Несмотря на переживания, я не удержался от улыбки, до гостиницы от вокзала весь счетчик укладывался в сорок копеек, так, что мужик не рисковал разориться.
А он, в это время дико матерился и никак не мог справиться с задней правой дверцей. Я вышел, чтобы помочь ему усесться, открыл дверь и с удивлением уставился на пухлый потрепанный портфель, задвинутый под переднее, пассажирское сиденье.
— Блииин, горелый! — мысленно воскликнул я. — За какие грехи мне сегодня все это?
Незаметно запихнув портфель еще дальше под сиденье, я захлопнул дверь и предложил загулявшему командировочному сесть рядом со мной на переднее сиденье. Тот, что-то пьяно бормоча, уселся и мгновенно захрапел.
— Ну, еще одна морока, будить его у гостиницы, — тяжело вздохнув, уныло подумал я. — Мало мне других приключений.
Как ни странно, пассажир у гостиницы проснулся, бодрым как огурец, сунул мне мятый рубль и гордо бросив: «Сдачи не надо» направился к парадному входу.
Задерживаться у гостиницы я не собирался. Увидев, что ко мне целенаправленноидет припоздавшая парочка, быстро повесил табличку «В парк» и дал по газам. Но ехал я не туда. Выехав за город, я остановился около знакомого лесного массива. Когда-то у нас с друзьями в младших классах здесь была военная база, именно здесь под ветвями огромной ели мы пекли в костре картошку, пытались курить стащенные у родителей папиросы, ссорились из-за ерунды и обсуждали, кому надо набить морду за какие-то пустяковые прегрешения.
Чтобы меня не было видно с шоссе, я заехал задним ходом в лес, насколько возможно. И, там, наконец, усевшись на заднем сиденье, вытащил злосчастный портфель из-под сиденья и открыл его
На вид он был до половины заполнен пачками денег завернутых в оберточную бумагу и перетянутыми черными резинками. Остальное место занимала свернутая кожаная куртка.
Дрожавшими руками я стянул резинку с одной пачки и, развернув бумагу, убедился, что в ней лежат одни сторублевки, притом не первой свежести.
— Ну, все, попал, — обреченно подумал я. — Воры за меньшее убивали, а тут общак, тысяч на двести. Они землю носом будут рыть, пока не найдут.
Пересчитав деньги, я понял, что слегка ошибся, в портфеле лежало ровно двадцать две пачки сторублевок. Огромная сумма на эти времена. И, как бы в насмешку, на дне портфеля завалялось несколько презервативов Бакинской фабрики.
Шел уже четвертый час ночи, когда я выбрался из машины и полез в багажник. Таму меня лежала новая клеенка, предназначенная для кухонного стола, но сейчас она пригодится для другого мероприятия. Тщательно завернув портфель в клеенку, я сунул получившийся сверток в холщовую сумку, завязал ее бечевкой и, подсвечивая путь фонариком, отправился заросшей тропкой к месту детских игр. Как и ожидалось, наш давнишний схрон, выкопанный в корнях огромной ели завалился от времени трухой. Я быстро выгреб ее вместе с каким-то хламом, пузырьками, старой фляжкой и в получившееся углубление запихнул сумку. Разворошил труху поверх нее, и с удовлетворением понял, догадаться, что здесь что-то спрятано, невозможно. Под огромный купол ветвей не попадало ни капли дождя. Так, что промокнуть деньги не успеют, конечно, если я вовремя их вытащу отсюда. Выбравшись из-под веток, я обнаружил, что редкий дождь со снегом перешел в ливень, и ускорил шаг.
Мокрый, как цуцик, вернулся к машине и на этот раз направился в таксопарк. Хоть я и близко не выполнил сегодня сменный план, в моем кармане лежало несколько сторублевок, на которые у меня имелись свои соображения. Но больше всего мне не давала покоя мысль, куда бы надежней перепрятать свою опасную находку.
Домой я приехал, как обычно после ночной смены. Люда уже не спала и готовила завтрак в кампании соседок, но все равно заметила, что со мной что-то происходит.
— Саш, ты, где витаешь? — спросила она уже в комнате, торопливо собираясь на работу. — С утра, как пришел домой все молчишь и молчишь, скажи хоть слово.
— Да просто устал, Людок, как собака. Погода еще такая, всю ночь снег с дождем поливал.
На мои слова супруга отреагировала ожидаемо.
— Санчик, я сколько раз говорила, надо заканчивать с этой работой. Тем более, что у тебя учеба начинается со следующей недели, погляди на себя в зеркало, ты на человека не похож, одни кожа да кости остались.
К моему счастью время поджимало, поэтому женушка прекратила нотации и, чмокнув меня на прощание, поспешила на автобус. Я же, оставшись один, принялся обдумывать, чем грозит нам моя сегодняшняя ночная эпопея.
Мои размышления были прерваны местными новостями, доносящимися из радиоточки.
Слушал я их вполуха, до того момента, пока не услышал следующие слова.
— Сегодняшней ночью городским пожарным расчетам пришлось потрудится. В городе случилось два пожара. И если один из них в квартире на проспекте Ленина был быстро потушен и без жертв, то в Сулажгоре полностью сгорел частный дом по адресу. Со слов инспектора гожпожнадзора имеются жертвы, идет расследование причин пожара.
Нельзя сказать, что я обрадовался услышанной новости, просто у меня спала тяжесть с души, висевшая тяжким грузом всю ночь и утро. Я, действительно боялся, что моя фамилия всплывет в ходе расследования убийства, и боялся больше не милиции, потому, что для нее моя невиновность будет ясна, а воров, которые могут заподозрить меня в краже денег, и собственно, будут правы, денежки то я прибрал.
Сейчас же шансы милиции понять, каким образом сгоревшие в доме люди попали туда, равнялись практически нолю.
После услышанного на меня сразу навалилась сонливость, я кое-как добрался до кровати и заснул, не забыв поставить будильник на два часа дня.
Проснулся свежим и бодрым, несмотря на ночные приключения. Ополовинив кастрюлю с борщом, я отправился в душ, а после него собрался навестить маму, а главное, осмотреть наш сарайчик в подвале, были у меня некоторые мысли, где в нем можно спрятать неожиданно возникшую наличность.
Глава 10
Много денег — много проблем.
гласит народная мудрость. Наверно в этом утверждении имеется рациональное зерно. Действительно, еще вчера днем я спокойно себе жил, все было продумано до мелочей на ближайший год. И вот тут, на тебе, подарок судьбы, двести двадцать тысяч рублей. По нынешним временам — огромная сумма. А самое главное, тратить то эти деньги нельзя!
Не сомневаюсь, что воры будут землю носом рыть в поисках пропавшего общака. А вскоре к ним подтянется и милиция. Не исключено, что все происходящее зацепит меня. Поэтому, никаких трат, живу скромно, и незаметно. А денежки, пусть себе, лежат в укромном уголке. А самый надежный уголок находится в нашей подвальной кладовке. В нее, я совершенно точно знаю, до двухтысячных годов никто кроме нас не заходил. Даже не обворовали ни разу, в отличие от соседей.
— Как хорошо, что ключи от квартиры остались у меня, — думал я, перебирая мелочевку в ящике комода. — На связке должны быть и ключ от подвала.
Найдя ключи, я оделся и отправился в мамину квартиру. По идее, никого в это время дома быть не должно, но мало ли, какие проблемы, поэтому я на всякий случай продумал, что буду говорить родственникам.
Родственникам ничего объяснять не пришлось, но, когда я откидывал в кладовке старый хлам от нужной стенки, в подвале послышались осторожные шаги. Выглянув из дверей, я увидел соседку, Анну Ивановну. Та в свою очередь успокоилась, увидев, кто тут хозяйничает, но сразу поинтересовалась:
— Чего это ты, Саша, тут в сарайке делаешь? Ты же вроде бы теперь с женой живешь, в общежитии. Привел бы жену на смотрины, Клара Максимовна нам фотографии показала, но, в живую увидеть совсем другое дело.
Говоря все это, она шарила любопытным взглядом, пытаясь рассмотреть, чем я занимался.
— Да, вот за клюквой собрались с Людой съездить, а ни сапог, ни шарабана у нас нет. Так, что пришлось сюда идти, — сообщил я, снимая с полки большой фанерный ящик с брезентовыми лямками.