«Я к себе. Я там успокоюсь и вернусь. А ты держись Аленька. Держись. Я быстро.»
«Вали уже. У меня из-за тебя руки дрожат.»
— Так ведь он свои вещи первым бросил, — вспомнила Сиана, — не понимаю, зачем убивать человека из-за ненужных ему вещей.
— Там люди местного пилона разбираются. Со всеми нашими разговаривают. Уверен, что с вами тоже поговорить захотят.
— О чём, — удивилась девушка, — я с ним знакома не была. Своими делами занималась. Даже по сторонам не смотрела.
— А где убийство произошло? — не сдержала волнующий её вопрос Алька, — и вообще, с чего решили, что его убили. Может он сам умер.
— Ну да, сам. От уха до уха горло себе разрезал… Почти до самых городских ворот дошёл, и разрезал.
Тошнота подкатила к Алькиному горлу и сердце пропустило пару ударов. «Мамочки!..» — взвизгнуло в сознании.
— Всевидящий, прости и помилуй, — прошептала Сиана и провела кончиками пальцев ото лба до кончика подбородка.
Алька догадалась повторить движение.
Конец ужина прошёл в молчании.
Алька уже дожёвывала безвкусный десерт, когда услышала взволнованный шёпот вернувшийся ведьмы: «Нам надо бежать. Срочно.»
«Ничего более умного тебе в голову не пришло?» — Алька чуть не подавилась сухим бисквитом.
«Это самое умное, что пришло мне в голову и, если ты подумаешь, то со мной согласишься. Но у нас нет времени, так что подумаешь по дороге.»
«Позволишь доесть?»
«Хорошо, доедай. Хотя не понимаю как тебе в горло кусок лезет.»
«Бегать занятие утомительное. Сама знаешь. Неизвестно когда ещё удастся нормально поесть. Меня ведь искать будут. Надо будет скрываться, прятаться…»
«Зато жива останешься.»
«А это, как у нас говорят, бабка надвое гадала.» — Алькины мысли походили на вязкое болото — такие же неуклюжие и обманчиво спокойные, — «За нами ведь не только убийца гонятся будет, но и полиция побежит.»
«Это ещё почему? Мы ничего такого не сделали.»
«Но они об этом не знают. Узнают, что человек пропал и начнут искать. Ведь, если пропал, значит основания есть. Сперва поймают, а потом уже разбираться будут.»
«Ну ладно Пусть ищут. Всё равно не найдут. Они ведь будут Аля искать, а его уже нет. Есть девушка Астра. А она даже в том дилижансе не ехала.»
«Зато есть свидетельница того, как Аль в Астру превратился.»
«Этого я как-то не учла.» — озадаченная наличием неучтённой свидетельницы, Мелина на мгновенье задумалась, но тут же придумала выход, — «Давай её с собой возьмём чтобы точно не проболталась.»
«Тебе одного похищения мало? Второе планируешь?» — Не могла ведьма не почувствовать бури гневных эмоций прикрытых ровным тоном вопроса. Растерялась, смутилась и жалобно так спросила: «Что же нам тогда делать?»
«Ничего не делать. Одежду искать.» — Алька резким жестом отодвинула от себя недоеденный десерт, как бы знаменуя принятие окончательного решения, — «Найдём женскую — будем Астрой, а если мужскую, то останемся Алем.»
«А как же…»
«Прячем. Так прячем, что если и найдут, на нас даже не подумают.»
«А расходы как же?»
«Обойдёмся. Надо чтобы никто не подумал, что мы неожиданно разбогатели. Не капризничай это важно.»
«Но ведь никто не знает. Может быть мы сами по себе богатые.»
«Богатые не одеваются в тряпьё и не отправляются в путешествие с жалким мешком за спиной.» — Алька ещё никогда не выступала в роли лидера, но уступи она это звание своей напарнице, то и столицы им не видать как собственных ушей.
— Пошли к тебе, — бросила она тихой Сиане, — поговорить надо, — и, не оглядываясь, покинула всё ещё людный зал траттории.
Сиане Алька рассказала абсолютно всё. Умолчала только о присутствии Мелины в своей жизни. Ну и своё прошлое прикрыла туманом недомолвок. Не могла она поступить иначе, хотя Мелина и шипела змеёй уверяя, что Алька их жизнью рискует, чужому человеку доверяя, но Алька оказалась упрямей.
«Как ты не понимаешь, она слишком много знает чтобы её это не касалось. Кем бы мы ни были, Алем или Астрой, она будет знать. Кого бы не искали, спрашивать у неё будут. Начнут суровые люди вопросы задавать, она на вопросы эти ответит. Врать ей незачем. А главное, она должна знать, что и за ней опасность следом идёт.»
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«Но ведь она мышь серая.» — привела последний аргумент уставшая от спора ведьма.
«Да хоть кикимора зелёная! Зато человек хороший.»
«Откуда ты знаешь, что хороший? Ты же с ней и дня не знакома.»
«Я умею слушать и выводы из услышанного делать. Это у меня профессиональное.» — не без гордости сообщила Алька.
«Что же ты такого услышала, что и вывод уже успела сделать?» — Мелина продолжала злится, но женское любопытство ушками шевельнуло.
«Её, можно сказать в рабство продали.»
«Ерунда. У нас рабство уже лет триста как отменили…»
«И тем не менее. Её брат в долги влез, а её, за долги эти, дальней родне в аренду отдали. Родные её за дуру держат. Думают, что она по глупости согласилась, а Сиана не дура. Всё понимает, но едет потому, что семье по другому помочь не может. Ей конечно обидно, что они её жертву как должное приняли и даже спасибо не сказали, и всё равно едет.»
«Потому, что человек хороший?»
«Да, потому, что хороший и добрый.»
«А по мне, так просто дура. Следовать чужой воле легко и просто. Думать не надо. Делать ничего не надо. Можно, конечно, на судьбу попенять, но и это не сложно.»
«Злая ты.»
«Я не злая. Я обозлённая.»
Пока продолжался этот спор Сиана, сидя на полу, внимательно разглядывала наваленные перед ней ценности.
— А знаешь, — сказала она задумчиво, — мне кажется, что это не ворованное золото. Слишком уж оно древнее.
— Мало ли в Маголонде старых семей, хранящих древние раритеты, — ответила Мелина как человек с такими семьями знакомый.
— Мало, — уверено ответила Сиана, — я из семьи ювелиров. Хороших ювелиров. Моего отца часто приглашают для экспертизы антикварных редкостей. Так вот, он говорил, что у нас в стране по пальцам можно пересчитать настоящих знатоков и ценителей античного искусства. Ещё он говорил, что современные артефакты воров больше интересуют. Хорошую цену, за эту красоту, даст только коллекционер, а они ворованное покупать не будут.
— Даже за дёшево?
— Тем более за дёшево. Они любят друг другу истории рассказывать: где нашёл, сколько уплатил. А какую историю о ворованном расскажешь? А вдруг ты её рассказываешь тому у кого украли.
— И, тем не менее, из-за этого человека убили, — вставила слово Алька.
— Действительно странно. Воры обычно убийствами не занимаются, — задумчивая Сиана продолжала крутить в руках миниатюрную статуэтку женщины в разлетающейся золотой одежде.
Казалось, что женщина кружится в танце, что крошечная ножка вот-вот притопнет и фигурка изменит позу, юбка обнимет стройные бёдра, а потом вспорхнёт вновь, следуя неслышной мелодии.
— Красивая, — прошептала Алька и повторила ещё раз, — очень красивая, — это Мелина откликнулась эхом.
«Я бы такую красоту в музей бы отдала. Ей там самое место.» — Алька не решилась вслух свою мысль высказать. Что, если у них здесь и музеев нет.
«Когда я стану настоящей хозяйкой в своём доме — я сделаю музей. Ты мне расскажешь как, и я сделаю. Мне хочется что бы все увидели какими мы были.»
«Может быть отдадим эти сокровища местной власте? А что, не плохая идея. Отдадим и все вопросы разрешатся. Полиция оставит нас в покое, и убийце мы будем не нужны…»
«Хорошая идея, но есть одно „но“.» — Мелина тяжело вздохнула. — «Я же говорила, что здесь Сифроты обитают, а мы им, традиционно, не доверяем.»
«Дурацкая традиция. Жаль. Но ничего, будем придерживаться заранее выработанного плана.»
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я устала, спать пойду, — Сиана неловко поднялась с пола.
— Да, конечно. Денёк был не из лёгких.
— И длинный такой. Даже не верится, что только этим утром я с родными простилась.
— Моей новой жизни третий день пошёл, а я уже и не знаю какая из двух мне приснилась.