на острове с необразованными дикарями, — Вирта скривился.
— Да они поумнее тебя будут. Сам посмотри.
Манис подвела парня к одному из больных с капельницей.
— Его змея укусила, а он ещё жив. В Разнане такое только маги лечат.
— Ну, был бы здесь маг-лекарь, он бы его в два счёта вылечил, а так этот бедняга, наверно, долго пролежит.
Манис взглянула на Вирту с укором.
— Ты считаешь, что жители нижнего круга быстро и просто получают врачебную помощь?
— Откуда ты знаешь, насколько быстро получил помощь он? Да и не думаю, что этот твой Манчи работает бесплатно.
— Отлично, по дороге в Тулсаху я спрошу, как много он зарабатывает и как скоро приезжает на вызовы.
Дом хозяйки Ханы не отличался от других рыбацких жилищ. Каменно-деревянный, с плоской крышей, узким дверным проёмом, закрытым тканевым пологом, и держащимся на толстых балках навесом, увешенным связками сушёной рыбы.
В отличие от временного жилища лекаря, в доме Ханы имелось только два спальных места, аккуратно застеленных цветастым одеялом. Круглый отшлифованный камень в центре комнаты играл роль стола, а земляной пол устилало множество ярких ковров. Стены украшали интересные плетёные корзины и вышивка.
Увидев гостей, женщина тепло улыбнулась. На вид ей было не больше сорока. Она, как и все жители деревни, не говорила на общем языке, поэтому, не сказав ни слова, Хана одной рукой указала на импровизированный стол, второй подхватила тарелку с крупными креветками, до этого остывавшими на подоконнике, и поставила их перед гостями. За креветками последовал необычный разноцветный салат с мелко порезанными ингредиентами и чай в коричневых глиняных чашечках.
Гости начали молчаливую трапезу, но иногда всё же посматривали на чуждое им убранство дома. Манис же поймала себя на мысли, что ей нравится здесь. Было в этом доме нечто такое, что позволяло ей расслабиться и почувствовать себя в безопасности. Возможно, причина крылась в искренней приветливости хозяйки дома, которую в разнанцах Манис уже давно не встречала. В противовес ей, Вирта выглядел встревоженным и напряжённым. Он часто смотрел на вход, словно ожидал, что через него ворвутся недоброжелатели и заберут их. Бросал недоверчивые взгляды на Хану, увлечённую пережёвыванием пищи. Незаметно для всех он нюхал каждую новую порцию салата, прежде чем погрузить её в рот. К чаю он не притрагивался до тех пор, пока сама Хана не сделала первый глоток.
— Я всё равно не понимаю, отчего они так добры и приветливы. Они ведь нас даже не знают, — сказал Вирта уже после того, как они вышли на улицу, чтобы отыскать Манчи.
— А ты думаешь, нужно быть добрым только к тем, кого ты знаешь?
— Да. В Разнане именно так, и я считаю, это правильно. Откуда мне знать, что у человека на уме, если я с ним даже не общался.
— Другое дело, если человек известен и красив, так? Он априори становится добрым и хорошим, стоящим внимания окружающих. Так это происходит с тобой, верно? Ведь твоё лицо в Разнане каждая собака знает. Но с многими ли ты общался из них? А если нет, то почему они к тебе добры?
— Я… — Вирта запнулся, странное сравнение Манис оказалось ему не по зубам.
Манчи не заставил молодых людей долго ждать. Он вернулся с большим рюкзаком и в лёгкой накидке поверх белой рубахи и серых штанов.
— А как же больные, — поинтересовалась Манис. — Кто о них позаботится, если вы уезжаете?
— Мой ученик, конечно. Я приезжаю сюда не только для оказания помощи, я учу мальчика из местных.
— И сколько он платит за оказанную честь, — влез в разговор Вирта.
— Нисколько, — пожал плечами Манчи. — Он хочет учиться, я хочу учить. Вам ещё многое предстоит узнать об этом месте. За мной.
Увидев транспорт, который приехал за врачом из Тулсахи, Манис пришла в восторг. Она ожидала, что поедет на телеге, запряжённой лошадьми, а теперь усаживалась на заднее сидение настоящего автомобиля. Да, автомобиля, не магомобиля. Она садилась в машину, работающую на топливе и имеющую движущиеся детали.
Водитель поздоровался с ними на общем языке, перевёл рычаг справа от себя на новую позицию, произвёл манипуляции ногами — левую немного отпустил, а правую, наоборот, утопил — и механический монстр тронулся.
Вирта был поражён не меньше Манис. Он вертел головой, пытаясь отыскать подвох или хотя бы крохотного мага, прячущегося где-нибудь под сидением.
— Манчи, мой спутник заинтересовался стоимостью ваших врачебных услуг. Можете с нами поделиться, если это, конечно, не секрет, — спросила Манис через какое-то время.
Врач сидел на переднем сидении, рядом с водителем и что-то записывал в коричневый кожаный блокнот.
— Не секрет — я не беру денег.
— А за что ты живёшь?
— У меня есть всё, что нужно.
— То есть ты когда-то много заработал, а теперь живёшь на эти деньги, занимаясь благотворительностью?
Манчи поднял голову и обернулся к девушке.
— Нет, я просто иду и беру то, что мне нужно.
Брови Манис съехали к переносице.
— Не понимаю. Как это ты идёшь и берёшь то, что нужно?
Манчи переглянулся с водителем, и лёгкая тень снисходительной улыбки скользнула по лицу второго.
— Разнан, Чимеки и любой другой город континента очень сильно отличается от нашего острова. Остров, как единый организм, мы все его части и мы связаны. Да, каждый из нас личность, но в то же время мы важные винтики этого большого механизма. Именно поэтому многие из тех, кто уплывает на континент, очень скоро возвращаются обратно. Они просто не могут жить в обществе, где каждый сам за себя, поскольку понимают — в одиночку мы ничтожны, слабы. Остаются там только те, кто разбавил одиночество семьёй.
— Но как же тогда… — начала Манис, но Манчи остановил её поднятой рукой.
— Я предлагаю задать вопросы либо одному из воспитателей Тулсахи, либо годовому руководителю.
Манис хотела уточнить, что входит в обязанности указанных людей, но удержалась, понимая, что, вероятно, утомила тулсахского врача.
Природа загадочного острова преображалась на глазах, по мере того, как машина двигалась в восточную часть побережья. Песок сменился мелким красным камнем, а тот в свою очередь зелёными рощами самых необычных деревьев и кустарников. В памяти Манис отсутствовали хоть какие-то их названия, не знала она и об