Влад достал сигарету и, наплевав на этикет и прочие условности, закурил. Рука с зажигалкой ощутимо подрагивала.
9
– Мать моя женщина! – присвистнул Валерка Стихарь и сдвинул пилотку на затылок. – Вы только посмотрите на это!
Его призыв остался без внимания. Все и сами увидели. Да и трудно было ЭТО не увидеть.
Они только что прошли поворот, дальше русло реки заметно расширялось и шло относительно прямо, а лес, до этого стеной нависавший над правым берегом, ближе к которому и проходил фарватер, отступал на сотню с лишним метров, открывая таким образом весьма обширное пространство для обзора. И там, в этом пространстве, за кромкой леса, чуть правее видимого направления русла реки, старалась и, кажется, всё–таки дотягивалась до небес гигантских, невероятных размеров, отполированная до зеркальной глади пирамида.
Нет, не так – Пирамида. С заглавной буквы.
В одну из её видимых отсюда граней гляделось небо и редкие облака, в другой ослепительно сияло отражённое жаркое солнце.
– Да, – сказал Майер, – мимо такой цели трудно промахнуться.
– Как это? – не понял Шнайдер.
Вездеходы «Маша» и «Ганс» стояли в фарватере борт о борт, кабины были открыты, и тихий плеск речной волны не мешал людям разговаривать. Даже наоборот. На воде, как известно, звуки разносятся дальше и звучат громче.
– Ну так ведь Древний говорил, кажется, что, мол, сами увидите, куда вам надо, – пояснил Руди. – Вот мы и видим. Правильно говорил – мимо этого… сооружения захочешь – не проплывёшь.
– А нам точно туда? – подумал вслух Карл Хейниц.
– Я бы удивился, если бы оказалось, что нет, – отозвался Майер. – Ох, чувствую, готовится нам судьба подложить очередную весёлую и толстую свинью. Аж руки потирает в предвкушении.
– Кажется, мы сами были не против, а? – ухмыльнулся Стихарь. – Что же до толстой и весёлой свиньи, то это хорошо. С такой не заскучаешь.
– Сколько до объекта? – спросил Велга Малышева и, глянув на приборы, сам себе ответил. – Ага. Почти двадцать километров. Это по прямой. Значит, с учётом изгибов русла может быть и все тридцать.
– Час–полтора хода, – подтвердил Михаил. – Можно, конечно, и быстрее.
– Быстрее не стоит, – подал голос Дитц с борта «Ганса». – Движемся в том же темпе. Торопиться нам некуда. И вот что. Предлагаю всё–таки закрыть кабины. Так, на всякий случай.
Река закончилась ровно через час и десять минут. Впереди блеснула широкая водная гладь с тонюсенькой, едва заметной полоской другого берега, и стало понятно, что это, скорее всего, озеро, куда река и впадает. Данное предположение немедленно и высказал Валерка Стихарь, который по природе своей не мог молчать, если была для этого хоть малейшая возможность.
– Может, и озеро, – ответил Малышев и, покосившись на сидящего рядом Велгу, добавил. – А может, и другая река. Подплывём ближе, станет ясно.
– Ты с кедра рухнул, тайга? – поинтересовался Валерка. – Какая река? Другой берег едва видать.
– Ясное дело, – хмыкнул Михаил. – Твой Дон переплюнуть можно в тихую погоду, вот ты и не знаешь, что такое настоящая река. Тот же Амур, к примеру.
– Дон, конечно, не сильно широк, спорить не стану, – сказал Валерка. – Хотя мог бы. Но ты подумай вот о чём. Пирамида. По–твоему, такую дуру на реке стали бы возводить? Да ни в жизнь. Глупо это и неудобно. Другое дело на озере. На острове, к примеру.
– Да ладно, ладно, – добродушно ответил Малышев. – Не гоношись. Озеро так озеро, согласен. Я только к тому, что реки тоже бывают ого–го какие. Взять тот же Амур…
– Вообще–то, – сказал Велга. – Это вполне может оказаться и морской залив.
– Или даже океанский, – добавила Аня со смешком.
– Нет, – помотал головой Стихарь. – Я бы море или океан учуял. Пресной водой пахнет, не морской.
– Так кабина же закрыта, – решил поучаствовать в разговоре Сергей Вешняк. – Как бы ты учуял?
– Я бы его еще час назад учуял, – не сдавался ростовчанин. – Или даже два. Когда мы ещё с открытыми кабинами шли.
Это и впрямь оказалось озеро.
И там, на берегу, их ждали.
В этом не было никаких сомнений – парень и девушка сидели недалеко от кромки воды прямо на песке в спокойных и даже, как показалось Велге, несколько расслабленных позах. Позади них полукругом выстроились четыре чудища, сработанные из металла и пластика и явно предназначенные для устрашения и уничтожения как потенциального, так и реального противника. Если бы у лейтенанта спросили, откуда ему это известно, он вряд ли сразу и однозначно сумел бы ответить на данный вопрос. А, чуть подумав, сказал бы, что профессиональному военному часто и не нужно знать . Достаточно взглянуть на незнакомую технику, чтобы понять, боевая она или нет. Тем более, что в данном случае им всем было с чем сравнивать – с человекообразными в той или иной степени роботами отряд уже встречался. При разных обстоятельствах.
Как только «Ганс» и «Маша», изрядно сбавив ход, оказались на траверзе этой живописной группы, девушка и парень, не поднимаясь с песка, одновременно помахали вездеходам руками, недвусмысленно приглашая причалить к берегу.
– Зовут, – догадался Малышев. – Что будем делать, товарищ лейтенант?
– Хельмут, видишь? – спросил Велга.
– Вижу, – ответил Дитц. – Думаю. Тебе эти железные клоуны за их спинами ничего не напоминают?
– Ещё как. Роботы, я считаю. К тому же роботы наверняка боевые.
– И я так считаю, – согласился Хельмут.
– Охрана, – буркнул Руди Майер. – Обратите внимание на левые верхние конечности этих «клоунов». Пусть мне никогда не пить шнапса, если там не встроенные пулемёты. Калибром уж никак не меньше моего МГ.
– То–то мальчик с девочкой так спокойно ручками нам машут, – заметил Валерка Стихарь. – Знают, что за спиной – сила.
– Мне нравится, что они осторожны, – сказал Велга. – Откуда им знать, кто мы такие, и каковы наши намерения?
– Так что, причаливаем? – осведомился Дитц и сам себе ответил. – Причаливаем. Но выходим не все. Их двое, и нас двое. Я и Нэла.
– Лучше я и Нэла, – сказал Александр. – По одному человеку от каждой машины.
– За человека отдельное спасибо, – сообщила Нэла. – И за доверие тоже. Хотя глупости всё это. Опасности нет, можно выходить всем.
– Полностью с Нэлой согласна, – поддержала фею Аня. – Они дружественно настроены. Я чую.
– Дружественно настроенные туземцы с вооружёнными до зубов боевыми роботами за спиной, – не без ехидства прокомментировал Курт Шнайдер.
– И тем не менее, – сказала Нэла. – На этом берегу здесь и сейчас нам ничего не угрожает. Что же касается оружия, то у наших машинок–животинок тоже не одни только разноцветные воздушные шарики на борту.
– У нас есть воздушные шарики? – удивился Майер. – Потом покажешь мне, где они лежат, ага?
– А тебе они зачем? – удивился Карл Хейниц.
– Соскучился, – вздохнул пулемётчик. – Порадоваться хочу.
– Так мы выходим или как? – поинтересовался Стихарь.
– Ладно, – принял решение Велга. – Поверим чутью наших… боевых подруг. Все так все. Хотя, подожди, Ань. А как же ребёнок?
– А что ребёнок? – удивилась Аня. – Ребёнок со мной, моим мужем и всеми вами. И значит, в полной безопасности.
Первыми на берег спрыгнули Велга и Дитц. Как и положено командирам. Одёрнули форму, переглянулись и спокойно направились к поджидающей их группе людей и роботов. И лейтенант, и обер–лейтенант, не оглядываясь, знали, что остальные последовали за ними.
Парень и девушка сделали два шага навстречу (это вежливо с их стороны, решил Дитц) и остановились. Александр и Хельмут остановились тоже. За их спинами замер отряд.
В полном молчании люди рассматривали друг друга.
Они вряд ли старше нас, решил Велга. Но выглядят моложе. И держатся уверенно. Как хозяева. Парень чем–то напоминает нашего Валерку Стихаря. Такой же невысокий и ладный. И взгляд с нахалинкой. Только Валера темноволосый и глаза у него темно–синие, а этот светло–русый и глаза голубые. А вот девушка хоть и тоже рыжая, но на Аню не похожа. И рыжина у них разная, и комплекция, и черты лица. И глаза. Но самое главное – есть у меня устойчивое впечатление, что они – русские. И не просто русские, а… москвичи. Интересно, отчего мне так кажется? Знакомая повадка? Так они, вроде, еще ничего не сказали и не сделали. Даже странно. Интересно будет проверить.
– Вы случаем не из Москвы, ребята? – неожиданно для самого себя спросил он и, дружелюбно улыбнувшись, добавил. – Здравствуйте.
Парень и девушка переглянулись.
– Из Москвы, – ухмыльнулся парень. – Здравствуйте. Вы тоже?
– Добро пожаловать на планету Жемчужина. – Девушка улыбнулась.
– И здесь русские, – картинно вздохнул Хельмут. – Нет, это точно судьба, – и глядя прямо в глаза девушке, на низких обволакивающих тонах добавил. – Разрешите представиться. Обер–лейтенант вермахта Хельмут Дитц.