Читать интересную книгу Аналогичный мир - 4 (СИ) - Татьяна Зубачева

— Э-эрик. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, маленькая.

Он коснулся её щёчки сжатыми губами и выпрямился. Как обычно, постоял несколько секунд и вышел. Заглянул на кухню, где Женя возилась, проверяя банки с запасами круп и макарон.

— Женя, — голос у него был виноватым. — Я ещё не закончил. Я… посижу ещё.

— Конечно-конечно, — Женя была целиком занята очередной банкой. — Учи спокойно.

Эркин вздохнул и вышел. Если бы не пивная, он бы давно уже управился с уроками и помог бы Жене. Но и ломать компанию нельзя. Он же как все.

ТЕТРАДЬ СТО ДЕСЯТАЯ

Как решили, так и сделали. Поляроидные фотографии нестойкие, два-три года — и тускнеют, а им они и потом понадобятся, и Джонатан переснял их в хорошей студии. Так что теперь действительно всё по правилам: в бумажнике, на столе в офисе и в альбоме. Куда дел свои фотографии Фредди, Джонатан не спрашивал. Придумано было классно и выполнено неплохо. Даже не ждал такого от ковбоя.

Но долго размышлять об этом было некогда. Водоворот дел по точкам, имению и играм всё сильнее затягивал и закручивал их.

Из Колумбии поехали в имение, но не прямо, а кружным путём, навещая нужные точки и прокручивая неизбежно накапливающуюся мелочёвку, среди которой попадались и весьма перспективные дела. В Атланте был прежний бардак, но их это не касалось. Свои границы они блюли, а расширять территорию имеет смысл, когда выгода больше расходов. С Атлантой всё наоборот. Пока. Когда изменится… Тогда и будем думать.

А сейчас они встретились на подъезде к Краунвиллю. Войдя в купе первого класса, где Джонатан в приятном одиночестве наслаждался чтением газеты, Фредди бросил свой кейс в сетку и сел в кресло напротив. Джонатан опустил газету.

— Чистая мистика.

— И не говори, — хмыкнул Фредди. — Порядок?

— А ты как думал. У тебя?

— Так же.

Джонатан удовлетворённо кивнул.

— Полежим с месяц.

— Весь ноябрь? — удивился Фредди. — Хотя… можно. Тогда недели две в декабре, Рождество дома и на святки в Колумбию.

Джонатан счастливо улыбнулся: имение стало домом и для Фредди.

— Вполне резонно. Да, письмо отдал?

— А как же.

— Ну?!

Фредди мечтательно улыбнулся воспоминанию.

— Малость прибалдел, — ответил он по-ковбойски.

— Представляю. Напишет?

— Его дело.

Джонатан кивнул.

Мерное покачивание вагона, осенний пейзаж за окном. И странно уже вспоминать, как они ездили в третьем классе или ещё хуже…

Фредди посмотрел на благодушно обозревающего окрестности за окном Джонатана. Чем бы сбить с него спесь? Или пусть расслабляется?

— Расслабься, ковбой.

— За стадом младшие приглядят, — согласился Фредди.

И Джонатан невольно рассмеялся.

А в имении… въехали-то они на такси, городскими щёголями, и сразу как завертелось всё…

Переодевшись, Фредди прошёлся по конюшне, оглядел лошадей, обсудил с Роландом накопившиеся за его отсутствие проблемы и пошёл к Стефу. Возле котельной крутился младший сынишка Эйба. Увидев Фредди, он нырнул в кусты.

Фредди усмехнулся и толкнул дверь. Стеф оглянулся на стук двери.

— А! Привет.

— Привет, — кивнул Фредди, усаживаясь за столик в углу и быстро оглядывая котельную. — Как дела?

— Как и положено, — хмыкнул, щёлкая регуляторами, Стеф. — Трубы воют, проводка искрит, масло льётся. Чего ещё?

— И этого хватит, — рассмеялся Фредди. — Тебе привет.

— От Ларри?

— Ну да.

— Как он там?

— Нормально. Пишет он тебе?

— А как же, — улыбнулся Стеф. — Не заносится, что городской теперь. Больше-то ему писать некому. Да и мне тоже. А письмо написать да получить… человеку это нужно.

Фредди задумчиво кивнул. Что жена Стефа умерла, пока он в тюрьме сидел, Стеф упоминал и иначе, как покойницей, её не называл. А о детях молчал вмёртвую. Не обмолвился ни разу. Как и об остальной родне. Ну, у каждого своё, конечно. Статья-то у Стефа была страшная, и, чтоб за пособничество и попустительство не притянули, отречёшься и забудешь. Сейчас-то дело другое, но видно так по живому пришлось, что не срастается. Сам он о родне не тосковал — одинокий волк добычливее, и делиться не надо, и под пулю никого не подведёшь, а Стефа, видно, всё-таки царапает. Тяжело одному. Хотя и жена у него теперь, и дети растут, и дом почти что свой, и в посёлке ему почёт и уважение, а всё-таки…

Они ещё поговорили о топливе и маслах, хватит ли напора, чтоб на скотной воду не в вёдрах таскать, а кран поставить.

— Лить без счёта будут, — с сомнением покачал головой Стеф. — Колодца может и не хватить. Вот если артезианскую поставить и ветряк…

— Видел такое, — кивнул Фредди.

В Аризоне на этом все водопои держатся, но здесь… Странно, но в Алабаме он почти не видел их. Ветряки иногда попадались, но с артезианской… Почему? Надо прокачать.

— Хорошая идея, Стеф. Но, надо думать.

— Не подумавши, не делай, — улыбнулся Стеф. — А то переделывать придётся.

Рассмеялся и Фредди.

— Делать дорого, а переделывать дороже. Это Эйба младший тут крутится?

— Толковый пацанёнок, — кивнул Стеф. — Но… там видно будет.

— Посмотрим, — согласился Фредди и встал.

Здесь всё в порядке, но он и не думал, что у Стефа могут быть какие-то проколы или огрехи. Что на него можно положиться, они с Джонни сразу ещё тогда увидели…

…Провести электричество, наладить душевую и всё остальное, это тебе не приблудную тёлку проклеймить, за час не управишься. Но и мыться по очереди в лохани, которая на всё про всё, тоже надоело. Хозяйство разрастается, народу много стало, и вообще…

— Жить надо по-человечески.

— Согласен. Но ты представляешь, какая это махина.

Джонни хмуро кивает, разглядывая блестящий от свежей краски, но явно потрёпанный мотор.

— Хорошо, хоть строить не надо. Коробки целы.

Да, и душевая, и котельная целы, вернее, есть целые пустые коробки под них, но всё равно работы там непочатый край.

— Джонни, из дерьма делать, так дерьмо и получится. Смотри, его ж только покрасили сверху.

— А этот?

— Слабачок. Всё наше хозяйство он не потянет.

— А для этого станина нужна!

— Станина не проблема, — прозвучало сзади.

Они дёрнулись, оборачиваясь и хватаясь за кольты. Но немолодой мужчина в рабской куртке поверх тюремного комбинезона не испугался и не отступил.

— И что? — спросил Джонатан.

— Работу ищу, — ответил мужчина.

— Какую?

— Механик, электрик, машинист.

— Какая статья? — спросил он.

Мужчина усмехнулся.

— Политический. Сто семнадцатая без примечаний.

Вот почему рабская куртка! Потерял расу, но, похоже, о потере особо не тоскует. Что ж…

— До лагеря не дошёл, — мужчина бесстрашно улыбался. — Срок не досидел.

— Родные есть?

— С такой статьёй родных не бывает.

— Месяц испытательного срока, и, если подойдём друг другу, контракт до Рождества. Жильё в бывшем бараке, стол общий.

— Идёт, — кивнул мужчина и протянул Джонатану руку. — Стефен Уордсворт, Стеф.

— Джонатан Бредли.

— Фредди.

— Ну, — сразу приступил к делу Джонатан. — Какой брать?

— Здесь никакой. Лучше поискать армейский, — Стеф усмехнулся. — Пока русские всё не забрали. Если пошарить в бункере, можно английский найти.

— Дело, — сразу согласился Джонатан. — Бункер далеко?

— Если зайти с тыла, то не очень.

— Пошли…

…Интересно, а почему Стеф выбрал их? Ведь наверняка тоже искал и приглядывался. А получилось удачно. И для Стефа, и для них. А то, как Стеф уцелел при ликвидации тюрем, покрыто мраком неизвестности, ну, так этого им и тогда узнавать не хотелось, а сейчас и вовсе не нужно.

Ночной холод подсушил землю, но лужи не замёрзли. Хотя только ноябрь в начале, до зимы ещё месяца полтора, не меньше. И чего парни так на север забились? Хотя, это их проблема. Может, и резонно. Устроились хорошо, значит, резонно. А их проблема вон бегает, хвосты торчком, уши вразлёт.

Когда они с Джонни вернулись в имение, их ждало письмо от мисс Элизабет Кармайкл, владелицы питомника «Королевский Рыцарь» с напоминанием о выставке и обещанием приехать, привезти документы и «привести собак в порядок». И приехать она должна сегодня — Фредди посмотрел на часы: интересно, насколько опоздает — в полдень.

Она приехала в пять минут первого. Забрызганный грязью до крыши, маленький автофургончик, фыркая, треща и стреляя мотором, вполз на середину двора и остановился в двух футах от самой большой лужи, словно испугался завязнуть. Атаковавшие с отчаянным лаем его колёса, Вьюн и Лохматка выжидающе остановились. Из кабины фургона вылезла женщина неопределённого возраста в застиранных до белизны джинсах от Страуса и ковбойке с закатанными рукавами. Вьюн и Лохматка неуверенно завиляли хвостами, а стоявший в дверях конюшни Роланд расплылся в улыбке.