— И я родила ему сына, — проговорила Локита, внезапно усмехнувшись. — Ничтожество!
Вероэс кратко кивнул.
— Это не новость, мадемуазель, — произнес глухо, — до девяти я считать умею. Да еще есть такая вещь, как генетический анализ. Так что не думайте сделать больнее, чем есть. Я знал. Поначалу догадывался, а когда Хэлан оказался на Рэне — удостоверился. Только сейчас это ничего не значит, увы….
Отойдя к окну, Вероэс посмотрел на город, широко раскинувшийся внизу.
— Убирайтесь вон, дорогая, — добавил медик глухо. — Хоть на Софро, хоть на Эрмэ. Хоть к Шайтану на рога!
— Ты еще пожалеешь! — пообещала Локита. — Я устрою тебе такую жизнь!
— Тихо, Локки, — внезапно произнес Император, рассмеявшись. — Какой быстрый переход от 'люблю' к 'ненавижу'! Право, это забавнее всего, что я слышал! Забавнее разве что одно, само по себе, 'люблю' в твоих устах.
Обернувшись, Вероэс посмотрел на невысокого, словно ниоткуда взявшегося, темноволосого человека. Несколько секунд рассматривал его, прежде чем насмешливо склонить голову.
— Хозяин Эрмэ, — проговорил, не скрывая злой иронии. — Какие люди в нашем захолустье!
Император подвинул кончики губ к усмешке. Подойдя к Вероэсу, смотрел снизу вверх
— И много ты знаешь об Эрмэ, Вероэс? — спросил Император, заглядывая ему в глаза.
— Не больше, чем хотел знать, — отозвался медик.
Император рассмеялся, обернувшись к Локите, покачал головой.
— Какая преданность! — заметил с иронией. — Леди, подобрав юбки, бегом примчалась в Закрытый Сектор, что б вытрясти всю правду об Ареттаре, что б сделать мне приятно. С ума сойти! Вот уж кого не ждал увидеть!
— Господин покинул Эрмэ, что б найти Ареттара, — ядовито заметила Локита. — Да только чудес на свете не бывает!
Император, пожав плечами, обернулся к Вероэсу, рассматривая его с тенью легкой усмешки на губах.
— Бывают, чудеса, Вероэс? — спросил он.
— Иногда случаются, — выдохнул медик. — Но здесь не тот случай.
— Дагги, — усмехнулся Император, — не стой в дверях. Проходи! Напомни, кто тебе сказал об Ареттаре?
— Слухи ходят, — пробормотал Да-Деган, проходя в комнату и располагаясь в удобном кресле, которое не так давно занимала Локита. — Об этом говорили многие. И контрабандисты и рэане. Всех имен мне не упомнить, конечно…..
Император перевел взгляд на Локиту.
— А вы, дорогая? Софро весьма неблизка от Рэны.
Леди легко пожала плечами в ответ.
— Предполагаю, что это сделал один из ее шпионов, — небрежно обронил Да-Деган. — Некий Энкеле Корхида. Пакостная скотина, хочу сказать. Благодаря его длинному языку и глупости или приказу нашей милой Леди, я так и не сумел войти в доверие к Стратегам. Дали небесные, какие слухи он обо мне распускал!
Да-Деган посмотрел на холеные удлиненные ногти, улыбаясь холодной и презрительной улыбкой. Подняв взгляд на Вероэса, он посмотрел медику в глаза.
— И ты якшаешься с ними, — с горечью заметил медик. — Какая ж ты сволочь, оказывается, Дагги. Такой же, как эти двое….
Удар силы обрушился на плечи медика. Император гневно сверкнул очами. Но вспышка гнева длилась всего несколько секунд. Глубоко вздохнув, он овладел своими эмоциями.
— Осторожнее, Вероэс, — заметил Император. — За ненадлежащую степень уважения строптивых рабов наказывают! Могут и убить!
Вероэс небрежно пожал плечами. Посмотрел на Локиту с презрением, переведя взгляд на Императора, устало покачал головой. Но промолчал, осознавая, что каждое слово может обернуться ядовитой тварью.
— Прости его мой господин, — мягок вкрадчивый голос, сладок. Рассмеявшись, Да-Деган тряхнул головой, рассыпая вьюгу локонов по плечам. — Он еще не знает законов Эрмэ. Если прикажешь, я научу его признавать твою власть….
Локита презрительно прищурила глаза, но промолчала. Атмосфера становилась все напряженнее.
Да-Деган чувствовал бешенство Локиты, напряжение Вероэса, любопытное безразличие Хозяина Эрмэ. Да и сам оставаться бесстрастным не мог. Тонкие пальцы машинально отстукивали по дереву подлокотника незатейливый мотивчик.
— Это правда, что сказал рэанин? — проговорил Император, подходя к Локите. — Твои люди, тварь, не уважают своего господина?!
— С каких это пор рэане им господа? — проговорила Леди спокойно, но тут же вздрогнула, пропустив молниеносный удар кулаком в печень.
— Или это не твои люди? — проговорил Император ласково, с силой накручивая пепельные пряди ведьмы на свою ладонь. — Или это ты, моя дорогая, стремишься отделаться от меня? Ты, зная, что я наделил рэанина особыми полномочиями, пыталась провалить наши планы?!
Заметив поспешный шаг Вероэса, к этим двоим, Да-Деган вскочил и удержал медика за руку.
— Не смей вмешиваться — выдохнул в ухо. — Или ты еще не понял, с кем имеешь дело? Она сама напросилась! Давно просила! Стой в сторонке — целее будешь!!!
Удерживая локоть медика, он оттащил его в сторону. Император усмехнулся, заметив это. Оттолкнув Локиту, он облизнул губы и сделал шаг в сторону Вероэса.
— Любишь ее? — усмехнулся Хозяин.
Шаг воина был легок, бесшумен. Он двигался подобно черной хищной тени, языку огня, он завораживал движением и надменной усмешкой на юном и порочном лице. Разные глаза выпивали волю и разум….
— Госпожа, — внезапно раздался хрипловатый и низкий голос. — Вам нужно уезжать, здесь, на Рэне видели Хозяина.
Император щелкнул Вероэса по носу и обернулся на звук голоса.
Да-Деган бесшумно вздохнул, выпуская руку медика, и язвительно усмехнулся.
— Госпожа Локита в курсе, — съязвил он. — Вы на редкость нерасторопны, Энкеле….
10.
Тихий шаг неистовым гулом, прибоем шум крови в висках. И каждый шаг, словно по качающейся палубе. Кружилась голова, и больше всего хотелось забытья и покоя.
— Илант, — позвал Да-Деган, и, вцепившись в рукав подоспевшего юноши, попросил, — помоги мне. И пригласи Вероэса. Не то душу отдам….
А в спальне — широкой волной втекающая с бризом прохлада. И манят в объятья белоснежные простыни….
Дрожащими руками пытаться сорвать с себя шелка, путаясь в складках одежд, поймать удивленный взгляд Иланта.
'Все хорошо, мальчик мой, все хорошо'….
Да, так, в чем был, не справившись с одеждой упасть в прохладу простыней, прижавшись лбом к валику подушки. Закрыть глаза, пытаясь унять эту бешеную качку.
Кусая губы, словно в ознобе трястись, не в состоянии удержать слез и дрожи оборванных нервов. Забыться б! Но не приходит к нему забытье. И облегчения душе нет.
Одно счастье — уехал Император, не смущает, не манит, не карябает. Не стреляет разными своими глазами. Не пытается вырвать сердце, украсть душу. Все прошло. Только отчего-то царапает холодным стальным коготочком тоска. И хочется выть. Волком выть на луну от своей беспредельной тоски, от каждого сокращения сердца, толкающего густую, отравленную ядом наваждения кровь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});