— Папочка! — Вырвалась из рук матери Фаби, пробежала мимо Адель и кинулась в объятия Марко.
Вот теперь Адель обернулась, как и все остальные члены экипажа. Теперь все стали свидетелями, как любящая дочь обнимает отца, как жена идет к мужу и целует его перед всеми. Но никто не видел, как Адель сложно было за всем этим наблюдать. Она лишь нервно сглотнула, понимая то, что время ничего не унесло с собой — была любовь, потом ее предали. Предали ради этой женщины и этой маленькой девочки, которую Марко поднял на руки и снова поцеловал в щеку. Те эмоции, ту боль, которую Марко заставил ее пережить не стереть, не простить. Он выбрал семью, возможно, поступил верно, но он причинил боль ей, Адель...
Патриция перевела взгляд на людей из экипажа, оценивая каждую стюардессу, а потом остановила его на Адель. Среди десяти человек она нашла ту, которая пыталась гордо смотреть ей в глаза. Нет, Адель не было стыдно за прошлое! За любовь не может быть стыдно! Но сердце стучало, а в ухмылке Патриции читалась победа, она ликовала и давала понять, где и чье место. Адель отвернулась и пошла прочь, старалась идти быстрее и дышать чаще.
Она вышла на улицу и ее кто-то схватил под локоть:
— Все хорошо?
Это был Кевин. Какого черта ему понадобилось идти за ней? Но она еще не начала отвечать на его вопрос, а сзади послышались голоса девушек — экипаж выходил из терминала тоже.
— Стало вдруг так душно, — начала оправдываться Адель, — у меня бывает в определенные дни.
Она специально приплела сюда месячный цикл, чтобы Кевин не знал, что ответить и отстал от нее.
— Я помогу тебе, — он схватил ее чемодан, чтобы занести в автобус.
— Не стоило, но спасибо, — тихо прошептали ее губы, а желание очутиться внутри автобуса вдруг стало самым важным в жизни. Хотелось отсюда уехать. И она очень надеялась, что семья Марко не поедет с ними.
Но она ошиблась, когда уже села в самый конец автобуса и увидела в окне Марко с дочерью на руках, а рядом шла Патриция, мило улыбалась и держала его под локоть.
Красивая семья. Все, кто находился внутри салона восхитились ею. Даже Арани согласилась, что жена Марко очень эффектная женщина. И была права! Патриция действительно выглядела уверенной успешной женщиной — стройная фигура, высокие каблуки, расправленные плечи, черные как смоль волосы замысловато забраны в пучок. И лицо красивое — черные глаза, обрамленные густыми длинными ресницами, скорее наращенными, но это признак того, что женщина ухаживает за собой. Черные полоски бровей, умело сделанные наверняка самым лучшим мастером, четкие в меру пухлые губы. Да, Патриция, несомненно, красивая женщина.
Адель себя ощутила невзрачной, безликой и кривоногой. Не удивительно, что Марко не остался с ней. Он выбрал себе достойную женщину, Патриция под стать ему. И она полная противоположность ей, Адель.
— Эта Фабиана, моя дочь, — Марко отпустил с рук девочку и та побежала по проходу, ожидая родителей и привлекая внимание всех своей детской наивной улыбкой, — и моя жена Патриция. Если вы не против, они поедут с нами.
Марко представил семью всем, наверняка Арани застонала, увидев такую представительную и яркую семью.
— Красивая женщина, — произнес Кевин, который сидел рядом с Адель, — но ты красивее.
Она тут же перевела испуганный взгляд на него, боясь, что он что-нибудь понял. Но нельзя провести никакие параллели между ней и Марко. А плохо стало при виде Патриции... такое бывает... упало давление, изменилась погода...
Она продолжала пристально смотреть на него находясь очень близко. И прекрасно видела, как он посмотрел на ее губы и улыбнулся.
Эту же картину увидел Марко, когда пропустил жену и дочь к окну. Пока он приходил в себя от незапланированной встречи, то искал взглядом Адель, чтобы хоть краем глаза увидеть, какого ей лицезреть все это. Он увидел, что Кевин буквально касается ее лица, пристально смотрел и наверняка мечтал обладать ею. Ни одна женщина мира не сравнится с Адель. Не нужно быть властительницей мира, не надо быть директором или знаменитым дизайнером, не надо на себя сыпать тонну пудры и море косметики. Надо быть просто Адель, чтобы так магнитить к себе мужчин!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Марко сел рядом с женой, тут же Фаби начала что-то говорить, но Марко хотел обернуться, чтобы еще раз взглянуть — не померещилось ли ему это. А что он ждал? Что она будет всю жизнь одна? Однажды Адель встретит мужчину, выйдет за него замуж, родит ребенка... Господи! Зачем он об этом думает? Их дороги разошлись! Он выбрал дочь, которая сейчас залезла к нему на колени и обняла за шею. Хоть одна женщина, которая всегда радует. Ее хотелось тискать до бесконечности.
— Папочка, я скучала.
— Я тоже скучал, солнце мое, — Марко крепко прижал дочку к себе и этой картиной умилялись Тора и другие девушки из экипажа.
— Они такие милые, — произнесла Хадия, любуясь этой сценой, — как повезло его жене, что она имеет такого мужа.
— Она, кстати, красивая, — отметила этот момент Арани. Мысленно она уже вычеркнула Марко из списка своих жертв. Наверняка он примерный семьянин, да и тягаться с его женой не было желания.
— Да, очень эффектная, под стать ему, — согласилась Тора и перевела взгляд на задний ряд автобуса. Там Кевин сидел рядом с Адель, что-то говорил, а она с подавленным видом смотрела в окно. Он пытался развеселить ее шутками, но она как будто была в своем мире, погружена в свои мысли. Потом Тора перевела взгляд на Марко, он улыбался, разговаривал с дочкой, которая сидела у него на коленях. Жена тоже подключилась к беседе, касаясь его руки, заглядывая в глаза. Эта семья казалась счастливой.
Эта дорога для Адель оказалась самой длинной в жизни. Иногда она переводила взгляд с окна на впереди сидящую семью. Дочка у Марко показалась милым ребенком. И было очень заметно, как Марко ее любит.
Сердце сжалось, но надо было делать вид, что ее не интересуют все эти люди. Надо было переключить себя на Осло за окном, на рассказ Кевина про толстяка:
— Как только он сели в кресло, кстати, это далось ему сложно, то тут же задал вопрос про ужин. Но в итоге он достал свою еду и весь полет ел. Это же невозможно так! Я боялся, что он захочет в туалет...
Саманья прервала его смехом:
— Думаешь, он застрянет?
— Сто процентов, — недовольно пробурчал стюард, — мне же вытягивать эту махину.
Автобус затормозил возле гостиницы, и Адель наконец опомнилась. Слава Богу, что они наконец доехали. Теперь можно быть дальше от Марко и не видеть и не слышать Патрицию.
Марко встал первым, все еще улыбаясь дочери:
— Держи меня за руку, принцесса.
Она схватила отца за руку и он ее повел по проходу автобуса, Патриция шла следом, но обернулась. Ее взгляд быстро нашел ту, которую искал. В этот момент Адель наконец засмеялась над очередной шуткой Кевина и выглядела при этом жизнерадостной и неунывающей, что позлило Патрицию и она отвернулась.
Глава 12
Гостиница была современной постройки, как и большинство зданий в Осло. Адель поймала себя на мысли, что все же ей ближе старая архитектура, как на Мальте. Новое было каким-то безликим, она не запомнила ни одного здания, пока смотрела в окно. Но Осло отличное место для их пассажиров, чтобы им сравнить и сделать свой вывод.
Экипаж зашел внутрь гостиницы, где все внутри оказалось скромным тоже — минимализм норвежцы явно любят. Марко шел на ресепшн первый, как положено капитану. Патриция не отставала от него, держа за руку Фаби. А девочка оглядывалась на стюардесс и мило улыбалась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Наверно, когда ты вырастишь, то тоже захочешь стать стюардессой, — обратилась к ней Тора, — или сразу пилотом, как папа?
Малышка кивнула и прижалась к матери, Патриция обняла ее, отвечая Торе:
— Вряд ли. Она насмотрелась на то, как часто отца не бывает дома. Пусть лучше выберет нормальную профессию.
Эти слова резанули слух не только Торе, но и всем, кто их слышал. Даже Марко обернулся, хотя уже подошел к девушке на ресепшене: