— Я… — скорее стон, чем слово вырывается из меня. Он вдруг наклоняется и целует меня в губы. Я не отвечаю, пошевелиться боюсь. Он отстраняется и снова на меня смотрит.
— Всё ещё боишься? — его голос низкий, обволакивающий.
— Да… — меня трясет, и я ничего не могу с собой поделать.
— Хочешь уйти? — спрашивает он. Его глаза словно лава.
Я поднимаю позорно дрожащую правую руку и поворачиваю ладонью к нему.
— Здесь только копье, я могу доказать. — мне приходится делать вдох чуть ли не после каждого слова, так быстро колотится сердце. — Стилет у меня, но он дома. Я не собиралась им пользоваться.
— Однажды ты им воспользуешься. Это неизбежно, — ухмыляется он.
Я мотаю головой.
— И… — у меня в горле пересохло. — …нет, я не хочу уходить.
Это мой последний шанс втереться к нему в доверие. Надо только перестать трястись, и взять себя в руки.
Но в руки меня опять берет Рафаэль. Мне кажется, что ему это нравится - таскать меня на руках, когда я слаба, беспомощна или испугана. А я просто пытаюсь успокоиться, дышать ровнее.
Он заходит со мной в какую-то темную комнату, свет из гостиной падает на заправленную белым бельем постель. Рафаэль аккуратно опускает меня на неё и выпрямляется.
— Лучше тебе сегодня переночевать здесь. Спокойной ночи, — надменно произносит он и разворачивается.
— Ты издеваешься? — приподнимаюсь на локтях и гляжу ему в спину. Рафаэль оборачивается полубоком и смотрит на меня насмешливо.
— А ты что, фон Стредос, секса ждала? — и он смеется так, словно я опять очень искрометно пошутила. Но, черт возьми, да, я надеялась, что успокоит он меня именно так. Но, похоже, это не входило в его планы?
Я провожаю взглядом Рафаэля, его низкий издевательский смех и мои брови медленно ползут вверх. А потом я хмурюсь. Ну уж нет, в эту игру я тебе выиграть не дам. Вскакиваю и иду за ним, на ходу сбрасываю ботинки, которые уже порядком надоели.
Нахожу Рафаэля на террасе с сигарой. Он стоит спиной и глядит во тьму за перилами террасы так, будто вызов ей бросает. На улице холодно и я мгновенно замерзаю.
— Жизнь за жизнь, так ты сказал, посадив меня в машину, — говорю я и он резко оборачивается, зажимая сигару зубами, берет её двумя пальцами и кладет в пепельницу на перилах. Выдыхает белый дым вверх. — Ты сразу собирался меня убить. Почему передумал?
— Вернул себе самообладание, — мрачно процедил Рафаэль.
Обхватываю себя руками, холодный воздух задувает под футболку. Рафаэль шагает ко мне и обнимает, я не сопротивляюсь и терплю. Но его лицо непроницаемо, и, кажется, будто он неспроста это делает. Да будто он вообще всё делает не просто так и что везде теперь есть подвох. Однако, мне становиться ощутимо теплее.
— Я вынес тебя из горящего здания, — говорит он без тени улыбки.
— Которое сам и поджег, — замечаю я.
— Освободил твоего бывшего.
— Который попал туда из-за тебя.
— Вообще-то, из-за тебя, Фаола. Но… теперь я ещё и трахнуть тебя должен, да?
Выпутываюсь из его рук, отхожу. Хотя он мог опять меня схватить.
— Пять минут назад ты испугал меня так, как никто и никогда в жизни меня не пугал! Ты обрушил ад на мою жизнь! Кто-то подсунул мне твою могилу, если тебе верить. Вердер топчет мою жизнь из-за тебя! А потом ещё и ты собираешься меня убить! Дай отгадаю - из-за того, что сделала женщина, которая уже давным-давно умерла!
Пока я высказываю ему всё, что накопилось, Рафаэль терпеливо покуривает сигару, облокотившись о перила террасы. А потом довольно замечает:
— Злая ты куда сексуальнее, чем испуганная.
Я делаю к нему шаг, потом ещё один и упираюсь в него грудью.
— За весь этот дерьмовый день, я заслужила… — я расстегиваю ему одну пуговицу на рубашке, просовываю руку под ткань, чувствуя твердые напряженные мышцы пресса. — …удовлетворения.
Мне становится жарко оттого, что я нему прикасаюсь, и я хочу большего.
Рафаэль холодно за мной наблюдает. Потом кладет руку мне на затылок, зарывается пальцами в волосы, больно сжимает и тянет, заставляя мою голову отклониться назад.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ты что это, раздеваешь меня? Того, кто рушит твою жизнь? — низко рыча спрашивает он.
— Если бы тебе не нравилось, ты приказал бы к тебе не прикасаться, а в конце бы добавил “смертница”, — отвечаю я.
Черт, Фаола, ты и правда “смертница” - думаю я. Рафаэль похотливо улыбается, обнажая острые зубы, а его глаза начинают гореть ярче. Он откладывает сигару и, продолжая держать меня за волосы, большим пальцем другой руки проводит по моим губам и жадно облизывается. Я чувствую запах табака, приятный, чем-то похожий на запах сушеных фруктов.
— Только одно условие - ты не царапаешь меня своими острыми ноготками, иначе мы рискуем поджечь постель.
И от этих слов мои пальцы у него под рубашкой нехотя сжимаются, потому что теперь я безумно хочу его поцарапать.
Глава 7.2
— Тогда у меня тоже есть условие — не кусать меня, — я игривое улыбаюсь и пячусь назад, потому что Рафаэль начинает идти на меня. Упираюсь спиной в стену дома. Мне не холодно, мне уже так жарко, просто от его взгляда...
— Отклонено, — медленно и с чувством произносит он. Шагает вперед, резко хватает меня за талию и впивается в губы. Заталкивает меня в дверь спиной вперед, не переставая целовать.
У меня шея начинает ныть, оттого что он слишком высокий. Но Рафаэль подхватывает меня на руки, и опять это повторяется - он заносит меня в спальню. Но, положив меня спиной на постель, не уходит на этот раз.
Меня охватывают странные ощущения. Желание. Страх. И снова желание, похоть, вожделение. И снова страх перед ним. Силюсь забыть недавний испуг и с каждым его горячим, безумным поцелуем я расслабляюсь, распаляюсь всё больше, удивляясь собственному глупому бесстрашию.
Рафаэль неспешно целует мне лицо, шею, проводит языком по ключице. Разве можно о таком мечтать? Можно, но не после угроз смертью… Разве можно так желать мужчину после угроз смертью?
Можно. Если ты слегка не в себе. Если он слегка не в себе. Можно. Если весь мир переворачивается с ног на голову, только потому что он в нем появился.
Рафаэль задирает на мне футболку вместе с бюстгальтером, обхватывает ладонью грудь и накрывает губами сосок. Его язык, оказывается, может не только болтать и оскорблять. И то что он им вытворяет, выбивает меня напрочь из реальности, даря фантастическое удовольствие. Кладу руку ему на затылок, зарываюсь в жесткие, колючие от геля волосы, как же мне давно хотелось это сделать.
Оторвавшись от груди, Рафаэль небрежно сдергивает с меня одежду и бросает его в сторону как что-то надоедливое. И сразу же уверенным движением стягивает с меня джинсы и вместе с бельем. Я в один миг оказываюсь перед ним абсолютно голой, но это меня не смущает. Не знаю почему, я хочу показаться ему голой. Я хочу, чтобы он разглядывал меня.
Привстаю на локтях, когда гремит пряжка его ремня. Рафаэль раздевается, глядя мне в глаза, прожигает своим демоническим вожделеющим взглядом. Снимает рубашку, передернув плечами, голова кружится от вида его рельефных мышц. Когда он сбрасывает с себя брюки я закусываю до боли губу, от того как хочу ощутить его внутри себя.
Я всё это пробудила. Я разбудила этого мужчину от вечного сна. Я.
Он ставит колено на кровать и накрывает меня своим горячий, тяжелым телом, вжимает весом в постель. Кладу руки ему на шею, поглаживая затылок кончиками пальцев.
Никогда в жизни водоворот эмоций ещё не сносил мне так крышу. Чуть не задыхаюсь, когда он просовывает руку мне между ног и медленно проводит пальцами вверх-вниз. И не прекращая поглаживать меня там, хрипит мне на ухо:
— Так и знал, что ты уже влажная, Фа-о-ла.
Сжимает мое бедро и отводит ногу в сторону, вторая его рука упирается в кровать рядом с моей головой.
Чувствуя, как его горячая плоть упирается в мою, от нетерпения облизываю губы, но умудряюсь спросить: