— Все исключительно ради конспирации! — вдохновенно вещал чернобровый Микки, глядя честным взором в лицо Максу. — Помните, что рассказывал Дювуа про местные нравы? От Бонапарта и до последнего рядового — все обязаны были этим заниматься.
— Как ты сказал? Обязаны?..
— А что? — вступился за Микаэля Кромп. Этот едва поднявшийся с кушетки солдафон тоже начинал приглядываться к мелькающим тут и там платьицам. — Даже Наполеон, известный противник интриг, и тот имел полтора десятка связей на стороне. Несмотря на Жозефину, несмотря на юную красотку Марию-Луизу. — Кромп ораторски прокашлялся. — А дамочки Талейрана? А венерические прелести, которыми заболевала временами чуть ли не половика французской армии?
— Ах вы, негодники! Ну, стервецы! Нахватались на мою голову!..
Дюрпан только хлопал глазами. Лекции Дювуа не прошли даром. Эти ловеласы в шпорах схватывали все на лету и вновь приобретенные знания немедленно брали на вооружение. За спиной обидно засмеялся Кассиус. Сгорбленный, неотрывно следящий за колонками цифр на мониторе, он тоже прислушивался к разговору.
— А какие они тут кругленькие, лейтенант! — продолжал витийствовать Микаэль. — В нашем веке дамочки уже не те. Ноги, конечно, от шеи и все такое, но ни груди, извиняюсь, ни задницы. Точно с мужиком в постель ложишься, такие же плоские и ребристые.
— Болтун! — Макс побагровел.
— А это только начало, лейтенант! — Кассиус с удовольствием подмигнул Дюрпану.
В дверь дважды стукнули, и все четверо встрепенулись.
— Это не Кромп, — определил Макс. — И не Лик.
— Эжени, — шепнул Микаэль и тут же торопливо забормотал: — Но она не войдет, честное слово! Я ей запретил. Двойной стук — и все. Значит, сигнал, что свободна.
— Сигнал? — Дюрпан ошеломленно переводил взор с Микаэля на техника. — Черт побери, Микки! Ты что, забыл, где и зачем мы находимся?
— Но я ведь уже объяснил. Конспирация… — Испанец уже пятился к двери. — Кроме того, она держит ушки на макушке и передает мне все, что слышит вокруг. Таким образом, мы будем все знать заранее.
— Что знать? Черт, черт побери! Ты же не бельмеса не понимаешь по-французски!
— Вот уж нет, же компрене… Это… как его?.. Ан птипе…
— Ладно, марш отсюда! — Дюрпан махнул рукой, и Микаэль тотчас исчез за дверью. — Ну вот, теперь у нас завелась своя собственная Мата Хари.
Кассиус улыбнулся, и Макс тотчас вспылил:
— Ты что, считаешь это нормальным?
— Естественным, скажем так. — Кассиус вместе со стулом скрипуче отодвинулся от монитора и сладко потянулся. — Осторожность, разумеется, соблюдать не мешает, но… Микки не столь уж далек от истины: Если мы будем по-прежнему чураться людей, на нас рано или поздно положат глаз. А если гренадер волочится за хорошенькой женщиной, это действительно нормально.
— Кто еще из наших грешит этим? - мрачно осведомился Дюрпан. Глаза его метнулись к валяющемуся на кровати Кромпу. — Впрочем… сам узнаю.
Усевшись за стол, он смел с него хлебные крошки и, придвинув к себе лист бумаги, стал бессмысленно черкать. Один из способов успокаивать нервы. И снова из хаоса линий и окружностей у него вышел велосипед — не горный и не скоростной, простейший дорожный — вариант, единственно возможный в этой местности.
— Кассиус… — Он мрачновато рассматривал собственный рисунок. — Сколько еще понадобится времени на то, чтобы закончить твой поиск? В Германии ты управился за пару часов, в России — чуть больше. Почему сейчас такая задержка? Мы теряем время.
Техник шумно вздохнул:
— Ничего не попишешь. Эффект Ветнайзера… Если тебе, конечно, это о чем-нибудь говорит.
— Нет, не говорит.
— Так вот… Я могу достаточно быстро определить — чистое поле или замутненное. Это как-запах. Втягиваем носом воздух и чувствуем — пахнет. А вот где именно и чем именно — не понять, Надо ходить по углам и нюхать, нюхать, нюхать… Все равно как какой-нибудь собаке-ищейке. В Германии и России было чисто, они проскочили это время, а здесь… Здесь пахнет.
— И когда ты унюхаешь этот чертов след?
— Не знаю. — Кассиус пожал плечами. — Тебе ведь нужна правда, вот я тебе ее и сообщаю: не знаю.
— Нет, Кассиус, — покачал головой Макс. — Меня такой расклад не устраивает.
— Меня тоже, но что поделаешь? Представь себе, что одно из чисел — меченое. А всего чисел, скажем, тысяча или две. Мы считаем; один, два, три и так далее. Если помеченное число окажется в начале, нам повезет, но если в конце, то…
— Я хотел бы знать самые неблагоприятные сроки. Пусть даже весьма приблизительные.
Кассиуе наморщил лоб, искоса взглянул на мерцающий экран.
— На полное сканирование бета-сферьт понадобится месяца полтора — два. Увы… И это, разумеется, при условии, что никто не будет нам здесь мешать.
Макс тяжело поднялся. Скомкав чертеж велосипеда, сунул в карман.
— Плохо, Кассиус. Очень плохо…
Кромп помалкивал на койке, не вмешиваясь в беседу. Держа перед собой электронный «Джокер», он бегло нажимал клавиши, играя в детский «Тетрис». Обычно подобные вещи Макс запрещал брать с собой на задания, но все равно брали, как брали и кристаллические плейеры с любимыми записями. Эта операция была из разряда затяжных, и на пронос контрабанды лейтенант впервые решился смотреть сквозь пальцы. И конечно же, Микки, умник из умников, воспользовавшись очевидным послаблением начальства, протащил с собой многоканальное стереофоническое радио, Кажется, он и по сию пору толком не понимал, почему эфир девятнадцатого века не баловал его попсовыми концертами.
— И все-таки… Постарайся, чтобы нам повезло. Слышишь, Кассиуе!..
Техник неопределенно пожал плечами.
Мазнув по лежащему на койке рыжеволосому игроку неодобрительным взорон, Макс приблизился к окну и выглянул зо двор. У коновязи скучал какой-то подержанного вида дворянчик. На противоположной стороне улицы, привалившись спиной к стене здания, дремал пьянчужка. Откуда-то издалека долетел женский взвизг. «Микаэль», — подумал лейтенант и нахмурился.
— По всей видимости, нам придется разделиться. Я еще не решил точно, но будьте готовы к этому. С тобой, Кассиус, я оставлю Микаэля. Лик и этот оболтус отправятся со мной.
— Как скажешь, лейтенант. Дело есть дело.
— Да, конечно… Но мой тебе совет: иногда все же отрывайся от этой машинки. Еще немного, и ты станешь похожим на покойника.
— Мерси за комплимент. — Техник и не думал обижаться. А Макс хмуро продолжал разглядывать пьянчужку на тротуаре. Эти двое внизу ему чем-то не нравились.
— И еще… Тебе не мешало бы оглядеться. Кое-что в этом гнездышке мы оборудовали на свой вкус. Дверные замки, карета… На чердаке Лик оборудовал пулеметное гнездо. И там же веревочные лестницы на случай внезапного отхода. Ты должен все это знать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});