— Мама? Отец? — Тихо проговорил Я.
Родители оторвались от чтения и подняли головы:
— Рустам? — Отец закрыл книгу и снял очки. — Как ты вошел?
— Дверь была открыта…. — Растерянно произнес Я, совершенно не зная, что сказать им дальше.
Мама очень внимательно смотрела на меня, не произнося ни звука. Отце тоже внимательно, хотя скорее больше недоуменно рассматривал меня. Как же меня здесь давно не было. Я выдохнул воздух и продолжил:
— Я так давно вас не видел.
— Рустам, что-то случилось? — строго спросил отец. — Зачем ты пришел?
— Я не знаю. — Оправдывался Я. — Наверное, мне раньше зайти….
— И что с твоей одеждой? Ты совсем за собой не следишь. — Также строго произнес отец.
Это не бред — они настоящие и они здесь! Я не могу в это поверить!
Я не мог оторвать от них взгляд, чтобы посмотреть, что со мной не так. Наверное, Я весь в грязи….
— Да. — Я путался в словах. — Это нужно.
— Так зачем ты пришел? — повторил Отец.
— Я… так больше не могу. — слова сами вырывались из меня.
О их смысле мне оставалось только догадываться. Они были не моими, Я как будто говорил заранее отрепетированный текст.
— Рустам, что ты имеешь ввиду? — уже более мягче спросил отец, откладывая книгу.
— Я хочу начать всё сначала.
Комната погрузилась в тишину — Я ждал ответа родителей, так и не поняв, что Я имел в виду. Я понимал всё что происходит, но говорил кто-то вместо меня. Я хотел сказать им совершенно другое. Не то, что Я совершенно не понимал.
— Сынок, — наконец-то заговорила мама, — ты… серьёзно?
— Да. — Улыбнулся Я.
— Сын. Мы возвращались к этому разговору уж не один раз. — отец выпрямился. — Сколько это будет повторяться?
— Я помню. — подтвердил Я. — Я до этого дорос. И без вашей помощи у меня ничего не получится.
Родители переглянулись: на лице отца было недоверие, а мама улыбалась — Я давно не видел её улыбку. Они без слов о чем-то совещались. И это совещание кончилось после кивка отца. После мама повернулась и спросила:
— Ты голодный?
— Да. — есть Я совершенно не хотел, но Я хотел провести с ними как можно больше времени, прежде чем это кончится.
— Пошли, я тебя накормлю. — Сказала мама, поднимаясь с дивана.
— Конечно, Я только сначала приму душ.
— Конечно. — улыбнулась мама. — Не задерживайся.
Я развернулся и направился в ванную комнату. И уже в коридоре меня окликнул отец:
— Рустам. Я рад, что ты к нам зашел. — улыбнулся он. — Но больше я рад за твое решение, если это твое решение.
— Я тоже. — ком в горле мешал мне спокойно произнести самую простую фразу. Я еле сдерживался, чтобы не заплакать. — Я так рад вас видеть!
— Мы тоже, Рустам, мы тоже…. Нам предстоит через многое пройти.
Я даже не представлял, какую радость у меня вызовут родители — наверное, стоило вернуться домой намного раньше. Я хочу с ними о многом поговорить — мне столько нужно рассказать.
Войдя в ванную, Я посмотрел в свое отражение и понял, почему отец сделал мне замечание о моём внешнем виде. Трехнедельная щетина, грязные волосы, успевшие дорасти до плеч, разбитая губа с кусочками засохшей крови и грязный пластырь на носу. Я потрогал нос и с удивлением провел пальцем по пластырю. Не помню, что Я такого сделал со своим носом. Слегка надавив на нос, Я почувствовала резкую боль — неужели сломал?
Я провел по лицу рукой: со своим внешним видом надо что-то делать. Если бы мне показали мое отражение до этого, Я бы себя не сразу узнал. И как только родители меня сразу узнали? Хотя Я знаю как они меня узнали. Своего ребенка они всегда признают, даже и непутевого.
А сейчас, у меня есть неотложные дела. Доведение своего внешнего вида до приличного состояния, заняло у меня около часа. Взяв одноразовый станок, Я начал сбривать сначала щетину, а затем взялся за виски. Виски мне дались посложнее, чем остальные части лица. Несколько раз, рука непроизвольно дергалась, оставляя после себя небольшие порезы. Из них сразу потекла кровь и перемешавшись с водой на щеке, растекалась, как пятно чернил. Затем последовал душ из одной холодной воды. Горячей не было — как обычно происходил ремонт. А когда дело дошло до моих волос, Я остановился — самостоятельно подстричь Я их не мог. Не было опыта и тем более средств, которыми Я мог это сделать.
— А так ты даже на человека стал похож. — раздался голос Кости.
Я повернулся на голос — Костя стоял в проходе и улыбался.
— Давно тебя дома не было. — продолжил он.
— Я не планирую здесь задерживаться. Мне нужно только привести себя в порядок.
С Костиного лица пропала улыбка, и теперь он спросил меня со всей серьезностью:
— Рустам, может не надо уже никуда идти? Давай останемся дома с родителями?
— Нет, у нас…
— У тебя. — не дал договорить мне Костя. — Ты и так уже сделал много чего плохого. Сомневаюсь, что они простят тебя, если узнают. А мое терпение тоже не безгранично — ты не сможешь меня вечно блокировать и прятаться. Я все равно смогу до тебя достучусь хочешь ты этого или нет!
Я посмотрел на него с недоверием и продолжил, уже менее уверенней:
— Всего одно незаконченное дело — Я всё исправлю.
— Я понятия не имею о чем ты сейчас. Из-за всей этой отравы я ничего не могу разобрать в твоей голове. Но зная тебя, ничего хорошего ты не мог придумать. И если я ошибаюсь. — продолжил Костя. — За столь короткий срок ты ничего не исправишь. Даже если времени было бы больше, ты бы не смог. Такие дела…
— Я всё смогу.
— Рустам, послушай меня. Разве Я ошибался, подсказывая тебе, как будет лучше? Нет. И вот сейчас Я прав, а ты слушаешь меня, но не слышишь — ты отказываешься сделать это.
Я молчал, а Костя, воспользовавшись моей паузой, продолжил:
— Ни ты, ни Я уже ничего не сможем исправить. Давай хотя бы не усложнять?
— Исчезни. — прошептал Я.
Костя разочарованно покачал головой и исчез. Я снова повернулся к зеркалу — нужно было подстричься. Мама. Мама сможет меня подстричь — у нас, кажется, даже машинка для стрижки волос была. Вытерев лицо, Я вышел из ванной.
Опять….
Окружение менялось вокруг меня с головокружительной скоростью — только здесь было место с которым у меня были связаны самые теплые воспоминания, и теперь это уже совершенно другое место. Коридор остался на месте, но это уже был не тот коридор через который Я прошел в глубь квартиры. Хоть коридор продолжал оставаться развилкой к комнатам, в своем внутреннем содержании он был другим, чужим и невообразимо мрачным. Больше это не квартира моих родителей. Связывало ли меня хоть что-то с этим местом? Я пытался вспомнить бывал ли Я здесь раньше, но как Я не старался, вспомнить не удавалось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});