Читать интересную книгу Репортаж не для печати - Дмитрий Харитонов

Воздух становился все более тяжелым. Мои мышцы дрожали от напряжения, а дыхание становилось все более затрудненным. Появилась заметная одышка. В подземелье стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь моими шагами и прерывистым дыханием.

Чтобы не дать фонарю погаснуть, я выключил его на несколько минут. Обступивший меня со всех сторон мрак действовал настолько угнетающе, что спустя всего лишь пару минут я включил его снова. Лучик стал чуть ярче, но я понимал, что надолго его не хватит. Дрожащей рукой, я принялся обшаривать вторую стену – левый коридор туннеля. Медленно. Шаг за шагом.

Так утопающий вертит вокруг себя головой в надежде увидеть спасательный круг посреди бескрайней морской глади, где нет ни малейшего шанса на выживание.

Почему-то я отчетливо вспоминал одну вечеринку в нашем старом доме в Филадельфии. Когда родители, пригласив с десяток своих друзей, решили поразить их воображение стихами в исполнении шестилетнего карапуза, коим я был в то время. Но вместо детского стихотворения-страшилки, я прочел абсолютно серьезное восьмистишие Суинберна, ввергнув в изумление всех присутствующих столь комичной ситуацией: сопливый мальчишка с важным видом декламировал «взрослые» стихи великого поэта:

Устав от вечных упований,

Устав от радостных пиров,

Не зная страха и желаний,

Благословляем мы богов

За то, что сердце в человеке

Не будет вечно трепетать,

За то, что все вольются реки

Когда-нибудь в морскую гладь.

Я почувствовал, как криво улыбнулся, продолжая продвигаться вдоль стены. Пот градом катил с меня, но я не замечал этого.

– Не зная страха, – хрипло сказал я вслух и удивился, каким чужим показался мне собственный голос. Почувствовав, что я приближаюсь к лежавшему на полу подземелья скелету, я инстинктивно обогнул его, миновав таким образом и рисунки на стене. Чтобы занять свой мозг бодрыми, а не паническими мыслями, я принялся вбивать себе в голову слова из Ветхого Завета:

– «… а надеющиеся на Господа обновятся в силе: поднимут крылья, как орлы, потекут и не устанут, пойдут и не утомятся», – бормотал я, продолжая методично шарить рукой по стене.

Но мои лихорадочные поиски снова были безрезультатными. Я обреченно уткнулся в дверь, через которую пробрался в подземелье.

Выхода не было!

Я начинал чувствовать приступы удушья. Сердце громко стучало в груди, словно предупреждая о близком финале. Я сполз на пол и выключил фонарь. Его работы могло хватить еще на несколько минут.

Как ни странно, темнота в этот раз подействовала на меня успокаивающе. Я был готов поклясться, что не обнаружил ни малейшего намека на секретный тайник, помогающий выскользнуть отсюда.

А если его и не было?

«Но ведь Фогель как-то выбрался из подземелья», – в отчаянии пронеслась мысль. Что, что я упустил? Не осталось ведь ни одного квадратного дюйма, который я не нащупал на обоих стенах исцарапанными подушечками своих пальцев. Неисследованными остались лишь потолок и пол. Однако, тайник не мог находиться так высоко. Ведь в этом случае, обессиленный Фогель не смог бы даже дотянуться до него – я сам не доставал до перекрытий около двух футов.

Так. Остался пол. Но я несколько раз пересек его вдоль и поперек, когда обшаривал стены туннеля. Почти исключена была вероятность того, что тайная кнопка или скоба могла оказаться замаскированной в полу.

Нет. На нее легко можно было бы наступить ногой. Или случайно задеть во время поисков – а такая легкость в обнаружении вряд ли входила в планы строителей туннеля, где в свое время надежно был спрятан Ковчег Завета. В идеальном, чистом и сухом месте, которое служило временным пристанищем для драгоценного сундука. Тайником, где спрятали Ковчег после бегства членов еврейской общины с острова Элефантин.

Выход… Где находится выход…?

Жаркий пот застилал мне глаза, и я трясся, словно от желтой лихорадки. Внезапно у меня в голове промелькнула сумасшедшая мысль. Сил, чтобы подняться, у меня не оставалось. И я побрел на четвереньках к тому месту, где находился скелет. Преодолевая страх и отвращение, я, включив фонарик, отодвинул его в сторону. Он был покрыт какой-то липкой грязью, но удивиться я не успел, потому что меня сразу вырвало. Царапая ногтями по стене я поднялся во весь рост.

– …а надеющиеся… на Господа… обновятся в силе… поднимут крылья как орлы…, – стонал я, обшаривая руками рисунки.

Мне казалось, что я занимался этим целую вечность. Фонарик выпал у меня из кармана, потух и валялся у ног, а я все водил и водил руками по рисункам.

Нагнувшись, я поднял фонарь и включил едва заметный свет, почти вплотную приблизив его к тому месту, которое вызвало у меня робкую надежду. Мне показалось, что та часть выдавленного на поверхности стены рисунка, которая обозначала Ковчег, не составляет единого целого со всей стеной. Я вытащил нож, открыл лезвие и вогнал его в миниатюрную щель, между Ковчегом и остальной каменной гладью стены.

– … пойдут и не утомятся…- радостно выдохнул я, отчаянно пытаясь выковырять кусок стены, на которой был изображен Ковчег с восседающими на нем херувимами.

Я изранил и порезал себе руки, но мне удалось расшатать, а затем и вытащить этот фрагмент рисунка. С грохотом, камень рухнул на пол, зацепив мою ногу. Но я не слышал шума и не чувствовал боли. Запустив руку в образовавшуюся нишу, я нащупал что-то вроде металлического рычага и повернул его.

С глухим скрежетом пришли в действие таинственные механизмы, находившиеся, очевидно, в самой стене. В пещеру ворвался свежий воздух и дневной свет, показавшийся столь непривычным и неожиданным, что я испуганно зажмурился. Я боялся открыть глаза и обнаружить, что сплю наяву.

Часть пола, казалось, провалилась вниз. Сноп дневного света струился снизу. В нем плавали мириады пылинок, поднятых в воздух сотрясением открывшегося выхода на свободу. Вниз под стену тупика уходили грубо вытесанные ступени шахты.

Я спустился по ним, затем поднялся вверх и вышел на свет. Туннель вывел на противоположный склон острова, прямо позади храма Исиды.

Я казался себе совершенно вымотанным. Эмоционально. Физически. Духовно. Опустившись на землю, я вбирал полные легкие чистого, свежего воздуха и молча смотрел на зеленые воды Нила.

Я сидел на камнях и ждал, пока шоковое состояние и боли в сердце и в руках постепенно не отпустили меня, а прерывистый пульс восстановился и тяжелый стук в ушах утих. Я ждал, когда клетки моего мозга получат достаточное количество кислорода, чтобы вернуть мне рассудок.

Нужно было убираться с этого острова Я поднялся и начал обходить храм богини Исиды, чтобы попасть на пристань, где меня должна была ожидать лодка.

Солнце уже опускалось за горизонт, но дневная жара все еще висела в воздухе. Несмотря на это охранник, стоявший возле входа в храм поежился, не веря своим глазам. Он совершенно остолбенел, как если бы увидел посланника из ада. Что ж, я действительно едва избежал той неприятной участи, которая постигла несчастного, чьи останки лежали возле стены с рисунками.

Что и говорить, вид у меня был ужасный", перепачканные брюки, покрытое грязью лицо и взъерошенные волосы. Наверное, я был похож на Эдмона Дантеса, узника ужасной тюрьмы, копавшего подземный туннель.

С решительным видом охранник направился ко мне.

– Вы упали и ударились? – участливо спросил он

Я обратил внимание на свои руки – они были в ссадинах и крови.

– Кто-то запер меня в туннеле, – сообщил я, делая шаг назад, чтобы дать охраннику полюбоваться живописной картиной, которую я, несомненно, представлял собой

– В туннеле? – подозрительно переспросил охранник – Что вы имеет ввиду?

– Тайное подземелье, отмеченное крестом, – проронил я сквозь сжатые зубы.

Египтянин подумал, что я, видимо, тронулся умом

– Здесь нет никаких туннелей, – удивленно произнес он. – И не было никогда.

Затем охранник сообщил, что в течение сегодняшнего дня практически не было туристов. Поэтому он обратил внимание на меня, бродившего долгое время между статуй. Кроме того, он запомнил и мужчину, приехавшего на остров через пять минут после того, как к Элефантину причалила наша «Клеопатра». Судя по описаниям охранника, этот человек был очень похож на незнакомца из бара в нью-йоркском аэропорту, делавшего вид, что он увлеченно читает газету. Египтянин поведал мне, что странный посетитель пробыл на острове не более четверти часа, после чего торопливо вернулся на лодку и уехал.

Глава одиннадцатая. «ИНДИЯ», ЗЕМЛЯ ПРЕСВИТЕРА ИОАННА

1

Абу не на шутку переполошился, заметив мое долгое отсутствие. Еще больше он обомлел, увидев как я в высшей степени элегантно выгляжу. Когда мы вернулись на борт «Рамсеса», он сбегал к себе домой и принес мне бутылку горькой египетской настойки, основанной на экзотических травах. Я почувствовал, как силы быстро возвращаются ко мне, и заметно повеселел.