Читать интересную книгу Слова. Том III. Духовная борьба - Старец Паисий Святогорец

Искушения в нашей жизни

Бог попускает искушения соответственно нашему духовному состоянию. В одном случае Он попускает нам совершить некую ошибку, к примеру, проявить небольшую невнимательность в чем-то, чтобы в следующий раз мы были внимательны и избежали или, лучше сказать, предупредили большее зло, которое готовился сделать нам тангалашка. В другом случае Он позволяет диаволу искушать нас для того, чтобы нас испытать. То есть [в этом случае] мы сдаем экзамены и вместо зла диавол делает нам добро. Вспомните-ка Старца Филарета, который скорбел: "Чадо, Бог оставил меня – сегодня не было ни одного искушения!"[66]. Старец хотел бороться с искушениями каждый день – чтобы получать от Христа победный венец.

Человек сильный, подобный Старцу Филарету, не избегает искушений, но просит Христа: "Христе мой, пошли мне искушения и дай мне силы бороться". Однако человек слабый скажет иначе: "Христе мой, не попусти мне впасть в искушение". "Не введи́ на́с во искуше́ние…"[67]. Однако часто, впадая в какое-то искушение, мы начинаем роптать: "Ну нельзя же так! Ведь я тоже человек, я больше не могу!", тогда как нам бы следовало сказать: "Я не человек, я человеческое отребье. Боже мой, помоги мне стать человеком!" Я не призываю к тому, чтобы мы сами стремились к искушениям. Но, когда искушения приходят, мы должны встречать их выдержкой и молитвой.

Во время любого духовного зимнего ненастья будем с терпением и надеждой ждать духовной весны. Самые большие искушения обычно проносятся, как ураган. И если в тот момент, когда они обрушиваются, нам удается их избежать, то бесовское полчище, пролетев [над нами], уносится дальше, а мы освобождаемся от опасности. Когда человек соединяется с Богом, у него уже не бывает искушений. Разве может диавол сделать зло Ангелу? Нет: [приближаясь к нему] он сгорает сам.

Духовная жизнь очень проста и легка. Это сами мы, подвизаясь неправильно, ее усложняем. Приложив немного старания и имея при этом многое смирение и доверие Богу, человек может очень преуспеть. Ведь там, где смирение, диаволу нет места. А там, где нет диавола, нет и диавольских искушений.

– Геронда, может ли человек впасть в какой-то грех по попущению Божию?

– Нет, говорить, что Бог попускает нам грешить, – это очень грубая ошибка. Бог никогда не попускает, что бы мы впадали в грех. Это сами мы попускаем себе [давать диаволу повод], а потом он приходит и начинает нас искушать. Например, имея гордость, я отгоняю от себя Божественную Благодать, от меня отступает мой Ангел Хранитель, и ко мне приступает другой "ангел" – то есть диавол. В результате я терплю полную неудачу. Но это не Божие попущение, а сам я попустил диаволу [подтолкнуть меня ко греху].

– Геронда, а правильно ли говорить о каком-то своем падении: "Это искуситель меня подтолкнул?"

– Мне тоже часто приходится слышать от некоторых, что в их страданиях виноват искуситель, тогда как на самом деле мы сами виноваты в том, что неправильно относимся к тому, что с нами происходит. А кроме того, искуситель – он ведь и есть искуситель. Разве он станет удерживать нас от зла? Он делает свое дело. Не надо сваливать всю вину на него. Один послушник жил в каливе вместе со своим Старцем. Однажды, когда Старец ненадолго отлучился, послушник взял яйцо, положил его на кольцо ключа – помните те старинные амбарные ключи? – и стал поджаривать яйцо на свечке! Вдруг возвращается Старец и застает его за этим занятием. "Что это ты там делаешь?" – "Да вот, Геронда, лукавый подбил меня испечь яичко!" – стал оправдываться послушник. Вдруг в комнате раздался страшный голос: "Ну нет, такого рецепта я раньше не знал! От него научился!". Диавол иногда спит, но мы сами провоцируем его [нас искушать].

У грешников есть много исходного материала для смирения

Те, кто прежде жили греховной жизнью, а впоследствии, покаявшись, начали жить духовно, должны с радостью принимать случающиеся с ними уничижения и скорби, потому что, принимая их, они расплачиваются с прежними долгами. Мы видим, что, когда жившая прежде греховно преподобная Мария Египетская покаялась и изменила свою жизнь, ее мучили мирские похоти. Однако, для того чтобы прогнать эти похоти, преподобная вступила в великую борьбу. Диавол говорил ей: "Ну что ты потеряешь, если одним глазком взглянешь на Александрию? Я ведь не подталкиваю тебя бежать туда на гулянки! Ты только немножко погляди на нее издалека!" Но Святая даже и не глядела в ту сторону. Какое же у нее было покаяние! У других преподобных жен, не живших прежде мирской жизнью, такой брани не было. А у преподобной Марии, которая мирской жизнью жила, была и брань. Это страдание [от брани] – прижигание греховных ран. Таким вот образом и первые и вторые подходят к концу в одинаковом [духовном] состоянии.

– Геронда, а в случаях, как с преподобной Марией Египетской, подвизающийся совсем не имеет божественного утешения?

– Да как же не имеет! Имеет, да еще сколько! Преподобная Мария достигла такой духовной меры, что при молитве поднималась на локоть от земли.

Большие грешники, познав самих себя, естественным образом имеют много исходного материала для смирения. Конечно, любое падение остается падением. Но падение – это еще и исходный материал, "сырье" для смирения и молитвы. Грехи, которые используются грешником для смирения, все равно что навоз, которым мы удобряем растения. Так отчего же не использовать это вещество для удобрения нивы своей души, чтобы она стала плодородной и дала урожай? То есть человек, совершивший большие грехи, прочувствовав, насколько велика его вина, и сказав: "Мне не должно поднимать главу и смотреть на человека", сильно смиряется и поэтому приемлет многую Благодать. Он устойчиво, без сбоев преуспевает и может достичь немалой [духовной] меры. А тот, кто больших грехов не делал, не расположив себя правильно, не будет говорить: "Бог сохранил меня от многих опасностей, а я настолько неблагодарен. Я грешнее самого великого грешника". Такой человек духовно уступает смиряющему себя грешнику.

Вспомните хотя бы фарисея и мытаря[68]. У фарисея были дела, но была и гордыня. А у мытаря были грехи, однако он признавал их, сокрушался, смирялся – а это и есть то главное, чего хочет от человека Христос. Поэтому – легким способом – мытарь спасся. Видели, как изображен фарисей на одной иконе? Он показывает на мытаря пальцем: "Я не такой, как он!" Бедный мытарь, прячась за колонной, и глаз не смеет поднять, чтобы поглядеть вокруг. А фарисей показывает Христу пальцем, где находится мытарь! Вы обратили на это внимание? Можно подумать, Христос Сам не знал, где прятался мытарь! И вот, несмотря на то что фарисей исполнял внешние предписания закона, все это не принесло ему никакой пользы. Что творит гордость! Грешник, у которого нет смирения, обладает мытаревыми грехами и фарисеевой гордыней. Двойные "дарования"! Как говорят в Эпире[69], "и вшивый и паршивый".

Чтобы стать духовно здоровыми, постарайтесь, насколько возможно, очиститься от духовных токсинов – то есть страстей.

Глава вторая. О том, что необходимо попечение о совести

Будем испытывать свою совесть

Благий Бог даровал первозданным людям совесть – первый божественный закон. Бог глубоко начертал совесть в человеческих сердцах, и с тех пор каждый наследует совесть от родителей. Если человек в чем-то поступает неправильно, то совесть, работая у него внутри, обличает и ведет его к покаянию. Однако должно заниматься правильным духовным деланием и испытывать свою совесть, чтобы всегда быть способным слышать ее глас. Не испытывая свою совесть, человек не получит пользы ни от чтения духовных книг, ни от советов святых Старцев. И даже заповедей Божиих он, не испытывая своей совести, сохранить не сможет.

– Геронда, а можно ли совсем не видеть своего реального духовного состояния и не замечать того, что ты сбился с пути?

– Если человек не следит за своей совестью и не очищает ее, то постепенно его совесть покрывается слоем накипи, и он становится бесчувственным. Он грешит, и при этом у него словно не происходит ничего особенного.

– Геронда, расскажите нам, пожалуйста, о том, как необходимо заботиться, печься о совести.

– Чтобы быть уверенным в том, действительно ли мы поступаем по голосу своей совести, должно следить за собой и открывать себя своему духовнику. Ведь можно, попирая свою совесть, считать, что у тебя все в порядке. Или же, исказив свою совесть, человек может считать совершенное им преступление благодеянием. Возможно и такое: человеку вредит то, что он сделал свою совесть чрезмерно чувствительной.

– Геронда, я внутренне осуждаю других и не контролирую себя в этом. Может быть, все происходит от того, что я стала бесчувственной?

– Необходимо многое внимание. Ведь, совершая грех в первый раз, человек чувствует некое [внутреннее] обличение, переживает. Сделав тот же грех повторно, он испытывает меньшее обличение, и если он невнимателен и продолжает грешить, то его совесть очерствевает. К примеру, если некоторым делаешь замечание за какой-то проступок, то, чтобы не испытывать угрызений совести и не расстраиваться, они меняют тему разговора. Все равно что индусы, которые погружаются в нирвану[70]! Один юноша в Гималаях убил пятерых итальянских альпинистов и, закопав трупы в землю, начал упражнение по концентрации сознания. Сев на землю, он два часа напролет повторял: "Дерево-дерево-дерево…" – чтобы "выйти в духовный вакуум", забыть происшедшее и не иметь беспокойств от помысла. Вот, предположим, я ругаю кого-то из наших сестер за какой-то своевольный проступок. Если эта сестра не совершает правильного духовного делания и не старается исправиться, то в ответ на все мои распекания она может сказать: "А сегодня к вечерне будут звонить раньше…" – для того чтобы сменить тему разговора. А потом диавол заморочит ей голову и внушит: "Не беспокойся! Ты ведь сказала это для того, чтобы не расстраивался Старец!" Диавол тоже находит ей оправдание, и, вместо того чтобы признаться: "Я сделала это, чтобы попрать свою совесть", она оправдывает себя: "Я сделала это ради того, чтобы не расстраивался Старец!" Видите, что творит тангалашка? Тонкая работа! Он поворачивает ручку настройки на другую частоту, чтобы мы не увидели своего проступка.