я повернула голову. Через мгновение из дверей караульной башни вышли двое мужчин. Как по команде, на них уставились все собравшиеся, включая меня. Первым показался высокий широкоплечий блондин с голубыми глазами и правильными чертами лица. Он мог бы показаться привлекательным, если бы не презрительная усмешка, словно приклеившаяся к физиономии.
Вторым оказался брюнет, ростом чуть ниже здоровяка, при этом все равно на голову выше меня. Он выглядел непроницаемым, но показался мне даже более опасным, чем его грубый напарник. Судя по дорогой одежде, бедствовать им не приходилось.
Странное чувство не давало мне покоя. По позвоночнику пробежали ледяные мурашки. Брюнет повернул голову в мою сторону, и я тут же уставилась в пол. Почему-то мне не хотелось, чтобы меня заметили. Вместо этого я прислушалась к разговору, пока парочка оглядывала собравшуюся вокруг толпу.
Здоровяк неприятно ухмыльнулся:
– Начнем с дилижанса. Девочки там должны быть посимпатичнее.
– Начнем мы с телег, – сухо перебил брюнет. – Там, скорее всего, девок нет совсем или очень мало.
– Зато вони очень много, – хохотнул блондин. – Может, все же дилижанс? Я вижу там несколько аппетитных милашек.
Я поджала губы, жалея, что стою слишком далеко, чтобы как следует наступить на ногу этому неприятному типу, и одновременно пытаясь понять, кто они такие и при чем тут девушки. Стать объектом пристального внимания мне совсем не улыбалось.
– Телеги, – скомандовал брюнет. – Нам нужно скорее освободить дорогу. А пассажирам дилижанса не помешает напомнить, что они, со своими мнимыми заслугами, для охотников никто, и должны ждать наравне с крестьянами.
Здоровяк фыркнул в ответ, с сожалением отводя глаза от окон дилижанса. Мужчины направились в противоположную от меня сторону, а я лихорадочно пыталась решить, что теперь делать.
Обычная встреча с охотниками для меня была опасна не больше, чем для других людей. Я собиралась обходить их как можно дальше, рассчитывая узнавать более отчетливо и с более дальнего расстояния. Но сейчас речь шла о досмотре.
Неизвестно, зачем им нужны были девушки, а после телег и дилижанса очередь дойдет и до пеших путников, то есть, до меня. При одной мысли о том, что кому-нибудь придет в голову заинтересоваться моим багажом, меня пробрала дрожь.
Стало ясно, что взять с собой призрачный клинок, который я нашла в мастерской наставника, было не лучшей идеей. Особенно учитывая то, что я не умела с ним управляться. Охотники непременно опознают своё оружие и заинтересуются, как оно попало мне в руки. Нужно было исчезнуть до того, как они вернутся и начнут проверку.
Толпа стояла всё так же плотно. Задние ряды напирали, не давая пошевелиться. Я могла выбраться, только изменив форму, но в такой близости от охотников это стало бы форменным самоубийством. Я уставилась на стену, пытаясь вспомнить слова Яромира. Волна на стене снова плеснула, завораживая меня. Уже не думая, я коснулась ее рукой и провалилась в неизвестность.
Глава 14
Вместо давки у ворот вокруг был тихий и пустой закрытый дворик. Первым делом я убедилась, что рюкзак по-прежнему у меня в руках, но не успела обрадоваться, потому что сбоку послышался ехидный вопрос:
– И кто же ты такая?
Из неприметной двери в углу вышла сухонькая старушка, которая отличалась от всех пожилых дам, которых мне случалось видеть. Загорелое лицо, похожее на румяное яблочко, было покрыто сеткой морщин. Седые волосы заплетены в косу вокруг головы. Карие глаза смотрели на меня с веселым любопытством.
Она была одета в белую рубашку с высоким воротом, плотные темные штаны и кожаный жилет красивого синего цвета. На ногах красовались сапоги с металлическими набойками на носках, а на поясе была закреплена кобура с револьвером.
– Гораздо интереснее, кто вы, – отозвалась я.
Больше всего мне хотелось знать, где я оказалась, но с вопросами лучше было повременить. Один из советов наставника гласил: если на руках нет козырей – блефуй. Бабулька, казалось, прочитала мои мысли, и её улыбка стала шире. Медленно, словно говоря сама с собой, она протянула:
– Прошла по тайной тропе, но совершенно точно понятия не имеет, как это вышло, и куда она попала, да ещё и спорит.
Мелькнула мысль отобрать у веселой старушки револьвер, но я от нее отказалась. Нечто в походке и манере держаться подсказывало, что бабуля была совсем не беззащитным цветочком. Вдобавок, это казалось каким-то невежливым. От собеседницы не ускользнули мои колебания. Она расхохоталась:
– Хоть драться не полезла, уже хорошо. Так кто тебе рассказал об этой дверке?
– Вы его не знаете, – отрезала я.
Хотела, чтобы вышло гордо и вызывающе, но в голосе прозвучала незапланированная тоска. После того, как я сбежала с Борнхольма, никто из окружающих не знал ни меня, ни тех, с кем я общалась. На мгновение стало жутко тоскливо, хотя время для этого было явно неподходящим. Того и гляди, на помощь к бабке мог явиться еще кто-нибудь. Тогда сбежать будет сложнее, а я ведь даже не знала, куда меня занесло.
– А ты проверь, – предложила старушка.
Я пожала плечами, сдаваясь:
– Его звали Яромир. Честно говоря, я толком не понимаю, как это сработало. Буду очень признательна, если расскажете, где я оказалась.
– Яромир, значит, – повторила старушка. Веселье сбежало с её лица. – Ты сказала «звали». Он умер?
– Да нет. По крайней мере, он точно был жив пару месяцев назад. Не знаю, как сейчас, он все-таки старый.
Старушка фыркнула, и я опомнилась:
– Извините, неудачно выразилась.
Бабка отмахнулась, ничуть не уязвленная моим замечанием.
– Как тебя зовут?
– Шели. То есть, Рашель.
– И откуда ты знаешь Яромира, Шели?
– А вы его тоже знаете?
Этот внезапный интерес был подозрительным. Бабка сдвинула рукав, обнажив смуглое запястье, и я ахнула, увидев цветную татуировку в виде грифона. Точно такая же была на руке у Яромира. Старушка испытывающе смотрела на меня. Я медленно подняла ладонь. Дождалась ответного жеста и быстро выбросила в воздух несколько сочетаний поднятых пальцев синхронно со своей собеседницей. Она прищурилась:
– Да ты полна сюрпризов.
В этот момент из приоткрытой двери вышел настолько высокий и крупный мужчина, что здоровяк-охотник на его фоне смотрелся просто ребёнком. Кожаные штаны были заправлены в сапоги, а рубашка расстегнута, несмотря на осеннюю прохладу. В глаза бросались мощные мышцы и яркие цветные татуировки, покрывающие тело от шеи до пояса. Грифона на его руке не было.