class="p1">Высокий, просто огромный широкоплечий детина в грязных доспехах важно выхаживал вокруг него, самодовольно вещая на всю округу:
— … и мы бились целую ночь! Колдун насылал на меня свои дьявольские заклятья, но я все равно смог его одолеть! И теперь вся Монголия узнает, что я — Бат, пленил русского колдуна и богатыря Саяна!
ГЛАВА 11
Саян…
Неужели тот самый Саян? Не верю. Не может такого быть. Мы же изменили историю? Они не должны были встретиться!
Но разве бывают такие совпадения? Саян… Богатырь… Колдун… Получается я чувствовала запах его магии?
Неужели все зря?
Голову сковало ледяными тисками. Я была настолько растеряна, что даже не сразу заметила как Хан спрыгнул с коня и попытался снять меня.
— Ты чего? — поинтересовался мужчина, легонько дернув меня за юбку, — Уснула?
Я наконец встрепенулась.
— А? Да, нет… Просто задумалась.
Кулем соскользнув с лошади, я приняла руку Хана, и позволила увлечь себя прямо к столбу, на котором висел пленник.
— Ну-ка Бат, и мне расскажи, как ты пленил могучего Саяна! — с долей насмешки произнес Хан, приблизившись к воину, — Что за страшные заклятия он творил?
Бат сразу как-то стушевался и попробовал спрятаться в тени столба. Не вышло.
— Так что там с заклятиями? — не отставал каан.
Неожиданно вместо Бата ответил сам Саян.
Хрипло рассмеявшись, богатырь поднял голову, и глядя Хану прямо в глаза, насмешливо процедил на ломаном монгольском:
— О, я использовал страшнейшее заклятье! Заклятье глупости — видать от того твой воин и превратился в такого осла! Хотя знаешь, мне почему-то кажется, что он таким и родился!
Усмешка сползла с лица каана, а на челюсти отчетливо выступили желваки. Мышцы на руке под моей ладонью ощутимо напряглись.
— Этот трус не придумал ничего лучше, чем ночью подлить мне в чай настой вербены и напасть, когда усну. Так что весь его расхваленный подвиг — пустые россказни.
Вербена? Этой же травой поил меня Хан, чтобы гасить магию…
— Ты лжешь! — взорвался Бат, набрасываясь на Саяна с кулаками, и раз за разом нанося сильные удары по его лицу.
Богатырь же смеялся как обезумевший. Зубы окрасились кровью, а левый глаз совсем заплыл, но он все равно продолжал хохотать.
— Бить связанного и безоружного! На что ты еще способен, ничтожество?!
Это уже никто не стал переводить. В целом смысл был понятен и так.
— Хватит! — громко рявкнул Хан, — Бат, отойди! А ты, следи за языком, а то быстро отправишься на корм свиньям.
Затем каан повернулся к народу.
— Все! Представление окончено, расходитесь!
Толпа недовольно загудела, однако перечить правителю никто не решился. Уже через минуту поляна у столба была чиста. Все разошлись по торговым лавкам, по пути обсуждая увиденное.
Не глядя сунув мне в руки кошель с монетами, Хан выпалил:
— Держи. Пройдись по лавкам, купи себе что-нибудь.
И ушел, приказав Унуре присматривать за мной. Похоже ему предстоял неприятный разговор с Батом.
А я так и стояла, держа на вытянутой ладони мешочек с деньгами, и не зная, что с ним делать — то ли запустить Хану в спину, то ли действительно воспользоваться внезапно свалившимся богатством.
За спиной раздалось деликатное покашливание. Обернувшись, я нос к носу столкнулась с Алтан хатун, за плечом которой мялась то краснеющая, то бледнеющая Солонго. Похоже девушке было не по себе от покрытого кровью и гематомами богатыря.
— Не знаю чем ты умудрилась завлечь Ердена, но поверь, я не позволю тебе стать официальной фавориткой, — едва сдерживая гнев, заявила женщина, а потом, ухватив меня цепкими пальцами за воротник, прошипела, — А уж если понесешь от него, то знай, и ты и твой ублюдок быстро отправитесь на тот свет!
Выругавшись не хуже старого вояки, бабушка Хана отвернулась и направилась к торговым лавкам, утягивая за рукав Солонго. Девушка сочувственно пожала плечами и сдалась напору бабули.
— Бррр… Ну и дела, — содрогнувшись, тихо пробурчала я, и поправила перекошенный воротник дээла. На пальцах отпечаталось что-то красное.
Опустив взгляд на грудь, я заметила те же багровые следы.
Да это же… Это тот порошок!
Но как? На лице Алтан хатун не было косметики. Откуда тогда краска?
От новой догадки кружилась голова. Нужно все обдумать…
Я уже собиралась сказать Унуре, что мы возвращаемся, однако вовремя вспомнила о том, для чего выбралась на ярмарку.
Лучше момента и не может быть. Хан ушел, вокруг тьма народу, только вот как мне избавиться от прислужницы?
Окинув девушку внимательным взглядом, я заметила как она косит глаза в сторону лавки с украшениями, около которой вертелись её соратницы.
А ей ведь тоже не в радость моя компания…
— Унура, — тихонько окликнула я, — У меня к тебе есть прекрасное предложение.
Девушка усилием воли оторвала взгляд от ювелирной лавки и с недовольством сфокусировала его на мне.
— Давай сделаем так — ты возьмешь сейчас эти деньги, — я достала из кошелька несколько монет, — И пойдёшь что-нибудь купишь себе. А взамен, если каан спросит, скажешь, что я все время была с тобой. Хорошо?
Унура явно сомневалась в успешности озвученной идеи.
— А если каан найдет меня раньше чем ты вернёшься? — обеспокоенно спросила она, с затаенной надеждой поглядывая в сторону веселящихся подруг.
— Тогда скажешь, что я обманом сбежала, а ты разыскивала меня все это время. В общем свалишь все на меня.
— Ладно! — спустя недолгий миг мучений согласилась она, — Но учти! Если нас поймают, я во всем обвиню тебя.
Справедливо.
— Идет.
На этой радостной ноте Унура ринулась в самую гущу ярмарки. У меня же еще оставалось одно дело здесь. Украдкой осмотревшись, я убедилась что никому нет до меня дела, и приблизилась к богатырю.
— Эй, ты жив?
Саян медленно поднял голову. Его дыхание было тяжелым и сбитым, а вместо лица оказалось сплошное кровавое месиво. Однако он сквозь вымученную улыбку выдавил:
— Чего тебе, красавица? — мужчина все еще пытался делать вид, что он впорядке.
Я фыркнула.
— Не надо лести, я такая же красавица, как и ты сейчас.
Из горла богатыря вырвалось хриплое бульканье, лишь отдаленно похожее на смех.
Присев рядом с ним на корточки, я быстро выпалила:
— Я постараюсь помочь тебе. Не знаю как, но я что-нибудь придумаю! Ты только держись, слышишь?
Саян устало покачал головой.
— Спасай себя, красавица. Мне уже ничем не поможешь.
Я лишь отмахнулась от этих слов.
— Главное, не смей умирать! Продержись неделю, все поуляжется и я помогу тебе сбежать.
Прежде чем мужчина опять начнет меня отговаривать, я встала и быстрым шагом покинула