Читать интересную книгу Тот, кто убил лань - Михаил Лакербай

Шяудид был уверен, что никто, как он, не знает женскую натуру.

Все долго смеялись.

— Да-а... — заключил старик. — Есть еще ум в глупце, который сознает свою глупость, но нет ума в том, кто уверен в своей мудрости.

Наследство.

Перевод С. Трегуба

У богатого Абух Шьяаба был сын — кутила и мот. Отец понимал, что стоит ему умереть, и тот быстро растратит все его состояние.

Долго думал отец, как помочь сыну.

— Когда я умру, Джегим, живи как хочешь, — сказал он ему. — Об одном только прошу: побереги вот эти три вещи, — и он указал на табуретку, на веревку и на вкрученный в потолок крюк для лампы. — Храни их как зеницу ока, — говорил отец. — Я знаю, что ты промотаешь все свое наследство. А когда ты убедишься, что все твои собутыльники, прикидывающиеся теперь твоими друзьями, покинули тебя, и останешься совсем один, то тебе останется один выход — повеситься. Вот тогда тебе пригодятся табуретка, веревка и крюк.

Все произошло именно так, как предсказал Абух Шьяаб.

После его смерти сын вместе с друзьями промотал отцовское наследство. Никому не нужный, оставшись без всяких средств, он пришел в отчаяние.

И тут он вспомнил о трех оставшихся у него вещах. Быстро приняв решение, взобрался на табуретку, привязал веревку к крюку, затянул петлю на шее и оттолкнул ногой табуретку...

Но как только он повис, крюк тотчас же сорвался. И тут из образовавшегося в потолке отверстия посыпалось... золото!

Крюк, оказалось, был ввинчен в дно скрытого на чердаке ящика, где хранилось золото покойного Абух Шьяаба.

Только теперь сын понял смысл последней просьбы своего отца. Он пришел ему на помощь и после смерти, в тот самый час, когда сын, познав нищету и одиночество, оказался на краю гибели.

С тех пор не узнать Джегима.

Гуси приведут.

Перевод С. Трегуба

У подножья скалы, на зеленом лугу, сидел пастух — он пас колхозное стадо. Подошел юноша, одетый в дорогой пестрый костюм. Он явно щеголял своим нарядом. Лицо его так и сияло самодовольством. Он не счел нужным поздороваться с пастухом, сказать ему: "Уа убзахвит! " [1]

— Ты из этого села? — спросил он.

— Да, — ответил пастух.

— Тогда покажи мне путь к дому Арыш Белала. Мне он очень нужен. В вашем селе я ни разу не бывал и не знаю дороги.

— К Арыш Белалу? — переспросил пастух.

— Да, да! К Арыш Белалу! — нетерпеливо повторил юноша.

— Дорога к Арыш Белалу сложная, — хитро улыбнулся пастух. — Боюсь, ты сам туда не дойдешь, заблудишься. Сейчас утро. Придется подождать до вечера... Видишь гусей? Там есть гуси и Арыш Белала. Вечером они пойдут домой. А ты иди за ними. Гуси и приведут. Они лучше тебя разберутся в дороге.

Джара.

Перевод С. Трегуба

Одной из самых любимых игр на конях у абхазов был "чераз". В нее играют и теперь, но очень редко. Я всегда любил ее. Для "чераза" отводят на ровной площадке дорожку — около ста метров в длину и пять-шесть метров в ширину и заливают водой, чтобы она была скользкой. С обеих сторон этого своеобразного катка стоят верховые и пешие люди. Участники "чераза" выступают по одному. Джигит должен разогнать коня и так, мчась вихрем, остановить его перед самым катком, дать, так сказать, полный тормоз. Конь плавно скользит всеми четырьмя ногами. Этому помогают стальные пластинки, которыми прикрыты подковы. Правила "чераза" требуют, чтобы конь катился по всему катку до самого конца, держась ровно, как на сухой земле. И джигит должен сидеть на коне не сгибаясь, держась так, словно прирос к коню. Здесь все имеет значение: как скользит конь, как держится седок. Далеко не каждому участнику игры — коню и джигиту — удается выполнить правила "чераза". То джигит допустит лишнее движение, то у коня подогнутся ноги, а то он даже упадет и поволочет за собой седока...

Общий восторг вызвал однажды в Лыхнах старик Тлабган Ахуба из горного селения Члоу. Он буквально затмил всех на своем красавце коне Джаре.

Джара!.. Джара!.. Будто вот сейчас вижу перед собой этого вороного красавца! Такого коня я больше нигде не встречал. А главное, во всех видах джигитовки, и особенно в "черазе", он не имел себе равного. И сколько ни предлагали денег Тлабгану за Джару, он всегда отвечал: "Конь этот — моя единственная радость. Я не отдам его никому ни за какие блага на свете". Предлагали ему в обмен на Джару других прекрасных коней, но он не соглашался.

Джарой решил овладеть юноша из села Блабырхуа. Звали его Астамур Барцыц. Дело в том, что на состязаниях по "черазу" была и его невеста, красавица Шазина. Она сказала ему: "Ты стал бы для меня еще прекрасней, Астамур, и еще любимей, если бы владел этим конем".

И Астамур во что бы то ни стало решил приобрести Джару. Горячим и азартным был Астамур. Он предложил старику, кроме денег, еще двух своих коней, двух волов, корову и, наконец, хорошее кремневое ружье, которым очень дорожил. Но старик Тлабган был неумолим.

— Нет! — отрезал он. — Этого коня я не отдам ни за какую цену.

Это еще больше подогрело Астамура. Он решил не уезжать домой без Джары. В конце концов он пришел к мысли, что коня нужно украсть. Но как?

Двор Тлабгана охраняли две огромные злые собаки. Несколько раз за ночь выходил к Джаре сам хозяин.

Два месяца не возвращался Астамур домой. Родные забеспокоились. Бог весть что передумала его невеста. Послали человека. Тот вернулся и сообщил, что Астамур жив, здоров. Задерживает его важное дело. И он не вернется, пока не закончит его.

Астамур действительно был очень занят. Он все время вертелся около Тлабгана, всюду ходил и ездил за ним, по ночам скрытно бродил возле его двора.

И вот наконец он дождался своего.

Как-то, следуя за Тлабганом, он настиг его у переправы через реку Кодор. Старик спешился, Астамур подошел к нему, поздоровался.

— Прошу тебя, уважаемый Тлабган, — обратился он к нему. — Подсади меня к себе и перевези на тот берег. Я очень спешу.

Старик, не подозревая ничего дурного, ответил:

— Зачем же нам ехать вдвоем? Садись на Джару и переплыви реку, а потом отошли его назад. Я подожду.

Астамур от радости опешил. Он сел на коня, быстро преодолел реку и крикнул с другого берега:

— Прощайся со своим конем, Тлабган! Не отдам! Старик был спокоен.

— Хорошо, юноша, бери, — сказал он, — но если в тебе жив еще аламыс, расскажи людям, если они тебя спросят, каким путем ты приобрел моего Джару. Услышав это, Астамур остановил коня. Ничто, даже град пуль вдогонку, не устрашило бы его. Но эти слова старика заставили его круто повернуть коня. Он вновь подъехал к реке и пустился вплавь обратно.

Старик следил за ним так, как охотники смотрят на падающую с неба после удачного выстрела дичь.

Переплыв реку, юноша спрыгнул с коня и подвел его к старику.

— Возьми своего коня, Тлабган, — произнес он срывающимся от волнения голосом. — Прости и забудь, что произошло между нами.

Старик светло улыбнулся.

— Человек сам устраивает свою судьбу, — ответил он. — Вот ты поступил сейчас благородно, и я награжу тебя за это: дарю тебе Джару! — И он протянул ему поводья. — Возьми его!

У юноши от радости заколотилось сердце. Он порывисто нагнулся и поднес к губам подол черкески старика:

— Спасибо!

— Чтобы и враг говорил тебе "спасибо" [1], — сердечно произнес Тлабган.

Но Астамур не принял дорогого подарка.

— Нет, уважаемый Тлабган, — сказал он после короткого колебания, — не могу... Прости, но я знак", как тебе дорог Джара.

Юноша ушел.

— Живи долго, дад! — сказал ему старик вслед.

Смотрины.

Перевод С. Трегуба

Старый Коблух решил сам повстречаться с девушкой, в которую был влюблен его внук, и определить, умна она или нет. Ведь счастье семьи зависит не столько от красоты жены, сколько от ее ума. Недаром говорят: "Язык жены может стать лестницей, по которой в дом входит несчастье".

И вот он под каким-то предлогом зашел в дом девушки. Он сказал при ней ее отцу:

— Очень странным показался мне сегодня разговор двух случайных моих попутчиков. Один из них спросил другого, моего давнего знакомого: "Сколько лет снегу на вершине? И сколько лет ручью?" А мой знакомый ему ответил: "Сорок лет снегу "а вершине и десять — ручью".

— Да-а-а, действительно странный разговор, — сказал задумчиво хозяин.

— Если разрешите, отец, я скажу, о чем они говорили, — застенчиво произнесла девушка.

— Скажи, дад, скажи! — попросил ее Коблух. — Скажи, если ты поняла, — сказал отец. — Ты же у меня смышленая.

— Они беседовали о нашем почтенном госте, — ответила девушка. — Первый хотел узнать: как давно поседел он и сколько лет слезятся его глаза?

— Правильно, пожалуй, — обрадовался Коблух. — А я все ломал голову над их словами.

Отец девушки одобрительно улыбнулся.

— На моих соседей навалилась беда, и никто не знает, как от нее избавиться, — снова заговорил гость. — Наш князь Джамлат — будь он трижды проклят! — решил продать сына моего соседа турецким купцам. Чтобы придраться к нему, он позвал юношу, дал ему большой камень и приказал в три дня сварить этот камень вместо барана и принести ему мясо. Завтра истекает срок. Родные его горюют и ничего не могут придумать.