Гриффиндорцы тем временем сели за стол и приступили к завтраку. Причём Джинни находилась по правую руку от Поттера, словно невзначай потеснив в сторону Гермиону. Как бы ни был расстроен Драко из-за сложившейся ситуации, но он не мог не заметить удивлённого выражения на лице гриффиндорской старосты. Однако девушка уже через мгновение взяла себя в руки и сделала вид, что ничего необычного не происходит.
— Странно, — задумчиво проговорил Нотт, тоже внимательно наблюдая за столом ало-золотого факультета.
— И что именно тебе кажется странным? — прошипел в конец расстроенный Малфой. — То, что Гарри обнимает эту рыжую пигалицу, или то, что он разрешил ей сесть на место, которое обычно занимает Грейнждер?
— Вообще странно и то, и другое, — негромко произнёс Тео, не отрывая взгляда от стола гриффиндорцев. — Но что ещё более непонятно, что за всё время Поттер не произнёс ни одного слова. Он даже не поприветствовал Гермиону, когда садился. В то время как даже Уизли что-то пробормотали.
— Ты прав, — кивнул староста и стал следить за своим гриффиндорцем, стараясь не дать эмоциям окончательно затуманить ясность мышления.
Сейчас, немного успокоившись, аристократ отметил, что все движеня его избранника какие-то неловкие, неуверенные. Гриффиндорец обычно так двигался после длительной изматывающей тренировки, когда из-за излишнего напряжения начинали невольно дрожать руки и ноги. Но что могло заставить парня, недоумевал Малфой, двигаться так сейчас. Получить ещё до завтрака столь внушительную нагрузку в Хогватсе было достаточно сложно.
Нет, конечно, если бы Драко не знал, что Гарри всю ночь спал под действиям зелья Сна без сновидений, он бы решил, что у гриффиндорца была весьма активная ночь. Но в силу обстоятельств слизеринец был уверен, что это не соответствует истине. Таким образом юный аристократ терялся в догадках, что же могло произойти в тот небольшой отрезок времени после того, как Добби перенёс парня из его, Малфоя, спальни в его собственную кровать.
Однако размышления и наблюдения слизеринцев прервались. В Большой зал через общую дверь зашёл Хагрид. Юноши переглянулись, отмечая про себя ещё одну странность этого утра. Обычно добродушно улыбающийся преподаватель по уходу за магическими существами сейчас был явно чем-то обеспокоен. Не смотря на учеников, он быстро прошёл к столу преподавателей и обратился к сидящему на месте директора Флитвику.
Не желая пропустить ни слова из того, что скажет полувеликан, парни обратились в слух. Однако с места, где они сидели, услышать говорящих было практически невозможно. До юношей долетали только некоторые обрывки фраз вроде «питомцы», «новые», «помощь студента», «сейчас». Из услышанного аристократы сделали вывод, что преподаватель по уходу за магическими существами завёл себе нового питомца, с которым не может самостоятельно справиться и поэтому пришёл просить себе в помощь кого-то из студентов.
Выслушав просьбу Хагрида, временный директор только благосклонно улыбнулся и кивнул. Увиденное и услышанное совсем не понравилось слизеринскому старосте. Зная, что Хагрид особенно расположен к Гарри Потеру, он даже не сомневался, кого лесничий призовёт себе в помощники. Если его предположение окажется верным, то огромный преподаватель сейчас заберёт его гриффиндорца с собой, тем самым лишая его, Драко, возможности выяснить, что же случилось с утра в Восточной башне. Это никак не устраивало аристократа, который настроился как можно быстрее узнать, почему его зеленоглазый парень спустился на завтрак под ручку с рыжей Уизли.
Однако уже через несколько мгновений слизеринец убедился, что его предположения ошибочны. Нет, Хагрид действительно подошёл к столу ало-золотого факультета. Вот только заговорил он не с Поттером, как ожидал блондин, а с его подругой Гермионой Грейнджер. Этот факт порадовал Малфоя, но он не смог удержаться и не бросить сочувствующего взгляда на друга. Угадать, на сколько времени может задержать лесничий гриффиндорскую старосту, было невозможно, так что их свидание с Тео находилось под угрозой. Вот только посмотрев на выражение лица сидящего рядом друга, Малфой был несколько удивлён. Тот совсем не был огорчён произошедшим, наоборот, Тео с какой-то гордостью и спокойствием наблюдал, как его избранница уходит из Большого зала. На вопросительный взгляд блондина он только пожал плечами и тихо произнёс загадочную фразу:
— Сегодня состоится встреча, которая может изменить судьбу магической Британии.
— Что за встреча? — не мог не спросить Драко, понимая, что в друге снова заговорил дар предков-провидцев.
— Не знаю, — ответил Тео и добавил: — Это встреча силы и изворотливости.
Последнее заявление друга никак не прояснило ситуацию, однако Малфой прекрасно понимал, что спрашивать дальше бесполезно. Если бы Нотт почувствовал что-то ещё, он бы об этом сразу же рассказал.
Тем временем в зал стали залетать совы, неся утреннюю почту, и внимание блондина снова переключилось на сидящего за столом Поттера, которому в этот раз тоже прибыло письмо. Уже один этот факт вызывал беспокойство, так как послания гриффиндорцу приходили крайне редко, поскольку родных за пределами школы, кроме крёстного, у парня не было. Вот только вряд ли Сириус Блек, который по-прежнему числился в списках разыскиваемых Авроратом беглых преступников, стал бы использовать сову для того, чтобы связаться с крестником. Оставалось только предположить, что письмо Гарри мог написать Уизли, помолвленный с Панси, или же Невилл Долгопупс. Вот только о чём они могли писать зеленоглазому парню, Драко не мог себе представить.
Но больше удивили слизеринца действия самого Поттера. Отвязав от лапки птицы послание, он, не читая, передал его в руки сидящей рядом рыжей Уизли. Драко Малфой едва сдержался, чтобы не проклясть ведьму чем-то весьма тёмным, видя, как та наманикюренными пальчиками открывает предназначенное его парню письмо.
С всё более возрастающим негодованием и отвращением аристократ наблюдал, как рыжая девица, нисколько не смущаясь, читает чужое послание, а потом с улыбкой передаёт пергамент законному владельцу. Пытаясь хоть как-то успокоиться, аристократ посмотрел на сидящего рядом друга, ища у него понимания и поддержки. Вот только выражение ужаса, застывшее на лице Нотта, заставило старосту содрогнуться.
— Тео, что случилось? — тихо спросил Малфой, гадая, что же могло привести слизеринца в настолько плачевное состояние, чтобы он перестал контролировать свою мимику.
— Отец получил послание от Лорда, — едва слышно выдохнул Нотт. — В нём тот прислал порт-ключ и настаивает на личной встрече.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});