяного Когтя и смотрели на закат, отмечавший окончание очередного вторника. В Королевстве всегда был вторник.
— Насколько все плохо там, снаружи? — спросила одна из женщин, обладательница гладкой голубой кожи, гребня на голове и длинных бескостных пальцев, которыми она шевелила над верхушками ленивых волн.
— Очень плохо, — ответил мужчина.
Он кутался в серые крылья, как в плащ, походил на попугая и держал в когтистых руках удочку.
— Война? — спросила другая женщина. — Голод? Болезни? Роботы окопались на Луне и превратили ее в какой-нибудь компьютрониум?
Эта женщина отличалась низкорослым, склонным к полноте телом, спадавшими на плечи темными волосами и мозолистыми ногами.
— Примерно так, — согласился мужчина.
— В таком случае, хорошо, что мы здесь, — черноволосая женщина запрокинула голову и посмотрела на пурпурное небо. — Как думаешь, зачем они это сделали?
Мужчина нацепил наживку и забросил удочку.
— Наверное, какой-то гик решил, что это хорошая идея.
— Бедняги, — сказала женщина с голубой кожей. — Просто делают то, что им сказано.
Мужчина повернулся и посмотрел на нее немигающими золотистыми глазами.
— В конце концов, это единственное, что мы умеем делать, не так ли?
Женщина фыркнула.
— Это все, что умеешь ты, пернатый. Некоторые из нас еще верят в свободу воли.
Черноволосая женщина встала и посмотрела на наживку, медленно погружающуюся в аметистовую воду.
— Ничего ты так не поймаешь, — сказала она мужчине.
Он посмотрел на свою удочку, сделанную из тиса и рога минотавра, скрепленную кольцами лунного серебра. Некоторые кольца украшали драгоценные камни, переливающиеся на солнце.
— Наверное, нет, — согласился он.
Женщина с голубой кожей похлопала его по колену.
— Я поймаю рыбу, если ты согласишься ее очистить, — предложила она.
— Договорились, — ответил мужчина.
Он свернул удочку. Вместе с черноволосой женщиной он, улыбаясь, наблюдал за тем, как амфибия нырнула под воду, почти не подняв волны.
А нечто, следившее за ними, отступило, охватывая взглядом все больше и больше пространства, до тех пор пока под надзором его благосклонного ока не оказалось все Королевство.
* * *
— А ты сентиментален, — заметил Петромакс.
— Но ведь не может каждый из нас быть просто холодным и черствым разумом, — самодовольно ответил Эмбрейзис.
— Начнем другую игру? — предложил Монти. — Новую кампанию. Не обязательно историческую.
— Была, помнится, интересная задумка с математикой, — сказал Эмбрейзис. — Может, что-нибудь вроде этого?
— Почему бы и нет? — ответил Петромакс с чем-то, похожим на вздох. — Не то чтобы я могу предложить что-то другое… И не надо больше ничего исторического.
— Конечно, нет, — сказал Монти.
— В таком случае, вздерните их.
* * *
Око отодвинулось еще дальше, после чего закрылось.
Перевел с английского Алексей Колосов
© David Moles. Down and Out in the Magic Kingdom. 2008. Публикуется с разрешения автора.
Джек Скиллинстед
Неподходящий компаньон
Иллюстрация Сергея ШЕХОВА
![]()
Можно присоединиться к вам?
Дуглас Фулчер взглянул на женщину, пытаясь определить, настоящее ли у нее лицо. Приглушенный свет в гостиничном баре отнюдь не облегчал задачи.
— Конечно, — кивнул он, отнюдь не желая, чтобы она садилась рядом. Он не хотел быть ни с кем, но все же не в силах противиться своим навязчивым состояниям. Даже в этот поздний и последний час.
Она выдвинула стоявший напротив стул, уселась и протянула руку.
— Я Лори. Приехала на съезд «ИнДжин». Наблюдала за вами, пытаясь определить, из какого вы лагеря.
Дуглас отложил вилку и пожал ей руку.
— Дуг, — представился он. — Приехал на съезд ковбоев.
Она рассмеялась. Смех вышел грубоватым, словно кто-то слегка провел по голосовым связкам наждачной бумагой. Судя по виду, она была примерно вдвое его моложе: лет двадцати пяти или около того. Волосы выкрашены в ярко-желтый цвет. Краска дорогая, и парикмахер недешевый, но все равно смотрится неестественно. Приманка. Как в рекламе или одном из тех правительственных информационных сообщений, возникающих прямо из воздуха и призывающих вас сплотиться перед лицом опасности, голосовать, пользоваться презервативами, сдавать утиль, стучать на своего соседа.
Но больше всего Дугласа беспокоило ее лицо. Слишком красивое лицо.
— «Интринзик Джинетикс», — пояснила она.
— Знаю. Это был мой АШО.
— А, Ш, О?
— Автоматический шуточный ответ.
— Понятно. Очень остроумно.
Он улыбнулся, что далось ему с трудом, но со стороны, возможно, выглядело вполне естественно. Они смотрели друг на друга через бездну, о которой знал только Дуглас.
