Баллада
Мне невозможно быть собой,
Мне хочется сойти с ума,
Когда с беременной женой
Идет безрукий в синема.
Мне лиру ангел подает,
Мне мир прозрачен, как стекло, —
А он сейчас разинет рот
Пред идиотствами Шарло.
За что свой незаметный век
Влачит в неравенстве таком
Беззлобный, смирный человек
С опустошенным рукавом?
Мне хочется сойти с ума,
Когда с беременной женой
Безрукий прочь из синема
Идет по улице домой.
Ремянный бич я достаю
С протяжным окриком тогда
И ангелов наотмашь бью,
И ангелы сквозь провода
Взлетают в городскую высь.
Так с венетийских площадей
Пугливо голуби неслись
От ног возлюбленной моей.
Тогда, прилично шляпу сняв,
К безрукому я подхожу,
Тихонько трогаю рукав
И речь такую завожу:
– Pardon, monsieur, когда в аду
За жизнь надменную мою
Я казнь достойную найду,
А вы с супругою в раю
Спокойно будете витать,
Юдоль земную созерцать,
Напевы дивные внимать,
Крылами белыми сиять, —
Тогда с прохладнейших высот
Мне сбросьте перышко одно:
Пускай снежинкой упадет
На грудь спаленную оно.
Стоит безрукий предо мной
И улыбается слегка,
И удаляется с женой,
Не приподнявши котелка.
1925
Джон Боттом
1.
Джон Боттом славный был портной,
Его весь Рэстон знал.
Кроил он складно, прочно шил
И дорого не брал.
2.
В опрятном домике он жил
С любимою женой
И то иглой, то утюгом
Работал день-деньской.
3.
Заказы Боттому несли
Порой издалека.
Была привинчена к дверям
Чугунная рука.
4.
Тук-тук – заказчик постучит,
Откроет Мэри дверь, —
Бери-ка, Боттом, карандаш,
Записывай да мерь.
5.
Но раз… Иль это только так
Почудилось слегка? —
Как будто стукнула сильней
Чугунная рука.
6.
Проклятье вечное тебе,
Четырнадцатый год!..
Потом и Боттому пришел,
Как всем другим, черед.
7.
И с верной Мэри целый день
Прощался верный Джон
И целый день на домик свой
Глядел со всех сторон.
8.
И Мэри так ему мила,
И домик так хорош,
Да что тут делать? Все равно:
С собой не заберешь.
9.
Взял Боттом карточку жены
Да прядь ее волос,
И через день на континент
Его корабль увез.
10.
Сражался храбро Джон, как все,
Как долг и честь велят,
А в ночь на третье февраля
Попал в него снаряд.
11.
Осколок грудь ему пробил,
Он умер в ту же ночь,
И руку правую его
Снесло снарядом прочь.
12.
Германцы, выбив наших вон,
Нахлынули в окоп,
И Джона утром унесли
И положили в гроб.
13.
И руку мертвую нашли
Оттуда за версту
И положили на груди…
Одна беда – не ту.
14.
Рука-то плотничья была,
В мозолях. Бедный Джон!
В такой руке держать иглу
Никак не смог бы он.
15.
И возмутилася тогда
Его душа в раю:
«К чему мне плотничья рука?
Отдайте мне мою!
16.
Я ею двадцать лет кроил
И на любой фасон!
На ней колечко с бирюзой,
Я без нее не Джон!
17.
Пускай я грешник и злодей,
А плотник был святой, —
Но невозможно мне никак
Лежать с его рукой!»
18.
Так на блаженных высотах
Все сокрушался Джон,
Но хором ангельской хвалы
Был голос заглушен.
19.
А между тем его жене
Полковник написал,
Что Джон сражался как герой
И без вести пропал.
20.
Два года плакала вдова:
«О Джон, мой милый Джон!
Мне и могилы не найти,
Где прах твой погребен!..»
21.
Ослабли немцы наконец.
Их били мы, как моль.
И вот – Версальский, строгий мир
Им прописал король.
22.
А к той могиле, где лежал
Неведомый герой,
Однажды маршалы пришли
Нарядною толпой.
23.
И вырыт был достойный Джон,
И в Лондон отвезен,
И под салют, под шум знамен
В аббатстве погребен.
24.
И сам король за гробом шел,
И плакал весь народ.
И подивился Джон с небес
На весь такой почет.
25.
И даже участью своей
Гордиться стал слегка.
Одно печалило его,
Одна беда – рука!
26.
Рука-то плотничья была,
В мозолях… Бедный Джон!
В такой руке держать иглу
Никак не смог бы он.
27.
И много скорбных матерей,
И много верных жен
К его могиле каждый день
Ходили на поклон.
28.
И только Мэри нет как нет.
Проходит круглый год —
В далеком Рэстоне она
Все так же слезы льет: