но… К черту! Я – взрослый человек, и вполне зрелая женщина, такой ерундой меня точно не возьмешь!
Но я тебе это еще припомню, Квинт!..
Равнодушно пожала плечами:
– Мне было семнадцать, ему девятнадцать, все произошло у него, когда его родители уехали на пару дней.
Что там рассказывать-то еще?
Поэтому я, не медля, опять раскрутила бутылку.
Снова Квинт! Что же не везет-то так?
Даже не знаю, что и спросить, поэтому сказала первое, что пришло на ум:
– Тебе хватило? – с этими словами указала на свой сгиб локтя, упреждая его уточняющий вопрос.
– А сама-то как думаешь? – на миг его глаза блеснули голодным зеленым огнем. Ясно.
Опять жребий, и на этот раз он указал на Руфа.
Квинт снова отличился, к игре он, в отличие от нас, подготовился.
– Расскажи-ка нам, мой рыжий друг, о твоих проблемах с гневом,– с улыбочкой протянул он.
Я в удивлении воззрилась на блондина. Это у него-то? Не может быть!
– Нет у меня никаких проблем с гневом! – процедил сквозь зубы Руф.
– Да? Значит, тот случай со сгоревшей школой в Вейсте, просто досадное совпадение? Надо же! Ты пришел туда на разборки, а потом начался пожар. И вот странность, никто даже не попытался спастись из горящего здания, к примеру, выпрыгнуть из окна…
– Хватит! – оборвал его Руф, и взялся за бутылку, явно не собираясь отвечать на вопрос.
Да уж… Делай выводы, Вероника. А Руф-то не так прост, как и Квинт…
Горлышко бутылки снова указало на Квинта.
– А теперь скажи, пятерочка, с чего это ты сегодня сменил масть? – желая задеть Квинта, Руф явно намекал на карточную игру, где пятерка была самой слабой из карт и первой пускалась в расход.
А, ведь, точно, еще вчера вечером Квинт был абсолютным брюнетом, сегодня же верхняя часть его головы была снежно-белой, и только короткий ежик снизу, брови, ресницы и легкая щетина на подбородке остались темными.
– Вы только взгляните, они все блондины! Я не собираюсь отдавать тебе, рыжик, такое преимущество! – ответил Квинт.
На столик шлепнулась, рассыпаясь, небольшая стопка фотографий. Всего-то пять, но что это были за фото!
Я закрыла глаза, моля небеса, чтобы все это поскорее закончилось.
Он нашел всех моих бывших парней!
Действительно, так совпало, что все они были светловолосыми.
Да, мне действительно нравились блондины, но… Но этот Квинт… Зараза такая!
– И что ты нашла в этих неудачниках? – спросил Квинт уже у меня.
– Не забывай о правилах! – сквозь зубы прошипела я. Довел, гад такой.
Жребий указал на Сципиона. Наконец-то! А то от этой парочки я начала уже уставать…
– Расскажи, как ты участвовал в проекте «сон тысячелетия»,– попросил Квинт.
Руф тоже явно заинтересовался, а я ничего не понимала. Что за проект такой?
Заметив мое недоумение, блондин пояснил:
– Это очередной эксперимент наших ученых. Заморозка неспящего на длительный период. Тысячу с лишним лет назад они набирали добровольцев.
Я расширила глаза от удивления. Сципион добровольно согласился на тысячелетний сон? Почему? Кто в здравом уме пойдет на такое?
Угрюмый брюнет пожал плечами:
– Лег, уснул, проснулся. Все.
Его рассказ был слишком кратким. Но, если вдуматься, о чем еще-то рассказывать?
Так значит, чисто технически, Сципион младше двух других на целую тысячу лет? Конечно, все равно, по сравнению со мной он – древний старец, но, все же… Интересно…
Бутылка остановилась, указывая на меня.
– Что тебе нравится? – спросил здоровяк.
Неужели мне задали первый нормальный вопрос за всю игру? Счастье-то какое…
– Мне нравится смотреть фильмы и читать книги. Я люблю покой, комфорт и уют. Иногда под настроение могу сходить в театр, оперу или на балет…
Да, я всегда была домашней и примерной, с самого детства. И пока были живы родители, мы часто ходили на представления вместе, любили обсуждать прочитанные книги… А после их смерти… Для меня они все еще живы, и все еще обитают в моем сердце.
Кажется, я ушла в воспоминания слишком надолго, пауза неприлично затянулась.
Без лишних слов и объяснений я раскрутила бутыль. Снова Сципион. Что же, предоставлю ему выбор.
– Есть ли что-то, что мы должны о тебе знать? – спросила я у него.
Какое-то время он молчал, а потом спокойно разразился шокирующим признанием:
– Я ненавижу людей.
Такого никто из нас не ожидал, даже Квинт на миг растерял всю свою напускную браваду.
– Всех, и смертных, и неспящих,– чуть помолчав, добавил Сципион.
– И меня? – вырвалось у меня помимо воли.
– Нет, и это странно,– коротко ответил он.
За-ши-бись!
Мизантроп, психопат и невыносимая язва. Спасибо, бабуля!
– Игра меня утомила. Пожалуйста, не беспокойте меня до завтра! – и я ушла к себе.
На сегодня слишком много всего. Выпью-ка я кофе, нет, лучше ромашковый чай. Говорят, эта дрянь успокаивает. Вот и проверим.
Изабелла.
Лимузин, в котором мы ехали вместе с моей бессменной помощницей Джулией и Эриком, взорвался.
Все произошло очень быстро, я только и успела, что прикрыть руками глаза. Лишиться их сейчас было бы нежелательно.
Заднюю часть машины подкинуло вверх…
Значит, взрывчатку подложили под днище, и как раз с той стороны, где обычно сижу я… Совпадение? Вот уж точно нет!
Когда остатки лимузина бахнули о дорогу, меня и Джулию подкинуло вверх, с силой приложив об остатки потолка. К тому времени все в салоне уже горело, в том числе и мы с ней.
Надо выбираться отсюда.
Схватив оглушенную помощницу за лодыжку, я выбила ногой остатки двери и выволокла девушку наружу. Потом вернулась к Эрику и вытащила и его.
Подхватив их обоих за ноги, протащила еще с сотню шагов дальше по дороге, на случай, если машина взорвется еще раз.
– Спать! – приказала я им.
Увы, запасы заменителя крови погибли в машине, а чтобы залечить повреждения, таким молодым неспящим нужно питаться, и они могут потерять контроль, особенно Джулия. Случайные жертвы мне тут не нужны.
Есть хотелось и мне, причем зверски, но я терпела.
Машины с пронзительными гудками объезжали нас по широкой дуге, не останавливаясь.
Я ослепительно улыбнулась, встряхивая уже почти полностью отросшими заново волосами. Сегодня у меня обнаженная фотосессия – какая прелесть!
Позируя на камеры, снимающие меня из проезжающих мимо авто, я размышляла, кто мог осмелиться на подобную дерзкую выходку.
Без сомнений, этот взрыв – предупреждение. Если бы нас действительно хотели убить, подошли бы к вопросу более обстоятельно. Живучесть неспящих была общеизвестна.
Прошло не менее пятнадцати кругов (минут), когда, наконец-то, одна из проезжающих мимо машин остановилась.
Из нее вышел импозантный мужчина средних лет:
– Могу я чем-то помочь прекрасной