На память приходит еще один эпизод из моей концертной жизни. По-моему, это было в Казани. Нам с мужем пришлось взять с собой маленького сына, который тогда еще не разговаривал. Был вечер, мы собирались идти на концерт, как вдруг раздался стук в дверь, и в номер вошли два тогда очень известных артиста, которые стали особенно популярны после передачи «Радионяня», — это Александр Лившиц и Алик Левенбук. С ними был еще один молодой человек, как нам тогда показалось, очень милый. Видя, как мне было нелегко с маленьким ребенком, кто-то из них предложил: «Нина, пусть Гена посидит с мальчиком?» Я стала отказываться, ведь я этого Гену совсем не знала. Но тогда сам Гена стал меня уговаривать разрешить посидеть с моим сыном: «Что вы, Нина, я очень люблю маленьких детей и с удовольствием посижу». «Не волнуйся, Нина, — сказал кто-то из артистов «Радионяни». Позже, уже через несколько лет мы работали вместе с Геной в больших концертах и даже однажды работали по целому отделению в одном концерте. Это был Геннадий Хазанов.
А помните, когда в стране строилась Байкало-Амурская магистраль или коротко БАМ? Ох, и время было тогда! Гастролируя по БАМу, мы жили в вагонах, без воды, без туалетов, но главное — мы доставляли радость людям, работающим день и ночь, чтобы скорее построить железную дорогу. Глухие места, туча комаров и большие вездеходы, которые увозили нас в недоступные места, где работали простые люди, глубоко верящие в «светлое завтра». А эти озера, чистые как слеза?! А этот необыкновенный Байкал?! Там, на берегу озера, ночью для нас, артистов, а также для диктора Центрального телевидения Анны Шиловой, писателя и редактора журнала «Крокодил» Эрика Внукова, великолепного аранжировщика и дирижера Владимира Терлецкого, представителя Российской концертной организации, обкомовские работники устроили настоящий праздник. Когда-нибудь вы слышали выражение: «Омуля тебе на рожне»? Так вот, этого омуля мы ели на рожне, а делается это приблизительно так. Разжигается костер, рыбины омуля нанизываются на палки, которые располагают вокруг костра, и рыба коптится до готовности. Это такое чудо, ни с одной рыбой по вкусу не сравнишь. В конце пребывания на БАМе был устроен концерт на улице, где зрители сидели на грузовиках, и было такое ощущение, будто все происходит на большом стадионе.
А сейчас мне хочется рассказать о том, как я несколько лет сотрудничала с организацией «Пропаганда советского кино и Театр киноактера». Эта программа называлась «Товарищ кино». Правда, сами артисты, участники программы, между собой называли ее «Товарищ вино».
Это была, пожалуй, самая веселая пора моей жизни. Кто только ни участвовал в этой программе-концерте: Алла Ларионова, Николай Рыбников, Нонна Мордюкова, Наталья Фатеева, Людмила Хитяева, Светлана Светличная, Владимир Ивашов, Всеволод Санаев, Борис Андреев, Сергей Мартинсон, Петр Глебов, Георгий Вицин, Евгений Моргунов и многие, многие другие. А также оркестр «Мелодия».
Выезжали обычно на несколько дней, давали по два-три концерта в день, а затем возвращались домой, веселые, добрые, слегка пьяные и с деньгами. После концерта все собирались в гостиничном ресторане, который для посторонних закрывался наглухо, и… до утра. Артисты — веселый народ. Всю ночь были слышны шутки, анекдоты, смех. А какие баньки нам приготавливали! В каждом Дворце спорта — свои банька, сауна и бассейн, куда очень любили ходить Света Светличная, Наташа Фатеева, я и мой муж Владимир.
Несколько воспоминаний из той поры.
Однажды Н. Караченцов, который тогда не был еще так известен, обратился к ансамблю «Мелодия» с просьбой, чтобы они ему саккомпанировали песню, которую он должен был спеть на концерте. Музыканты ответили: «Мы-то сыграем, но с тебя «прописка». На что Коля ответил: «Хорошо».
У музыкантов «прописка» означает «выпивка».
Николай, как говорят музыканты, «не прописался». А раз не «не прописался», то заслужил, по их понятиям, наказание. В песне, которую он должен был петь, музыканты заменили тональность на тон выше, и Николай, когда начал петь, запел «петухом». Всем было очень смешно. Коле пришлось бежать в магазин.
Как-то перед выходом на сцену я попросила Нонну Мордюкову подержать на руках моего сына на время работы. Сначала ребенок сидел на руках тихо, затем, услышав со сцены мой голос, начал плакать, крича «Мама!». А за то, что Нонна не выпускала ребенка с рук, он со всего маху дал ей, что называется, по морде. Нонна, смеясь, говорила: «Как это может быть — артистке дали в морду?!»
Я очень тепло относилась к Зое Алексеевне Федоровой, и не раз мы после поезда вместе возвращались домой на такси, подбрасывали ее к гостинице «Пекин», где она проживала. Хорошая женщина, пережившая в своей жизни много горя, и несмотря на это, всегда жизнерадостная и веселая. Помню, сидим мы в купе поезда, уносящего нас вдаль. За окном огни, деревеньки, а мы за бутылочкои спиртного с закусочкой, которую приготовила Зоечка Алексеевна. Она выпьет, а потом тихо запоет:
Кудри вьются, кудри вьются,Кудри вьются у б…Почему ж они не вьютсяУ порядочных людей?
Не могу также забыть уникального Сергея Мартинсона. Вцепится бывало в меня, и я тащу его из гостиницы в автобус, а потом из автобуса в концертный зал. Еле-еле идет, ножками перебирая. Тащу его почти на себе, а потом он как выскочит на сцену со своими куплетами, так и вся хворь прошла — будто ее и не было.
Иногда вспоминаю неугомонного хулигана, как его однажды в автобусе назвала М. Ладынина. А было это так. Да, забыла сказать, о ком пойдет речь. Евгений Моргунов. Вообще, если говорить о Жене, то это был очень яркий человек, шкодный, весельчак, но иногда и даже чаще всего его хохмы не воспринимали. А жаль! Так вот! Сидим в автобусе полчаса. Кто-то спрашивает: «Кого ждем?» Пауза. Через пятнадцать минут возмущенные артисты начинают гневаться, снова вопрос: «Кого ждем?» Кто-то отвечает: «Моргунова». Что было потом?.. Автобус тронулся с места и поехал.
Как-то раз за кулисами один мужчина попросил у Жени автограф.
— Ты где работаешь-то?
— На заводе, изготавливаю кровлю.
— А я дом собираюсь строить, и мне нужна кровля. Так вот, принесешь завтра энное количество кровли, получишь автограф, — ответил Моргунов.
Назавтра мужик на грузовике, набитом кровлей, подкатил к гостинице, а Женя ему: «Ты что, мужик, спятил?»
Однажды Моргунов подошел к пустому троллейбусу и, взяв в руки дуги троллейбуса, встал сзади него. В это время мимо проходил мужчина, которого Женя попросил подержать дуги, пока он, то есть водитель, на пару минут сбегает в диспетчерскую, а сам перешел на другую сторону улицы и стал наблюдать за происходящим. Бедный человек, боясь отпустить дуги, мучаясь, простоял минут 15–20. И вдруг появляется настоящий водитель троллейбуса, видит мужика, который якобы спустил дуги, и начинает скандалить с ним вплоть до драки. А Женя, наблюдая за всем этим, тихонько потешается над ними.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});