никогда. И это её удивило. Он вытащил из-за стола формуляр и начал его заполнять, она решила перевести тему, чтобы как-то отвлечь его.
— Слышала, что у тебя появилась невеста? — начала было она.
Велесов повернулся к ней, его всегда спокойное лицо с беззаботной улыбкой, выглядело растерянным. Но он ответил:
— Да, появилась. Я позже её представлю.
Мира поняла, что с невестой не все так просто, как казалось на первый взгляд. И записки, которыми тетушка её засыпала с утра, теперь казались не такими странными.
— Хорошо, ну что там у тебя за пациент? — спросила Мира.
Велесов уже заполнил формуляр и, протягивая его, сказал:
— Я буду у Ермила, если потребуется помощь. Развернулся и ушел.
Мира взяла формуляр на нем было имя: Тихомирова Александра Олеговна, 19 лет. В графах отец и мать стоял прочерк, так же в видовых особенностях, зато в графе отношения было написано связь с Велесовым Георгием Васильевичем, 26 лет, Ursa.
В дверь постучали, это был постовой, он что-то промямлил про девушку, которой что-то необходимо. Мирослава оставила формуляр на столе и направилась в коридор.
***
Велесов быстро добрался до лаборатории, снял охранный полог, проник внутрь. Вольгович вводил препарат мальчику, чтобы тот перестал шевелиться и дал возможность подключить аппаратуру. Химера то бросалась на Ермила, то слезно успокаивала мальчика, то причитала, то кричала на Вольговича.
Велесов сказал:
— Может быть лучше рунную терапию?
— Нет, она может повредить, лучше использовать традиционную, — отрезал Вольгович.
Химера уставилась на Велесова и заскрежетала:
— Если с моим братом что-то случиться, я сотру вас в порошок…
— Не думал, что стражи производят порошок, — пробурчал Вольгович.
Химера просто буравила его взглядом.
Велесов не стал терять время, пока мальчик притих, он подсоединил датчики, на мониторе замигали цифры. Кхира испугалась, из чего Велесов сделал вывод, что за Гранью она бывала нечасто. Вольгович не успел считать данные, как мальчик, выгибаясь от боли начал трансформироваться…
— Егор, держите его! Я введу противовоспалительное!
После пятой трансформации и ввода различных препаратов, мы поняли, что с этой дрянью не знакомы…Анамнез, который удалось собрать, тоже мало что прояснил. Кхира мало, что могла рассказать, только то, что с братом в последнее время виделась редко, отец отправил её на дальнее рубежи, тем сам показывая своё нерасположение, так как она отказалась выйти замуж… А мальчик был очень ласковый, добрый…
Последние тридцать минуть ребенка лихорадило, но трансформации прекратились. Вольгович отошел в сторону будто что-то искал, но я знал, что он приглашает меня к беседе…
Я подошел, Ермил наклонился ко мне и шепотом произнес:
— Похоже на лучевую болезнь… Я читал о ней в древних манускриптах гамаюнов…Нам нужно их найти…
На что он намекает, было понятно, мой дядя — Аввакум Валентинович в свое время распорядился копировать все тексты, которые хранились у разных народов. Поэтому в его библиотеке вполне могли быть эти манускрипты, но нужно было их аргументированно заполучить…
***
Велесов быстро заполнил заявку на манускрипты и долго размышлял, затем схватил бумагу для писем и написал несколько строк, подозвал посыльного мальчишку и вложил серебренную монету ему в руку, чтобы тот наверняка доставил сегодня утром, а не ближе к полудню.
Солнце уже поднималось, мужчина встал со стула и направился в госпиталь, узнать, как идут дела. Быстро преодолел вереницу коридоров, зашел в приемный покой, Иван был на месте, расспросил о том, как прошла ночь. Постовой сообщил, что без происшествий, все больные находятся на своих местах и ждут обхода дежурного врача. Велесов похвалил его и направился в палату невесты. Он долго стоял возле двери, затем нерешительно постучал, она позволила войти. А дальше всё снова, как в тумане, букет, который она так трепетно держала, рубашка, которая подчеркивала её прелести. Непреодолимая ревность, букет, который летит черт знает куда, горшок 6–7 веков, и близость её тела…и Мирослава… Внутренний зверь неистовствовал, еще мгновение и добыча была бы его…Но Егор не хотел этого, он бы возненавидел себя за это…Поэтому он был благодарен сестре за то, что она вовремя остановила его.
***
По дороге в лабораторию Велесова нагнал посыльный голубь, к его лапке было привязано сообщение: «В полдень. А.Т.К.» Егор вздохнул, встречи было не избежать, по тем рапортам, которые они подали по приезде, следовало, что из-за выплеска неконтролируемой энергии адепта, его не смогли доставить в нужное место, а страж засекла данный всплеск и всячески помогала и даже придержала его в сохранном месте. А Вольгович насочинял еще интереснее, что пока искал адепта и стража, то повстречал мальчика, который очень хотел обучаться в семинарии, но, к сожалению, ребенок заболел, и он не смог его оставить. Ректор, конечно, не поверил всей этой белиберде, но донимать не стал, решил понаблюдать, что будет дальше.
***
На территории семинарии располагались терема для высоких гостей, один из теремов принадлежал Велесову, как представителю великокняжеского рода. Но Егор никогда не жил в нем, по приезде в семинарию он расположился в комнатах для адептов, после обучения — в комнатах для магистров. Тем самым он не привлекал к себе сильного внимания.
Все адепты знали его как магистра и доктора Георгия Васильевича, который в очень веселой манере преподавал свои дисциплины: Создание препаратов, Уход и помощь редким видам и др., а так же лечил их несчастные тела после экзаменовки у ратников, часто бывали у него и архивариусы неумело обращающиеся с инструментами, то что-то обстрогали не так, то в кузнице за что-то схватились, ратники тоже иногда захаживали, неумелое обращение с препаратами, и как результат ожоги, отравления и прочее. Конечно, они догадывались, что Велесов имеет какое-то отношение к великому князю, но поведение Георгия Васильевича и его образ жизни не походили на особу благородных кровей.
Егор как раз обдумывал, где расположить Сашу, чтобы она не спешила распрощаться с семинарией и задумалась о пребывании здесь. Поселить девушку в деверсориуме, он отмел сразу, в жизни с соседями по комнате были веселые и горестные моменты, но он вырос в этой среде, она для него была родной, а для нее пока ещё чужой, и тем более в женской половине общежития всегда кипели страсти, девушки наследовали дар редко, от этого считали себя единственными и неповторимыми, от части так оно и было, но программа семинарии не предусматривала женский эгоцентризм и безжалостно с ним расправлялась, буквально, с первых дней жизни в кампусе.
Он направлялся к ключнику, чтобы посмотреть в каком состоянии терем, и определить, что следует подготовить к выписке Саши. Примерный план у него уже