Сергей Доренко приехал в Новолак. Стал задавать вопросы. Казанцев посмотрели на него внимательно и сказал: «Сергей, садимся в бронетранспортер, поехали на передовую. Там все увидите». Кажется, Доренко тогда отказался от поездки, не скажу точно. Но тон его информации из Дагестана стал иным. А Казанцев по двое—трое суток не спал, постоянно выезжал на передовую. Курил много. Одну за другой… Помню еще, Доренко сказал что-то вроде: «Нечасто приходится видеть генералов, которые так преданы своему делу…»
Что сказать: настоящий мужской характер, железная воля, отличные знания. Требователен, но не злопамятен. Люди шли к нему с открытой душой, видели в Казанцеве настоящего военачальника. Когда бои в Ботлихе завершились, то предложили назвать одну стратегическую высоту его именем. Важно и то, что Виктор Германович, щадя людей, делал все для того, чтобы повышалась живучесть подразделений, чтобы эффективно работала в горах авиация и артиллерия. Казанцев тогда сказал: «Победили народ и армия». Обратите внимание — на первое место он поставил народ. А потом, помните, на местах боев Владимир Владимирович Путин сказал: «Если я раньше уважал дагестанский народ, то теперь полюбил его».
Можно говорить о том, что в Дагестане получил высшее развитие и применение весь опыт Казанцева, ведь он раньше служил в горной местности — в Закавказье, в Туркестанском военном округе, в Забайкалье».
Шамиль Асланов, начальник отдела правовых вопросов и законодательства администрации города Махачкалы:
«Интернациональная бригада, формирование и вооружение которой во многом зависело от Казанцева, одной из первых оказалась на Ботлихском плато и помогла армейским подразделениям более уверенно провести передислокацию, не опасаясь за тылы, подтянуть и разместить артиллерию поближе к позициям бандформирований. Потом, когда было накоплено достаточно сил для решающего удара по террористам, надобность в ополченцах на передовой отпала, но отдельные важные объекты, участки дорог они еще продолжали охранять и не допустили ни одного случая, чтобы боевики нанесли урон армейцам с помощью диверсионных методов.
Виктор Германович, помню, поблагодарил всех интербригадовцев, а мы держали около десяти километров позиций, которые бандиты подвергали обстрелу. Едва прибыли в Махачкалу, как бандиты напали на Новолакское. И вновь по приказу командующего группировкой мы передислоцировались к местам боев. И Виктор Германович непосредственно в окопах, на передовой, видел, как сражаются наши бойцы, давал им соответствующую оценку. Казанцев — человек-самородок. Я видел военных в разных ситуациях. Но у Казанцева особый склад ума. Он мог и подбодрить, и отругать, и тут же дать совет, посочувствовать. Люди видели, что в самой сложной ситуации он, командующий, остается доступным, объективным и всегда принимает верное решение. Подкупало и то, что Казанцев свои мысли излагал простым, народным языком, не терпел недоговоренности, неточности. В той боевой обстановке другого обращения люди просто бы не поняли.
Я с Виктором Германовичем встречался в то время неоднократно и в городской администрации. Скажу, что и тогда было понятно — это человек государственного масштаба. Он хорошо понимал, что наскоком, только одной силой в горах, в Дагестане успеха добиться трудно. Шаг за шагом Казанцев решал задачи. До него отдельные командиры пытались воевать «в лоб». Сила против силы. Но ни к чему хорошему это не привело. Казанцев действовал основательно. Свято соблюдал суворовскую заповедь о том, чтобы не был нанесен вред местному населению, знал традиции, обычаи народа. Да вспомним хотя бы то, что он знает наизусть многие произведения Расула Гамзатова, а значит, знает не только дагестанскую поэзию, он понимает душу народа. Горцы его уважают».
Артур Исрапилов, руководитель администрации Кировского района Махачкалы:
«С Казанцевым впервые я повстречался в Новолакском районе, куда был переброшен батальон интербригады ввиду прорыва бандформирований на территорию района. Первые дни были очень тяжелыми. Была и растерянность, и несогласованность между различными силовыми структурами и ополченцами, и мы были обеспокоены тем, что нет единства, нет координационного центра. А значит, не было и адекватности ответов агрессору.
Но после того как прибыл Виктор Германович, появились и четкость, и организованность, все встало на свои места. Самое главное, на мой взгляд, тут же благодаря ему были установлены нормальные отношения с ополченцами. Да попросту вера в него у людей была большая. Его личное участие в событиях поднимало боевой дух.
Казанцев отдавал предпочтение личным встречам с теми жителями, которые покидали села, занятые боевиками, и располагали достоверной информацией о численности, вооружении и позициях бандитов. Из этой информации складывалась общая точная картина. Помню, Казанцев, видя, как интербригада рвется в бой, убеждал нас не торопиться до того момента, пока войска не проведут соответствующие мероприятия. Понятно, что он, видя людей, которые шли освобождать от террористов родные села, не хотел, чтобы ополченцы понесли потери. Вообще, на мой взгляд, Казанцев сделал все, чтобы свести гибель личного состава и дружинников к минимуму, старался уберечь каждого.
Каждый раз, встречаясь с Виктором Германовичем, я убеждался, что все его приказы глубоко аргументированы. И становилась понятна его решительность. Она основывалась на достоверных фактах и подробном анализе ситуации. Командующий показал себя отважным человеком. Помню, был жестокий бой, мы понесли потери на одном из направлений. Казанцев прибыл на этот участок, не прятался.
Мы всегда согласовывали с командующим свои действия и до сих пор, если речь идет о событиях 1999 года, люди вспоминают о Викторе Германовиче как об организаторе и мужественном человеке. Полное доверие к ополченцам с его стороны сыграло очень большую роль. Мы ведь знали эти места, могли собрать информацию у местных жителей. И если вначале армейцы не очень охотно взаимодействовали с ополченцами, то через несколько дней предпочитали воевать плечом к плечу. Как-то было, что подполковник, командовавший корректировщиками, остался без связи, а наши позиции были рядом. Он мог уйти со своими бойцами, но пришел и сказал: «Поступили в ваше распоряжение как стрелковое подразделение». Виктор Германович понял душу народа, и это помогло общему делу победы над террористами».
Магомедсалих Гусаев, министр Республики Дагестан по делам национальной и информационной политики:
«Когда стало ясно, что против Дагестана развернута широкомасштабная агрессия со стороны чеченских бандформирований и международных террористов, мне было поручено руководить информационным центром в штабе контртеррористической операции. Сюда стекались все сведения из районов, захваченных бандитами. Вначале имела место некоторая растерянность среди силовых структур, нервозность, несогласованность действий. Но как только стало известно, что общее командование операцией возложено на Виктора Германовича Казанцева, многое пришло в норму. Я могу привести его слова: «Я понимаю порыв дагестанцев, я не сомневаюсь в мужестве и достоинстве дагестанского народа. Но вы, прежде всего, обеспечьте мне тыл. А с фронтом я сам разберусь. Сделайте так, чтобы не чесали затылки мои солдаты».
Почему он был восхищен дагестанцами? Потому, что не просто на словах в тылу и рядом с армией были «братья и сестры». Это было фактически. Женщины и дети выносили еду, а на броню бросали цветы, а не бутылки с зажигательной смесью.
Я видел, как он руководил непосредственно боевыми действиями. Это было в Новолакском районе. Он был действительно сердцем и мозгом всей этой сложной операции. Уверенно руководил и войсками, и милицией, и ополченцами.
Казанцев — яркая личность. Он оставил самое хорошее впечатление у дагестанцев. Обратите внимание: когда люди видят его, они не сдерживают радости, приветствуют, улыбаются. Он, как полпред, часто бывает среди простых людей, но очень редко ему кто-то жалуется. Считают, что неудобно озадачивать такого святого для Дагестана человека. То, что он сделал в тяжелые для Дагестана дни, неоценимо. Поэтому Виктор Германович желанный гость в каждой дагестанской семье, друг и брат каждому дагестанцу».
Магомед Шахбанов, председатель Комитета по поддержке предпринимательства при правительстве Республики Дагестан:
«В начале августа я находился в отпуске и решил провести его вместе с семьей в горах, в Шамильевском районе, от которого был избран депутатом в Народное собрание Дагестана. Честно говоря, хотелось отдохнуть, и я попросил даже телевизор не включать дома. Как говорится, расслабился — и был наказан! Прибежал сосед и говорит: «Что ты сидишь, на наши села напали боевики и наемники». Я поначалу не мог поверить! Как? В первую чеченскую войну Дагестан дал кров и хлеб двумстам тысячам чеченских беженцев. Но если такое случилось, то нет у бандитов родства и национальности. Из Махачкалы мне посоветовали оставаться на месте и решать проблемы в своем селе. А село это — Телетль — самое большое в нагорном Дагестане.