- А что? - спрашиваю, на самом деле прекрасно понимая, "что".
- У тебя мама прокурор... помощник прокурора, - сверкнув глазами, исправляется соседка, увидев, что я открываю рот для возражения, - а ты не в курсе криминальной обстановки в стране в целом и нашем - ладно, вашем - конкретном городе в частности? Ну нельзя же быть такой наивной, Кир.
- Я не наивная, - не соглашаюсь я, - просто он же не совсем незнакомый. Я его знаю...
- Сколько? - теперь уже Алька не дает мне договорить. - День? Два? А, целых три...
- Ну и что, да хоть десять минут. Я не чувствовала в нем угрозы. Ну были и были с ним друзья, я же не с ними поехала, а с ним.
Тут я, конечно, сильно лукавлю, и, приняв решение все же сесть в машину к четырем парням, трусила отчаянно. Но теперь, когда все уже позади и оказалось, что бояться было нечего - никаких гадостей по отношению ко мне парни не замышляли, - все страхи сразу улетучились у меня из головы. Сейчас я помнила только свои колебания и считала, что правильно сделала, рискнув-таки поехать с ними. Это приключение мне понравилось и запомнится еще надолго.
Мне как девочке первой дали порулить, научили заезжать на эстакаду с остановкой, как это требуется на экзамене на получение прав, на которые я пойду учиться весной. Показали, как делать полицейский разворот и даже объяснили разницу между полицейским и бутлегерским - про второй я никогда и не слышала. А виртуоз Миша похвастался навыками в дрифте и даже покрутил пончики вокруг меня, начертив шинами широкие полосатые круги. Прежде я такие фокусы видела только в кино! И не подозревала, как кружится голова и захватывает дух у того, кто находится в центре "пончика". Правда, подозреваю, что по большей части в головокружении повинны сильнейший запах и долго нерассеивающийся дым от жженной резины. Но ощущения незабываемые, как в далеком детстве перед прыжком с десятиметровой вышки в городском бассейне.
Единственное темное пятно на том солнечном дне - в отношениях с Дэном ничего не прояснилось. Поговорить наедине не удалось, да, если честно, я бы и не смогла начать разговор, даже предоставься мне такая возможность. Что бы я ему сказала? Или что спросила? Что ни придумай, это по-любому выглядело бы глупо. Я бы выглядела глупо. И нелепо.
Но предаться своим мыслям и очередному анализу поведения Дэна соседки мне не дают, продолжая коллективно стыдить и вразумлять. Я уже жалею, что пришла к ним узнать, как приживается на новом месте наш подкидыш, и излишне разоткровенничалась. Я думала, расскажу им, и мы вместе посмеемся над моей мнительностью. Больше мне и поделиться-то, по сути, не с кем. Близкая подруга Юлька сейчас где-то в Бразилии, участвует в съемке лукбука для израильского бренда, а школьные подруги еще не простили мне моей скрытности.
- Вы слышали? Угрозы она не чувствовала, - ёрничает Альбина. - Компания пацанчиков на папиной тачке, одухотворенная обильным количеством как минимум пива, а может, и не только. Ты же девочка - божий одуванчик, даже запаха травки не знаешь и не способна ее учуять и опознать.
- Не было у них никакой травки, и не пили они. Почти…
Алька разочарованно качает головой.
- Кирюх, давай еще раз, - произносит тише и более мирным тоном. Употребление ею излюбленной формы моего имени совершенно точно указывает на то, что она уже не сердится, что не может не радовать. - Четыре парня, троих из которых ты видишь впервые в жизни и ничего о них не знаешь. Характерный запах, обозначающий, что они или выпили до встречи с тобой, или пьют прямо в машине. Зовут поехать в какое-то Богом забытое место. Тебя одну. Каких еще штрихов к портрету тебе не хватает, чтобы почуять угрозу и понять, что затея дерьмовая?
Я понуро молчу. На помощь неожиданно приходит Лелька.
- Да чего вы на нее накинулись, ястребицы? Всего неделю назад радовались, какого клёвого парнишу Кирка встретила, умилялись, как он на нее смотрит, как котенка подобрал и прочие ми-ми-ми. А сейчас уже в маньяки записали. Может, и друзья его тоже из общества любителей животных.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- А как он на меня смотрит? - игнорируя всё остальное в Лелиной речи, спрашиваю я, едва она замолкает.
Анна закатывает глаза, но потом смеется.
- Как надо смотрит. Круче не бывает. Влюбился или нет, не скажу, но увлечен тобой заметно.
- Да влип он, однозначно, - фыркает Алька.
- Ты думаешь? - сомневаюсь я. - А что же тогда ведет себя так странно?
- Что тебе кажется странным?
- Ну… - я мнусь, стыдясь выложить свои детские - девчонкам они наверняка таковыми покажутся - страхи и сомнения.
- Выкладывай давай, - подгоняет меня хозяйка квартиры. - Сейчас разберем все твои странности.
- Этого я и боюсь, - признаюсь честно и улыбаюсь.
Они молчат, больше меня не подталкивают, но ждут. Даже постоянно занятая и редко выходящая из комнаты Алена присоединяется к нам на кухне.
- Ну когда мы вместе, я тоже думаю, что нравлюсь ему, но потом он на несколько дней пропадает, совсем, и вдруг появляется без предупреждения и объявления войны. И никак не объясняет этой тишины в эфире, - заявление "тебе позвонить - почти жениться" я технично опускаю. - Это же не девяностые, когда со связью было значительно хуже.
- Ну это вообще не странность, - уверенно возражает Алька. - Это отличительная мужская черта. Звонить или писать им не дано. Прими это и забей. Если мужик не звонит, это еще ничего не значит. У него могут быть другие дела, предупредить о которых ему и в голову не придет. И оправдываться после тоже не будет. Просто потому что даже не знает, что должен. В его вселенной все эти оповещения о планах просто не существуют. Спроси его, почему не звонил, он ответит. А сам сказать не догадается.
- Ладно, - принимаю я эту версию как вполне вероятную, потому что так и было - на мой вопрос он дал мне ответ, пусть и весьма сомнительный. - А друзей этих зачем притащил?
- Тут вариантов может быть много, - умничает по обыкновению Анна Сергеевна. - Но гадать и придумывать причину за него не стоит, лучше опять же спросить.
- Я спросила, - вздыхаю.
- Тебе не понравился ответ?
Я неопределенно пожимаю плечами и поджимаю губы.
- Даже если его причина звучит странно, это наверняка правда. Ему просто незачем врать. Парни без нужды не врут и не сочиняют. Это сложнее, чем сказать правду. Обременительнее.
- Или он хотел получить от друзей оценку своей потенциальной девушки, - встревает молчавшая до этого Алена. - Есть такие, кому интересно мнение своей тусовки.
- Алёш, не пугай девочку, - заметив, что от слов ее одногруппницы у меня стекленеют глаза, осаживает ее Альбина.
Я стыдливо краснею и отнекиваюсь.
- Давай следующую странность.
- Во время этой встречи с друзьями он держался по отношению ко мне как-то отстраненно. Если задуматься, то он вел себя со мной как все остальные. Не как с девушкой, которую считает своей - пусть и потенциально, и даже не как не с той, которой… увлечен, - вспоминаю термин Анны. - Этот Миша уделил мне больше времени и внимания, чем Дэн. С ним мы почти не говорили и не были вместе.
- Вот это уже действительно странно, - озадаченно тянет Алька. - Мужики - собственники и обычно всегда обозначают свою территорию перед другими самцами. Здесь я бы тоже задумалась в отношении его намерений на твой счет.
- И тут я снова ратую за то, что нужно раз-го-ва-ри-вать, - назидательно произносит Анна. - Но мое мнение - так он может показывать, что чем-то обижен на тебя. Если парень держит дистанцию, то или обижен, или хочет проучить, что почти одно и то же.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- За что обижен? - не понимаю я.
- Чтобы нам это понять, тебе придется рассказать всё и в подробностях, с самой первой встречи. Готова?
- Нет, - решительно мотаю я головой.
- Тогда сама это выясняй.
- И опять же… - влезает Анна.
- …лучше спросить, - с улыбкой отличницы заканчиваю я. - Ладно, хватит о Дэне. Как там наша Лаки?
- Ой, не упоминайте при мне об этой…