полгода без эксцессов, вроде спокойно всё было. А в этот раз вообще не я первый начал.
- Полгода без трупа, это у нас теперь повод для гордости? То, что ты еженедельно в курсантов стреляешь ослабленными патронами, это для успокоения нервов, так? Маньяк.
- Абсолютно с вами согласен тарщ майор, оперативная работа не для меня. Город спалить или мост уронить без взрывчатки, это ко мне. Девку какую спортить я согласен, а тонкая оперативная работа - не моё. Там стреляют, а я боюсь.
- Так ты от страха с итальянским пистолетом ходишь?
- В нем патронов больше и проникающая способность тоже. Спуск помягче опять же. А как вы узнали?
- Жора, ты дурак? Он у тебя из-под мышки торчит.
- Тогда понятно. А то я испугался, что пули идентифицировали как-то. Удивился даже.
- Ладно, кончай балаган. Уверен, что без стрельбы нельзя было?
- Уверен. Кто-то послал пятерку, чтобы убить действующего сотрудника Комитета. Тебе не показалось странным? Когда такое было, чтоб урки на наших охотились? Это уже беспредельная наглость или беспредельная уверенность в своих силах. Ты рапорт мой прочитал?
- Когда? Ты же только что мне его на стол положил. Вот одним глазом читаю, вторым на тебя смотрю. Пыр-пыр-пыр, дошел! Ты предупредил подручного неназванного пахана, что ранее схлестнулся с вышибалой и посоветовал у него узнать о тебе. Ага, а вышибале ты показывал удостоверение за два часа до того. То есть шестерка узнал, что ты комитетский и отвял. А на выходе тебя ждали и пошли впятером на перехват. Зашибись, кто-то смелый. А эту Жанну не могли к тебе подвести нарочно?
- Слишком много допущений, слишком сложно и ненадежно. Опять же времени очень мало от записки до нападения.
- Я понял, ты предлагаешь забрать дело у милиции и вести самим.
- Кто я такой, чтоб предлагать? Я просто указал, что налицо не хулиганка и не разбой, а спланированная атака на сотрудника КГБ СССР. И организатором выступил не цеховик и не партийный босс, а явный преступный авторитет.
- Обоснуй.
- У него под рукой была пятерка урок, готовых убивать по команде главаря. За деньги так быстро никто не способен организовать нападение. Думаю, воры снова купились на мою внешность и подумали, что юный лейтенант решил покочевряжиться. Предположительно, их босс придумал замазать исполнителей по полной программе, чтоб потом в кулаке держать.
- Как версия сойдет. И я тоже склоняюсь к мысли, что нашим надо забирать дело себе.
- Петь, как друга прошу – когда заказчика узнаете, мне подскажи. Вдруг у вас на него не найдется материала годного. Или решат, что он полезен может быть. Я его тогда сам приберу.
- Милославский, ты в своем уме? Что за самодеятельность ты хочешь развести? Здесь вам не там.
- А я как раз боюсь, что градус повышается. Скоро можно будет в Союзных республиках прятаться как за границей, и выдачи не будет как с Дона. Они уже вспомнили, что у каждой свой Верховный Совет и своя власть с суверенитетом вплоть до отделения.
- Ладно, я тебя услышал. Говоришь, «Беретта» больше нравится? Ну-ка, дай примериться. Ну да, покомпактнее Стечкина выходит.
- И патрон настоящий, а не детский Макаровский. Вытащи магазин, похолости.
Пяти минут Онегину хватило, чтобы понять меня в моем предпочтении. С легким сожалением пистолет был возвращен и занял место в кобуре под мышкой.
- А вообще, ты хорошо устроился. Выписал себе игрушек, детишек, и балуешься в этой Балашихе всё время, да еще и зарплату получаешь.
- Не говори, Петр, в прошлой жизни приходилось вкалывать, чтоб были деньги именно на эти игрушки. Я вот думаю, может я святой? Вдруг так прожил ту жизнь, что меня взяли в рай, сюда то есть?
- Ты, Жора, не святой, а психический больной с манией величия и страстью к оружию. Таких как ты попаданцев раньше на кострах сжигали небось. Это сейчас вас жалеть начали. А вы и рады стараться.
- Тоже хорошая гипотеза. Может, я впрямь сейчас лежу привязанный и под себя хожу. То пешкой, то конем.
- У тебя сейчас как с учебным процессом дела обстоят?
- Вычеркнули на два дня из расписания, лингвисты куда-то погрузить хотят. А потом два выходных.
- Вот и скатался бы пока в Калининград за тачкой.
- А тебе какой в этом профит?
- Никакого. Просто твоё предположение кому-то в твоём рапорте попалось, что во второй Ладе тоже мог стоять передатчик. Хотят покопаться.
- Так и летели бы сами.
- Не хотят. Или некогда. А местных привлекать не разрешили.
- Понятно, что непонятно. Но если Жигуль можно себе забрать, то полечу. Завтра тогда уже.
На вечер у меня было запанировано неромантическое свидание с Жанной. По телефону я переговорил с её мамой и ней самой и сказал, что зайду попить чаю. С меня тортик. Мы в ответе за тех, кого подставили вольно или невольно. На метро до станции Смоленская, далее пешочком с заходом в кондитерскую. В Москве некоторые кондитерские сейчас работают без смены специализации уже чуть не сто лет, естественно я про старые районы говорю и старые здания. Ароматы там такие, что сам воздух хочется тут же чаем запить. Ну и ассортимент получше, чем в Верхнезадрищенске. Тут рядом и Бабаевская фабрика, и Красный Октябрь, и Рот-Фронт, было бы странным отсутствие качественного товара в таких условиях. Хотя в Стране Советов и не такое может быть.
- Добрый вечер, дамы! Я принес в ваш дом тортик!
- Здорово, Жорж! Разувайся, сейчас чай поставлю. И торт давай, отнесу на кухню. – Жанна демонстрировала оптимизм и хорошее настроение в отличие от своей мамы.
- Елена, вы мне не рады?
- А чего тебе радоваться, ты не червонец, даже не рубль юбилейный. Суток не прошло, снова заявился. Думаешь, мы соскучиться успели?
- Я понял посыл, слишком часто появляюсь на горизонте. На будущее поправлю, а сегодня так надо.
- Кому надо?
- Мам, чего ты на него взъелась?
- Мама за тебя переживает, она считает меня триггером неприятной ситуации.
- Ты считаешь, вчерашний кошмар можно так именовать? Неприятная ситуация, вот как теперь это называется. Ладно, мой руки, чай сейчас будем пить, раз уж нарисовался.
Класс жилья не дотягивал до истинно профессорского, баловались мы чайком на кухне, как плебеи. И прислуги не было. Этой ночью пили кофе на том