Абсолютно все здания показались мне уютными и живыми. В Лавии от домов несло холодом и сыростью, в Мигдаре же было видно, что тут живут люди — разумные дышащие существа со своими интересами и увлечениями.
Между домами пролегали маленькие улочки — настолько узкие, что между окнами, расположенными напротив друг друга, с легкостью удерживалась бельевая веревка. Это натолкнуло на мысль, что соседи здесь, должно быть, довольно дружны.
Мигдарцы сновали меж шумными рыночными прилавками и тележками с продуктами и сеном, оживленно беседуя и хохоча. Кто-то, опирая корзину о бедро, нес белье, кто-то тащил ведра с водой, у кого-то на плече весела торба с продуктами.
Жизнь кипела, завлекая погрузиться в самый её эпицентр.
Рагнар притормозил коня, и животное замедлилось, плавно маневрируя между людьми и прилавками. Я же принялась изучать наиболее волнующую меня сейчас тему — женщин.
Граф не солгал. За пределами Лавии всё было абсолютно иначе.
Как и здания, ксавийки здесь были на любой вкус и цвет, а точнее — положение и типаж. Одни степенно и спокойно выбирали товар, вежливо общаясь с продавцами и аккуратно сгружая купленное следующим по пятам мужьям. Другие, более разодетые и напыщенные девицы, брезгливо морщили носы, вымещая своё недовольство и хроническое раздражение на целой процессии мужчин позади. Третьи и вовсе вызывали жалость. Потрепанные и уставшие, они безразлично скользили потухшими глазами по вещам на прилавках, которые, очевидно, позволить себе не могли. Некоторые даже показались мне вполне симпатичными. Отмыть, приодеть — и никуда не хуже тех надменных куриц.
Это в конец убедило меня, что на самом деле и мужчины, и женщины в Аллирии — перенасыщенные свиньи. Что мешает тем же никому не интересным дикарям взять в жены одну из таких простушек? А эти простушки куда смотрят? Здесь ведь матриархат, значит даже у них есть какие-то права и привилегии. Что-то в этой Ксавии всерьёз не вяжется…
— Может давай уже слезем? — хмурясь, кинула я Рагнару через плечо.
Вон народ уже коситься начал. Ещё бы — никто больше не был здесь настолько тяжел попой, чтобы ехать верхом даже по этим узким улочкам.
— Вы уверены? На коне безопасней. Я бы не рисковал без охраны соваться в самый центр, — пробормотал граф, напряженно осматриваясь.
— Почему же без охраны? Я с тобой, — хмыкнула, подмигивая и, не дожидаясь его решения, соскользнула с сильного гладкого бока животного сама.
За не имением выбора, Рагнар спрыгнул следом. На мою маленькую лесть он даже не обратил внимания, слишком занятый своими мрачными размышлениями, которые вертелись прямо на этом суровом потемневшем лице.
— Люди в отдаленных от столицы районах бывают довольно… дикими. Здесь не все следуют правилам империи, — попытался достучаться до упрямой меня муж.
Моя предвкушающая улыбка померкла и я нахмурилась, останавливаясь в двух шагах от него.
— То есть, мне может грозить что-то страшное?
— Страшное — вряд ли, но некоторые мигдарцы могут быть весьма… наглыми и навязчивыми, — уклончиво пояснил граф, внимательно наблюдая за окружающими нас людьми.
Я же расслабилась и снова улыбнулась. Ну, в нашем мире и прибить посреди белого дня могут, так что их наглость и навязчивость русской девушке по боку.
Разворачиваясь, сделала шаг вперед, намереваясь хорошенько прогуляться по своему новому месту жительства. Но внезапно почувствовала треск на шее и неожиданный холодок, коснувшийся… оголенной груди. Верхняя часть платья разошлась по швам и безвольно спала на удерживаемый одежду широкий пояс.
Поспешно прикрываясь руками, я вскинула голову и встретилась с округлившимися глазами Рагнара, после чего в шоке покосилась на убегающих уличных мальчишек с крупным клочком бежевой ткани в грязных ладонях.
Да ладно, чёрт возьми!
Глава 16. Тайна Рагнара
— Ох, госпожа! Простите их, прошу! Они ещё слишком малы, чтобы полностью осознать всю ценность женщины… Не злитесь, госпожа! — судорожно кланяясь, в ужасе бормотал побледневший худощавый старик в потрепанном фартуке.
Тяжело опираясь о свою маленькую тележку с сырой рыбой, он выглядел так, словно ему только что сообщили о кончине родной матери, и это натолкнуло меня на мысль, что уличные разбойники, должно быть, его внуки.
Ладно, парнишки похулиганили… Но неужели у них за такие шалости действительно казнят детей?
Не успела я что-то ответить и в полной мере осознать происходящее, как Рагнар внезапно оказался рядом, крепко прижимая меня к себе. Он навис надо мной огромной мрачной тучей, горбясь так, словно всем своим телом пытался скрыть меня от чужих глаз. И почему-то только сейчас я заметила, насколько мужчина на самом деле высокий.
Люди вокруг нас завозились и шумно загудели, различные тембры смешались в один неразборчивый гул.
Воины подхватили своих жен и, окружив их плотным кольцом, поторопились увести поскорее прочь. Несчастные уставшие девушки из нижних слоев испуганно огляделись, после чего схватили свои вещи и скрылись между домами. Остались лишь одинокие мужчины и пожилая часть мигдарцев. И если вторые безразлично продолжили заниматься своими делами, то от любопытных плотоядных взглядов первых у меня вдоль позвоночника пробежал холодок.
— Чёрт! — рычаще выругался Рагнар, оглядываясь.
От его резко вздымающейся груди и крепкого захвата я едва могла дышать.
Окружающий нас народ подозрительно притих, но я чувствовала кожей, что никто уходить больше не торопился. Наоборот — они приближались, окружая нас плотным кольцом.
— Во что я вязался… — приглушенно буркнул мой муж и вдруг поднял меня в воздух.
А в следующую секунду мы оказались на нашем коне, что мгновенно тронулся с места, возвращаясь обратно в уже хорошо знакомую мне лесополосу.
От неожиданности я ахнула и повисла на графе, как мартышка. От скорости бега животного мои волосы разметались по лицу и перекрыли весь обзор, вынуждая полагаться на слух. И лишь когда городской шум, оставшийся далеко позади, стих, я вдруг осознала, в насколько неловкой позе мы оказались.
Прижимаясь обнаженной грудью к чёрному плотному жилету Рагнара, я, обернув ноги вокруг его талии, сидела на мужчине верхом. А поскольку он сам сидел верхом на коне, сопутствующие нам движения ситуацию ни черта не сглаживали.
Замявшись, я вылезла из-под подбородка графа, под которым до этого уютно пристроила свой нос, и аккуратно заглянула мужу в лицо.
И поняла, что внезапно осознала всю неловкостью положения не одна я.
Если бы Рагнар стиснул челюсть ещё чуть сильнее — то лишился всех зубов, чей скрип доносился даже сквозь цокот копыт и шум ветра в ушах. Его губы сжались до побеления, как и пальцы позади меня на поводьях, а чёрные глаза, казалось, потемнели ещё сильнее, пугая беспросветной тьмой на их дне.
Из-под плаща мужчины вдруг поползли чёрные вихри, что мгновенно окружили нас плотным кольцом, и я ошеломленно ахнула, вопросительно уставившись на мужа. От этого он и вовсе побледнел, что в край выбило меня из колеи.
Да что, чёрт возьми, с этим миром и его мужчинами не так?!
Когда конь аккуратно притормозил у массивных чёрных ворот нашего замка, Рагнар резко подхватил меня под зад и, ловко соскользнув с животного, понесся в здание. От его тяжелых рваных движений земля под нами оседала и проваливалась — так сильно граф вбивал в неё пятки. Ноздри грубоватого прямого носа трепетали от учащенного дыхания, а тёмные одичавшие глаза смотрели куда-угодно, но не на меня.
Едва огромные кованные двери за нами захлопнулись, погружая в полумрак гостиной замка, мужчина почти скинул меня с себя и умчался в сторону лестницы.
Ошеломленная и взъерошенная от быстрой езды, я растерянно смотрела ему вслед, чувствуя, как внутри стремительно расползается раздражение. А непонимание служило вишенкой на этом испорченном горьком торте.
Ну нет! Ты со мной поговоришь, милый муж!
Разъяренно пыхтя, я одной рукой подхватила оголенную грудь, которая в данный момент волновала меня меньше всего, и понеслась вслед за графом. Несмотря на то, что его фигура давно исчезла за поворотом второго этажа, чёрные сгустки магии всё ещё витали в воздухе, указывая мне путь. Благо, в коридоре второго этажа окон было много больше гостиной, в которой чёрт бы ногу сломал без дополнительного освещения.