были разбросаны по большой территории, не мог обойтись без гонцов на полном жалованье. Они перевозили расписки и товары, а также письма и в том, что касается статуса и оплаты труда, занимали место между конюхами, стоявшими ниже, и оруженосцами, стоявшими выше. Помимо жалованья, им ежегодно выдавали одежду и обувь. Это занятие было порой сопряжено с необычным профессиональным риском: Матвей Парижский рассказывает, что Уолтер де Клиффорд, уэльский барон, в 1250 году был осужден «за неуважительное отношение к королю и жестокое и неподобающее обращение с везшим королевские письма гонцом, которого заставил съесть их вместе с печатью». Клиффорда приговорили к уплате большой суммы – 1000 марок (667 фунтов). Позже служители Бого де Клера похожим образом обошлись с посланцем архиепископа Кентерберийского, прибывшим в лондонский дом Бого с повелением послужить высокородному прелату. Те «силой и против его воли заставили его съесть письма и наложенные на них печати, подвергли его заточению, били и жестоко обращались с ним». Ущерб, нанесенный гонцу, оценили в 20 фунтов стерлингов, а штраф за неуважение к церкви и королю определили в 1000 фунтов стерлингов, но Бого удалось уклониться от уплаты.
Большую роль играл также капеллан (исполнявший обязанности секретаря, если население замка было очень велико). Он руководил богослужением, являлся хранителем печати владельца, писал за него деловые и личные письма на латинском и французском языках. Его помощник отвечал за богослужебные сосуды и облачения, а если обитатели замка куда-либо выезжали – за перевозку походного алтаря, деревянного стола с каменной сердцевиной для помещения реликвий. Другие служители помогали вести счета, выполняли поручения, делали покупки.
Важным помощником капеллана был также альмонарий, занимавшийся помощью беднякам. Альмонарий собирал объедки и следил за тем, чтобы они достались нищим, а не слугам. Руководство XIII века выразительно описывает его обязанности:
…Посещать, милосердия ради, больных, прокаженных, пленных, бедных, вдовиц и других нуждающихся, странников в деревнях, принимать брошенных лошадей, одежду, деньги и другие дары и справедливо раздавать их. Он также должен частыми увещеваниями побуждать короля к щедрой милостыне, особенно в дни святых, и умолять его не дарить свои одеяния, весьма ценные, игрокам, льстецам, подхалимам, болтунам или менестрелям, но повелеть, чтобы они употреблялись для раздачи милостыни.
Джон Скот, альмонарий графин Элеоноры де Монфор, получал в среднем четыре пенса в день для бедняков, помимо объедков, судя по ее счетам 1265 года; кроме того, неимущим давали иногда полноценный обед. Не все знатные особы славились такой щедростью. Особенной скупостью отличался Бого де Клер, охотно прибиравший к рукам приносящие выгоду владения. В 1285 году Бого устроил пир на внушительную сумму – восемь фунтов и шесть шиллингов; еще шесть шиллингов и восемь пенсов заплатили одному изготовителю вафель (кстати говоря, королевскому), четыре шиллинга – другому и пять шиллингов арфисту. В конце списка расходов за день значилось следующее: «В этот же день роздано милостыни на один пенни».
Помимо официальных хозяйственных служб, был и личный обслуживающий персонал: компаньонки хозяйки, стоявшие чуть ниже ее и не причислявшиеся к прислуге; цирюльник, который являлся одновременно хирургом, специалистом по кровопусканию и дантистом; наконец, врач.
Переезжая из замка в замок, феодал брал с собой большую свиту. Вьючные лошади везли домашние вещи: одна – разобранную постель, простыни, ковры, меха и матрас, другая – одежду, третья – продукты, остальные – кухонную мебель, свечи, переносной алтарь и церковную утварь. Двухколесные тележки и менее поворотливые, но более вместительные четырехколесные повозки из дерева, с деревянными же колесами, обитыми железом и утыканными гвоздями с выступающими головками для лучшего сцепления, перевозили самые тяжелые грузы: вино, ткани, доспехи. Иногда на них перевозили оконное стекло из одного замка в другой. Хозяин, хозяйка, их дети и гости ехали на боевых и парадных лошадях с расшитыми и позолоченными седлами. Матвей Парижский описал путешествие семейства Ричарда, графа Глостера, во время поездки во Францию в 1250 году: «Сорок рыцарей, с новым снаряжением, все как на подбор, на прекрасных конях с новой сбруей, сверкающей золотом, с пятью повозками и пятьюдесятью лошадьми».
К концу XIII века благородные дамы стали ездить не только верхом, но и в закрытых каретах. Лишенная рессор, эта новая повозка недалеко ушла от телеги. Только в конце XIV века появилась «качающаяся колесница» (chariot branlant), подвешиваемая на ремнях или на цепях. В XIII веке кареты были неудобными, что компенсировалось роскошным внешним видом: часто их расписывали или золотили и обтягивали кожей либо тонкой шерстяной тканью ярких цветов.
Путешествие было малоприятным для знатных господ и дам, но их людям приходилось еще хуже. Если в дороге их застигала ночь, лучшие – или единственные – жилища доставались членам семьи лорда и приближенным. Петр Блуаский, один из придворных Генриха II, обнаружил, что путешествие даже с королем было тяжелым испытанием. С другими придворными он блуждал в темноте на месте будущего ночлега, и было большим везением наткнуться на «какую-нибудь мерзкую и гнусную лачугу», за которую порой дрались на мечах.
Постоянная челядь, включая приближенных феодала, путешествовала с ним и его женой, но многих временных слуг, нанятых на месте, – таких как конюхи, егеря, кухонные мальчики, конюшие и псари – рассчитывали и вновь нанимали по возвращении хозяина замка. Появлялась возможность избавиться от нерадивых слуг, которые были постоянной головной болью каждого владельца замка. Епископ Роберт Гроссетест советовал графине Линкольнской следить за поведением слуг, чтобы носильщики, привратники и конюшие были вежливы с гостями, и за тем, чтобы ее рыцари одевались как следует и не носили «старых туник, грязных плащей и дрянных курток». Слуг следует держать на коротком поводке и нечасто отпускать их домой на выходной день. Гроссетест заключает: «Не следует держать в доме человека, если нет достаточных оснований полагать, что он верен, осмотрителен, усерден и честен, а также обладает хорошими манерами».
Глава VI. День в замке
Обитатели замка пробуждались на рассвете. Слуги вставали со своих соломенных тюфяков на чердаках и в подвалах, зажигали огни на кухне и в главном зале. Рыцари и солдаты забирались на стены и башни, чтобы сменить ночную стражу. Хозяин с супругой просыпались в своей кровати с пологом, стоявшей в главной спальне.
Оба спали обнаженными и перед тем, как встать, надевали льняное исподнее: мужчина – подштанники, женщина – длинную рубашку. После умывания холодной водой надевали верхнюю одежду, более или менее одинаковую для обоих: рубаха с длинными рукавами, надевавшаяся через голову и скреплявшаяся у шеи застежкой; вторая рубаха (сюрко), короче первой, без рукавов или с широкими рукавами, часто подбитая мехом; наконец, накидка – почти круглый кусок ткани, отороченный