А Брент коротко хохотнул. Не смог сдержаться. Так Колину и надо.
— Как выяснилось, с последним вы не справляетесь, — влез в разговор еще один голос.
Неожиданно. Брент снова крутанулся на пятках, снова чуть не выплеснув остатки кофе. Никто не заметил, как рядом с домиком материализовались Фрэнсис и Айлин. Полностью одетые, с рюкзаками, готовые отправляться в путь. Idiot-Фрэнки конечно не промолчал. Как он мог? Это же такие усилия! Брент спрятал свободную руку в задний карман джинсов. Чтобы не сорваться и наглядно не объяснить снобу, что он здесь всех достал.
Эмма отреагировала вполне спокойно. Так же, как и всегда.
— Я еще раз прошу прощения за вчерашний случай.
Её задорный настрой испарился, голос опустился до безмятежной покорности. Уже только за это Фрэнсис заслуживал хорошую трёпку. Человек, который умеет одним своим появлением вкатать другого человека в асфальт. Он хотел что-то ответить Эмме, но ему не позволили.
— Что здесь случилось? – вмешалась Лин.
Эмма бросила беглый взгляд на детишек, и посмотрела на Айлин.
— Колин и Дженнифер вчера напились. Со всеми последствиями.
— Господи! – милая жена Фрэнсиса прикрыла рот ладошкой. – Фрэнк, пойдём разжигать костёр, — толкнула она мужа в бок. — Нужно заварить им чаю с сахаром. И сделать завтрак. Мы ведь будем завтракать здесь, да, Эмма?
Её бойкая речь заглушила ворчание Фрэнка, который тоже попытался выразить своё мнение, но его не услышали.
— Да, — кивнула мисс Маршалл. – Конечно, дождёмся остальных, позавтракаем, и пойдём.
— Идём Фрэнсис, не стой. Колину и Дженни нужен чай.
Шотландка схватила мужа за рукав и потащила по гравию к кострищу в центре лагеря. Видимо, она привыкла заметно или незаметно разрешать намечающиеся конфликты, которые возникали благодаря её супругу. Поистине, удивительная женщина.
Брент и Эмма проводили взглядами её удаляющуюся спину и одновременно обернулись друг к другу.
Да. Огонь в мисс Маршалл потух. Даже не огонь, а маленькая свеча, которую задуло холодным ветром Фрэнка.
— Мне нужно разбудить французов, — проговорила девушка, потупив взгляд.
Чёрт бы побрал Фрэнсиса Марлоу. Брент вынул руку из кармана и поскрёб пальцами уже хорошо заросшую скулу. Выглядит, наверное, как тот самый пёс.
— Хорошо. А мы пока зароем продукты жизнедеятельности Колина.
Девушка кивнула и развернулась, чтобы уйти.
— Фу! – возмутилась Дженнифер, и тут же поморщилась, потому что её восклицание стало слишком резким для её же головы.
— Действительно, фу, — Брент сделал глоток остывшего кофе. – Колин, ищи прут, или ковыряй пальцем, мне всё равно. Ты должен растащить гравий так, чтобы пятно равномерно растянулось на пару футов и не было заметно. Остальное смоет дождь.
Эмма, которая уже начала было удаляться от их компании, вдруг развернулась.
— Вы служили, мистер Рейнер? – спросила она.
— Я? – вскинул брови он. – Ну что вы! Человека дождя не взяли бы в армию.
— Двуликий, — шикнул Колин.
Мисс Маршалл чуть заметно улыбнулась, показав свою единственную ямочку, и снова пошагала прочь от дома номер четырнадцать. По крайней мере Брент смог вернуть ей хоть часть утраченного настроения.
Озеро Ломонд осталось позади несколько миль назад, и сейчас вместо озёрной воды вдоль тропы текла река, разбавляя бесконечно зеленый пейзаж. Путь пролегал по склону горы, петляя по нему, то поднимаясь выше и заставляя напрягаться при ходьбе, то снова спускаясь к реке. И тогда шаг становился лёгкий, будто кто-то ненавязчиво пинал человека в спину.
О том, что день будет трудным, Эмма знала еще прошлым вечером. Но наивно надеялась, что ошибается.
Надежда начала таять в тот момент, когда после завтрака Дженнифер, несмотря на выпитый аспирин, с трудом продела руки в лямки рюкзака и, покачнувшись, чуть не рухнула лицом в гравий. Хорошо, что рядом стоял Рейнер. Он будто ждал такого исхода, его реакция стала мгновенной. Он ловко подхватил Джен под локоть и рванул назад. Девчонка снова качнулась, выровнялась, но на её лице отразилось столько страдания, сколько обрушивалось, вероятно, на австралийских каторжников.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
С Колином история повторилась почти точь-в-точь. И надежда подтаяла еще на чуть-чуть. А дальше она и вовсе растворилась в свежем воздухе.
Группа продвигалась ужасно медленно. Так же медленно, как тогда, когда Леа натёрла мозоль, только сейчас несчастных было двое, а вместе с ними вдвое возрастали и проблемы. Примерно через четверть мили стало ясно, что Колина сильно знобит. Он с трудом переставлял ноги, и Эмма не имела представления, что с этим делать.
Такое с нею случилось всего второй раз, а впервые ситуация произошла с Китом. Он тогда вздумал напиться в компании туристов из чужой группы. Туристы легко очухались наутро, в то время как Кит прилагал все усилия чтобы держаться на ногах, и все заботы о двадцати трех подопечных в тот день легли на плечи Эммы. Спасибо Киту хотя бы за то, что его не пришлось нести.
А вот Колин очень нуждался в носильщике. Он сумел пройти милю и не скатиться в бурлящую реку, но после вынужденного короткого привала отказался вставать с травы.
— Бросьте меня здесь, — заныл мальчишка, улегшись головой на рюкзак и подложив под щёку сложенные в молитвенном жесте ладони.
Дженнифер, на которой отравление сказалось намного меньше, уже успела продышаться, и выглядела бодрее.
— Милый, ну давай еще немного пройдём вперед.
Колин съежился и натянул на глаза шапку с помпоном.
— Я больше не могу-у, — простонал он.
— Колин, — осторожно позвала Эмма. — Нам нужно идти дальше.
— М-м-м. Скажите маме, что я её люблю.
Эмма вздохнула, глядя на скрутившегося в позе эмбриона парня, и потёрла лоб ладонью. Внешне она сохраняла спокойствие, в то время, как в душе стала зарождаться паника. При своём незрелом возрасте, Колин ребенком не был, в этом пришлось убедиться вечером, помогая тащить спящее бревно в дом номер четырнадцать. Сейчас же на нём был еще и рюкзак. И справляться со всем придётся Эмме. Никому другому это просто не нужно.
Рейнер, который в это время жевал травинку и задумчиво смотрел на убегающую реку, вдруг обернулся. Травинка отлетела в сторону, мужчина решительно подошёл к мальчишке, нагнулся и схватил того за локоть.
— Вставай, принцесса, — приказал Рейнер, потянув Колина вверх
Вялое тело оказалось на ногах, покачнулось, но осталось стоять. Мистер Рейнер поднял рюкзак, обошёл парня и расправил петли лямок.
— Надевай.
И снова Колин послушался. Он просунул руки в петли, Рейнер поправил лямки на мальчишеских плечах, а сам подлез под руку Колина и забросив её себе за шею. Парень устало навалился на мужчину. Удивительно. Когда он успел стать таким? В какой момент тупица-мистер-Рейнер окончательно трансформировался в Рейнера-незаменимого? Эмма наблюдала за ним, не пытаясь скрыть своего потрясения. Оставшиеся двое мужчин смотрели на всё абсолютно безучастно, и вообще-то имели право. Они заплатили за поход, а не за то, чтобы таскать на себе тяжёлого безответственного ребенка. Но Рейнер… Рейнер… На его фоне даже приятный Флоран вдруг стал выглядеть ничтожеством.
— Мы идём? – светлые брови мистера Рейнера взметнулись на лоб.
Эмма силой заставила себя перестать пялиться на человека, который спасал её второй раз за сутки. Хотя очень сложно не пялиться на эти серые глаза с карими вкраплениями и на заросшие пятидневной щетиной впалые щёки.
— Да, — кивнула она, переведя взгляд на Дженнифер. – Дженни, тебе нужна какая-то помощь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Та поморщилась, поправила лямки на своих плечах и сделала шаг по тропе.
— Я сама, — пробурчала она.
— Вы слишком с ними носитесь, — недовольно сообщил Фрэнсис, поднимаясь с коврика.
Ну надо же, как давно, оказывается, не было слышно его голоса. С самого лагеря! Эмма закатила глаза. Ей нельзя закатывать глаза при туристах, но Фрэнк сумел бы заставить забыть о сдержанности даже королеву.