Такая же фотография, как и у меня, находится у тайных агентов Моссад. После моего сообщения капитану Ставински о том, что террорист устремится в Эфиопию, пытаясь разыскать Ковчег, израильская разведка предприняла серьезные усилия с целью расстроить его планы. Были использованы все рычаги влияния для того, чтобы Абу Дауд не мог высунуть и носа из Алжира, где он пребывает и по сей день.
К сожалению, помимо Ливийской пустыни, Алжир -единственное место на земле, где Абу Дауд может чувствовать себя относительно спокойно. В последнее время он развлекается тем, что убивает журналистов. Начиная с мая тысяча девятьсот девяносто третьего года от рук исламских террористов в Алжире погибло более тридцати журналистов. Очень часто свидетели убийств безошибочно опознавали на предъявленных им фотографиях человека со скучающим и невыразительным взглядом серых глаз,
В декабре девяносто четвертого года погиб главный редактор газеты «Матен» Сайд Мекбель…
В марте девяносто пятого был убит руководитель ведущей алжирской газеты «Эль-Муджахид» пятидесятилетний Мохамед Абдеррахмани. Автомобиль «Рено-девятнадцать» был обстрелян из автоматов, но контрольную пулю в голову истекавшего кровью раненого редактора выпустил человек среднего роста с неприметной внешностью и стальными серыми глазами.
Особенно он любит убивать иностранных журналистов, находящихся в Алжире…
Я не знаю, когда это произойдет, но уверен, что Абу Дауд разделит судьбу его собратьев из «Черного сентября», которых израильская разведка уничтожала одного за другим. С настойчивостью бульдога и терпеливостью муравья Моссад свел счеты со всеми людьми, участвовавшими или хотя бы косвенно замешанными в кровавой мюнхенской резне. Израильтяне почти закончили свою работу и, я уверен что Абу Дауд спит с открытыми глазами. Он знает, что в любой момент из темного переулка или из-за оконных гардин может появиться человек с пистолетом «Беретта» в руке…
Увы, я стал редко видеться со стариной Леклером. Он так и не поверил моему рассказу о том, что в Аксуме находится копия Ковчега.
– Стив, – обиженно буркнул он в ответ на мои уверения в безрезультатности поисков священной реликвии, – мне трудно понять почему ты говоришь неправду… Но я надеюсь, что тобой движут благородные помыслы.
– Напрасно обижаешься, – увещевал я Джона, – мне нечего скрывать.
– Вижу, – еще больше замыкался в себе Леклер. – Ты нашел Его.
В его голосе было столько обиды и горечи, что я начинал всерьез заводиться.
– Что? Что ты видишь? – раздраженно спрашивал я и, остывая, через мгновение уже оправдывался. – Я, действительно, нашел их, если хочешь. Десятки великолепных копий Ковчега Завета. Хотел захватить один дубликат на долгую память, но он не поместился в дорожной сумке.
– Хотя бы намекни. – не отставал Леклер, – где Он находится в Аксуме. В церкви Святой Марии? Неужели Он до сих пор находится в церкви?
Я молчал, остро сожалея о том, что не могу сказать Джону правду. Я не должен был проронить даже слова о тайном переносе Ковчега из церкви сразу же после церемонии Тимкат, на которой я побывал. Священную реликвию надежно укрыли на одном из многочисленных островов озера Тана. А в церкви Святой Марии был водружен дубликат. Пагира предпринял надежные меры безопасности на тот случай, если визиты незваных гостей будут продолжаться. Кроме того, первосвященник, очевидно, сомневался: сдержу я свое слово или нет. Теперь настоящий, подлинный Ковчег Завета появляется в Аксуме только раз в году. Монахи приносят его в древний город для участия в церемонии Тимкат.
Так да погибнут все враги Твои, Ягве! Любящие же Тебя подобны солнцу, Восходящему в блеске своем!
3
Мир – это прекрасное место, чтобы жить в нем. Особенно, если рядом с тобой – такая девушка, как Мишель. Вновь и вновь я с благодарностью вспоминал о неожиданном решении Тэда Тернера – подготовить материал о судьбе Ковчега Завета. Когда я задумываюсь о том, что наша встреча с Мишель могла и не состояться, то чувствую себя не в своей тарелке.
Мишель была единственным человеком, которому я рассказал подлинную историю Ковчега Завета. Не сделай я этого – она все равно бы узнала. Достаточно было того, что я иногда бормотал во сне некоторые вещи, о которых пообещал Пагире хранить молчание. Но бывают ночи, когда картины прошлого оживают передо мной с удивительной отчетливостью и яркостью. Словно в кинофильме с замедленным воспроизведением, ко мне снова возвращается Артур Кейс с его загадочной улыбкой скептика, привыкшего сомневаться во всем, что касается официальной трактовки мировой истории; доктор Вулворд, чей фильм «Секреты фараонов» получил престижную награду на одном из телевизионных фестивалей (посмертно); несчастный директор каирского музея, чуть ли не шепотом рассказывающий о фараоне Тао Бесстрашном; «Красный негус», спешно пакующий чемоданы перед позорным бегством из Аддис-Абебы; наконец, первосвященник Пагира, с торжественным видом приподнимающий завесу, за которой моему изумленному взору предстал золотой Ковчег Завета.
Когда мне снится туннель на острове Филе, то я просыпаюсь в холодном поту и потом долго лежу, будучи не в силах снова сомкнуть веки. История, связанная с поисками ветхозаветного Ковчега, слишком глубоко засела внутри меня. Для того, чтобы попытаться освободиться от этих волнений и переживаний, Мишель предложила мне взять короткий отпуск и попытаться изложить свои приключения на бумаге.
Что ж, я решил последовать ее совету. Питер дал мне ключи от своего домика на побережье океана во Флориде. Две недели назад я вошел в этот дом, оказавшийся, действительно, неплохим местом для уединения и спокойной работы. Положив перед собой пачку абсолютно чистых листов белой бумаги, я превратился в отшельника, лишь изредка поднимавшегося из-за стола для короткого сна или приема пищи.
Сегодня, ранним утром, я закончил рукопись. Она получилась достаточно внушительной по объему: мне потребовались две большие папки для того, чтобы аккуратно поместить в них четыре сотни страниц, набранных на компьютере. Я не очень долго мучился, подбирая название «Материал не для печати»… Или, скорее даже «Репортаж не для печати»…
Впрочем, это не очень важно, особенно если учитывать тот факт, что завтра я отвезу папки с рукописью в один из атлантских банков, где накануне поездки во Флориду арендовал небольшой сейф. Срок аренды – четверть века. Это для начала, а дальше – посмотрим… В нашем мире все так стремительно изменяется… По крайней мере, мне хотелось бы с оптимизмом смотреть в будущее…
Когда я поставил последнюю точку, то заметил, что минутная стрелка уже подбирается к пяти утра. Я почувствовал, что гигантское напряжение, не покидавшее меня на протяжении последних месяцев, внезапно исчезло. По-прежнему ощущая необыкновенную легкость, я вышел из домика и медленным шагом отправился к океану.
Сильный ветер, бушевавший всю ночь и при каждом новом безумном порыве стихии, заставлявший угрожающе дребезжать стекла, заметно ослабел. Я стоял на берегу в нескольких футах от белой полосы прибоя Океан все еще грохотал, и громадные волны, разбиваясь о берег, подкрадывались все ближе и ближе. Я любовался восходом солнца и вдруг поймал себя на мысли о том, что много лет назад Перо де Ковилхан, будучи пленником абиссинского негуса, точно так же вглядывался в линию горизонта. О чем он думал тогда? Может быть, о том. что судьба заставляет нас устремляться к пропасти, закрыв глаза, чтобы не видеть куда бежишь?
Ветер, наконец, затих. Наслаждаясь утренней свежестью, я зашлепал босыми ногами по влажному песку. Океанские волны, набегавшие на берег, зализывали отпечатки моих ног.
Точно так же и Пески Времени заносят следы древних цивилизаций, окутывая наше прошлое дымкой тайн и загадок.
Подобно истории с Ковчегом Завета…
This file was created Petruha_v and Yanki with BookDesigner program [email protected] 08.02.2011
[1] Жан Фоансуа Шампольон – французский ученый, расшифровавший египетские иероглифы
[2] Запрудер – автор документальных кадров о покушении на президента США Кеннеди