В последний раз опровержение вести о гибели Мины появилось уже в середине 1819 г.[420] А еще через год “National Intelligencer” опубликовал выдержки из вскоре изданной книги Уильяма Робинсона. Ее источником был дневник лондонца Джеймса Браша – одного из нескольких выживших участников экспедиции[421].
Другим латиноамериканским генералом, который стремился заручиться поддержкой США, был Хосе Мигель Каррера (1785–1821). Его связи с североамериканцами восходили к временам первой Чилийской республики (Patria Vieja) 1811–1814 гг. Прийдя к власти после переворота в ноябре 1811 г., Каррера с двумя братьями руководил тогда государственным строительством и составил первую конституцию республики. «Особый агент» США в Южной Америке, Джоэль Пойнсет подружился с молодым вождем и, выходя за границы своих инструкций, с энтузиазмом помогал ему руководить войском и страной[422]. Методы братьев Каррера вызвали недовольство многих республиканцев и привели к открытому выступлению О’Хиггинса, которого поддержал Хосе де Сан-Мартин (1778–1850). Раздоры ослабили революционеров, что помогло в 1814 г. испанским войскам отвоевать Чили.
Каррера прибыл в Соединенные Штаты в самом начале 1816 г. и сразу обратился к Пойнсету, который представил его коммодору Дэвиду Портеру и самому президенту Мэдисону[423]. Пойнсет сопровождал Карреру в Нью-Йорке и Филадельфии, вел переговоры с богатейшим человеком США Джоном Астором (1763–1848) и другими влиятельными деловыми людьми, в том числе в кругах наполеоновской эмиграции. Каррера встречался с Аароном Бэрром (1756–1836), губернатором Нью-Йорка Деуиттом Клинтоном (1769–1828) и его сторонником Тэрло Уидом (1797–1882), Эндрю Джексоном, Педро Гуалем. Встреча с председателем палаты представителей Генри Клеем, которому предстоит стать наиболее известным сторонником Латинской Америки в США, состоялась в его родном штате Кентукки[424].
Но наиболее удачным оказалось посещение Балтимора, где пропаганда Карреры нашла готовую почву. Довольно быстро ему удалось сплотить вокруг себя сильную группу сторонников. В итоге к числу «карреристов» принадлежали Пойнсет, Портер (живший в Вашингтоне, то есть недалеко от Балтимора), судья Теодорик Блэнд и его зять, Джон Скиннер. В Южной Америке Карреру поддержит уроженец Массачусетса, купец и авантюрист Гильермо (Уильям) Уайт (1770–1842), который сколотил состояние на каперстве и различных поставках для революционеров Венесуэлы, Ла-Платы и Чили[425].
Наконец, в Балтиморе Каррере помогали Мануэль Морено, Пасос и другие эмигранты, изгнанные дружественным О’Хиггинсу правительством Ла-Платы[426]. Наибольшую помощь в снаряжении экспедиции окажут балтиморские богачи Джон Неттервиль Дарси (Netterville D’Arcy, ок. 1760–1834) и Генри (Анри) Дидье (Didier), а также судовладельцы и поставщики оружия и боеприпасов Марсена Монсон, Дюпон и другие. Они надеялись, что расходы окупятся сторицей выгодными контрактами после прихода Карреры к власти в Чили.
Уже вскоре после приезда опального чилийца полуофициальный “National Intelligencer” отмечал «честный, боевой и предприимчивый дух» братьев Каррера[427]. «Карреристы» умело поддерживали благожелательный настрой прессы. В их распоряжении были и собственные издания: Скиннер некоторое время публиковал “Maryland Censor”, а с 1819 г. основал популярную газету “American Farmer”. В журналистских кругах был известен и другой сторонник «партии» – Бэптис Ирвайн. В защиту Карреры выступал Портер и, возможно, сам Пойнсет[428].
Другим, пусть менее значимым вкладом в популярность Карреры стала вышедшая в 1816 г. книга Сэмюэля Бэрра Джонстона. Ее автор, профессиональный типограф, прибыл в Чили помогать печатать первую газету, затем служил в освободительной армии, попал в испанский плен и, вернувшись домой, остался пылким сторонником вождя Patria Vieja[429].
В декабре 1816 г. чилиец отплыл из Балтимора с завербованными шестьюдесятью добровольцами (по одному из свидетельств, среди них было девять офицеров)[430] на трех кораблях[431]. Когда он прибыл в Буэнос-Айрес в поисках солдат, корабли были конфискованы для нужд революционного правительства Ла-Платы, а самому Каррере пришлось искать убежища в Монтевидео у генерала Артигаса. Оттуда он писал злые письма Пойнсету, обвиняя верховного директора Ла-Платы Хуана Мартина де Пуэйрредона (1776–1850) во всех грехах и называя его режим «тиранией и абсолютным деспотизмом»[432]. Более 80-ти сторонников Карреры были арестованы, но затем отпущены на свободу[433]. Тем временем, в 1817 г. после победы при Чакабуко О’Хиггинсу и Сан-Мартину удалось восстановить Чилийскую республику. Выступившие против новой власти два брата Карреры были казнены.
Именно влиянием Хосе Мигеля Карреры и его сторонников-журналистов Скиннера и Ирвайна, а также Пасоса объясняется критика правительства Ла-Платы и его главы Пуэйрредона, а также Сан-Мартина и О’Хиггинса в прессе США в 1817–1818 гг. Газета Ирвайна превозносила борьбу Артигаса против пуэйрредоновской Ла-Платы и монархической Бразилии, а Скиннер отстаивал в споре с “Richmond Enquirer” право уругвайского генерала выдавать каперские свидетельства[434]. Направленный с миссией в Венесуэлу, Ирвайн побывал в Буэнос-Айресе и Монтевидео, откуда слал гневные письма против Сан-Мартина, Пуйэйрредона и обращения самого Карреры властям Соединенных Штатов[435].
Корреспонденты утверждали, что «республиканизм никогда не будет процветать» в Буэнос-Айресе, винили в этом подозрение правительства к американцам и «господство английской фракции»[436]. Заметим, кстати, что в Чили оппозиционеров-«карреристов» часто называли «североамериканской партией»[437].
Тем временем Хосе Мигель Каррера замышлял свергнуть правительство Буэнос-Айреса, а затем перейти через Анды в Чили, чтобы там вернуться к власти, изгнав Сан-Мартина и О’Хиггинса. В Монтевидео он при негласной поддержке Артигаса наладил связи с федералистами Ла-Платы и в 1820 г. совместно с Карлосом де Альвеаром захватил власть в Буэнос-Айресе. Теперь ничего не мешало Каррере двинуться на Чили, но в пограничной Мендосе он был схвачен в плен и расстрелян.
Хотя впоследствии Каррера войдет в историю Чили как один из ее национальных героев и основателей государства, личные амбиции его клана вошли в противоречие с общим направлением освободительного движения[438]. Революционеры не могли забыть, как в 1813–1814 гг. необузданные амбиции братьев поставили Чили на грань пропасти. В англоязычной литературе эта точка зрения утвердилась в итоге под влиянием книг Паласио Фахардо, Генри Брэкенриджа, Марии Грэхем (1785–1842) и генерала Миллера[439].
Тем не менее, «карреристские» публикации продолжали появляться вплоть до самой гибели чилийского героя. Сожалея о казни братьев Карреры, балтиморский журналист назвал их «принципиальными республиканцами» и «одними из лучших друзей Соединенных Штатов во всей Южной Америке»[440]. За Карреру и против Сан-Мартина выступил и один из офицеров фрегата “Macedonian”[441]. Подобные взгляды разделял и один корреспондент из Буэнос-Айреса[442].
Нам известны судьбы некоторых из завербованных Каррерой солдат и матросов. Лейтенант Генри Кеннеди, ветеран англо-американской войны 1812–1815 гг., познакомился с Каррерой на филадельфийской военной верфи и перешел к нему на службу. После конфискации кораблей Карреры властями Буэнос-Айреса Кеннеди в чине капитана воевал в армиях Ла-Платы (в том числе на Восточном берегу) и Чили, в 1821 г.
был тяжело ранен, после чего полностью потерял зрение. Уже слепой, он был осужден военным трибуналом в Чили и несколько месяцев провел в тюрьме. Затем добрые люди помогли ему добраться до Вальпараисо, где его подобрал корабль военно-морского флота США “Franklin” под командованием коммодора Стюарта. Вернувшись в Нью-Йорк в июле 1822 г., инвалид, лишенный возможности самостоятельно зарабатывать, еще много лет безуспешно пытался получить компенсацию за службу от правительств Буэнос-Айреса и Чили[443]. Другой североамериканец, Дэвид Джуитт (1772–1842), предпочел после провала Карреры уехать из Буэнос-Айреса в Рио, где сделал блистательную морскую карьеру[444].
Когда до Соединенных Штатов дошла весть о смерти Карреры, его былые сторонники не поспешили забыть неудачника, как это сделали бы авантюристы наших дней. Пойнсет передал обширную статью для памятной публикации в новой газете Скиннера. «Карреристы» также хотели, чтобы Ирвайн написал биографию «храброго Карреры» и передали ему необходимые источники. Журналист, впрочем, отказался, так как к тому времени был завербован для участия в очередной «освободительной» авантюре в Карибском бассейне[445].