Читать интересную книгу Сказки старого дома 2 - Андрей Басов

В дверь заглянула одна из сотрудниц.

— Стелла Аркадьевна, можно вас на минутку? — Стелла вышла.

— Принесла тебя нелегкая невовремя! Только я начал врубаться в тему и — на тебе, конкурент явился. Чего это тебе не отдыхается, раз в отпуске?

— Отдохнешь тут, пожалуй. Куда ни сунься — сразу работой нагрузить норовят. Лучше уж я сам чего-нибудь выберу поближе к дому.

— Так, понятно. Я тебя насквозь, как рентген, вижу! Попросить гордость не позволяет! Решил меня к стенке прижать, увидев для этого подходящий случай? Вознамерился опять потоптать мою мечту? И так наследил там достаточно. Девочки уже спрашивали: не собираешься ли как-нибудь в гости заглянуть? Чем это ты их прельстил?

— Как чем? Благожелательностью и ненавязчивостью. Да и симпатичный я вдобавок.

— Ладно уж — иди. Симпатичный! Надо же, — фыркнул Александр. — Я через некоторое время тоже там появлюсь. Очень неспокойно в Риме. Но я тебе уже об этом упоминал в прошлом году. Как бы меня не впутали в какие-либо римские интриги!

— Так на чём мы остановились? — спрашивает вернувшаяся в свой кабинет Стелла.

— Мы не успели еще ни на чём остановиться, как Александр мне доказал, что моя помощь пока не требуется. Я согласился. Так что пойду маяться бездельем и дальше, — и я быстренько улепетнул, сопровождаемый недоуменным взглядом Стеллы.

* * *

Жарковато, но терпимо. Лес у виллы сейчас во всей своей красе летнего богатства. Шелест листьев от легкого ветерка, благодатная тень, пение птиц и еще великое множество каких-то таинственных звуков ласкают слух. Сказочная прелесть предвкушения удовольствия. Выхожу из леса к вилле. На террасе второго этажа, опершись локтями на парапет, стоит Ферида и скучающе смотрит по сторонам. Узрела меня, встрепенулась, приветливо взмахнула рукой и исчезла внутри. У дверей меня встретили уже все три амазонки.

— Аве, Сергей! — послышалось приветствие в один голос.

— Здравствуйте, здравствуйте, девочки! Как я рад вас снова видеть! Вы становитесь всё прелестнее и прелестнее. Или это лето на вас так действует?

— Конечно же, только лето, — подтверждает Антогора, и все три от души хохочут.

— Мы уже позавтракали, но и для тебя что-нибудь найдем у Мара, — предложила Охота.

— Нет, спасибо, пока не хочу. Дождусь обеда. Сейчас переоденусь, схожу искупаюсь и когда вернусь, с удовольствием с вами поболтаю.

В моих апартаментах всё так, как я оставил осенью.

Только брошенная на кровать туника переместилась в шкаф. Выстиранная и проглаженная. С удовольствием натягиваю это легкое одеяние. Заглядываю в зеркало. Хорош! Во всяком случае, сам себе почти нравлюсь. Только вот ноги как-то не очень…

Проходя через сад, опять натыкаюсь на возлежащего на скамейке Габора. Валяется с закрытыми глазами и напевает что-то себе под нос. Двое его друзей — Корий и Фаустус — тоже здесь. Сидят рядом с фонтанчиком и со скуки поплевывают в него, глядя на расходящиеся по воде круги. При моем появлении вся троица оживилась и с интересом уставилась на меня.

— Ага, Сергей, что-то долго тебя не было! — воскликнул Габор. — Мы рады тебя видеть. — И уже своим мохноногим приятелям: — Так мы рады или нет?

— Рады, рады! — поспешили подтвердить те.

— Я смотрю, амазонки вас больше не гоняют.

— Не гоняют, — довольно уныло согласился Габор.

— Понятно. Судя по вашему унынию при упоминании о них, вам кроме дружбы, ни на что иное уломать их не удалось.

— Твоя правда — не удалось.

— И ваше красноречие не помогло усыпить их бдительность?

— Не помогло. Их даже и вино не берет. Казалось бы, вот-вот и вдруг — на тебе! Корий вон долго с шишкой на голове ходил. А те только посмеиваются.

— Сочувствую. Но хотя бы добрые отношения — и то уже хорошо.

Я повернулся уходить. Сводником я уж совсем не собираюсь быть.

— Сергей, а на обед нас не пригласишь? — поинтересовался мне вслед Габор.

— Почему бы и не пригласить? Но я возвращаться в дом не буду, — не оборачиваясь, отвечаю я. — Сами сходите и передайте Мару, чтобы имел в виду и вас.

Лесная тропинка всё так же прелестна, и озерцо всё так же великолепно. Все превосходные степени и эпитеты я исчерпал еще в прошлый раз. Восхищаюсь и млею, молча погрузившись в теплую, бархатную воду. Здесь даже и утонуть было бы приятно! А трава-то какая густая и шелковая! Заваливаешься, как в гамак, не касаясь телом земли.

На противоположном берегу появилась какая-то из нимф. Огляделась, помахала мне рукой и опять скрылась среди деревьев. Всё кругом околдовывает само по себе и совершенно незаметно навевает сладкую дрему, которой сопротивляться невозможно и не хочется. Нет, надо всё же и в вернском лесу поискать такое волшебное местечко.

Однако какие-то мыслишки в голове хоть и лениво, но шевелятся. Одним купанием с утра до вечера жить не будешь. Надо какое-то занятие или развлечение найти. Рим? Интересно, что там такое происходит? Вдруг кто-то оттуда опять нагрянет? А с амазонками? Подходит к концу год их службы. Какие им придут на смену? Мар? Разве ему не скучно здесь? Где взять повара, если Мар решит уйти? Попросить у девочек лошадь? Потренироваться в езде. Только там, где они не увидят, а то смеяться будут. Фавны здесь, значит, и Дионис может опять наведаться…

Надо же — опять заснул. Снилось что-то очень приятное и прекрасное. Только вот что именно? При пробуждении словно ветер выдул из головы сонные грезы. Организм легким подсасыванием в желудке тактично напоминает о необходимости его подпитки. Напяливаю тунику и вприпрыжку устремляюсь к дому.

К обеду я всё же опоздал, но еще пока ждут, возмущенно стуча ложками при моем появлении. Причем все — и дамы, и фавны. Мар мужественно охраняет котел от нахальных поползновений Охоты, отгоняя ее черпаком.

— Покорнейше прошу простить за опоздание. Я больше не буду. Честное слово!

— То-то же, — назидательно, но милостиво укоряет Антогора. — Садись. Только ради праздника твоего прибытия и ждали.

Праздник выразился в том, что вместо молока на столе оказался большой кувшин вина. Причем совсем неплохого, сладковатого, а не кислого, которое я терпеть не могу. Выпили здравицу за меня. С аппетитом поели, перемежая еду со здравицами за всех присутствующих.

— Еще только прикоснись, попробуй! Живо в угол полетишь! — проникновенно и ласково вдруг предупреждает Ферида сидящего рядом Фаустуса.

— А я что, я что? — виновато засуетился тот, — я совершенно случайно, по-дружески.

— Вот и я тебя по-дружески предупреждаю. Прямо-таки неисправимое племя! Добрые ребята, но уж слишком назойливые кое в чём!

Покончив с обедом, фавны распрощались и ускользнули через двери, выходящие к лесу. Не иначе как, солидно подкрепившись, отправились на охоту за нимфами. Мы же все, включая Мара, расположились на послеобеденный отдых в библиотеке. Уж очень обстановка здесь располагает к обстоятельным и премудрым беседам на сытый желудок.

— Александр меня предупредил, что в Риме неспокойно. Я не понимаю, что это значит. Может, кто-нибудь расскажет о происходящем в Риме и Империи вообще? Или сюда вести совсем не доходят?

— Доходят, доходят, — успокоила Антогора. — Из римского дома Александра каждый месяц приезжает вестник. А мы потом с его слов все передаем Александру. Обстановка там после смерти Юлия Цезаря действительно очень беспокойная. Вот Мар может лучше меня обо всём рассказать. Он ведь в Риме много лет провел.

— Насчет того, лучше ли смогу рассказать — совсем не уверен, — начал наш повар, — ибо вся римская политика строится на тайных заговорах и кознях. Никто не знает, что, когда и с кем может произойти. Сейчас Рим расколот надвое — на сторонников Октавиана Августа и сторонников Марка Антония. Октавиан — вроде бы законный правитель по завещанию Цезаря, а Антоний — претендент, как авторитетный в армии стратег и сподвижник Цезаря. Антоний опирается на армию, которая стоит лагерем где-то в Абруццо, а Октавиан держится за сенат. В общем, идет грызня между двумя партиями и непонятно, чем она кончится.

Октавиан постепенно перетягивает большинство на свою сторону. Поскольку он в Риме и признан сенатом, то ему проще формировать за себя большинство. Что он и делает, привлекая к себе сторонников раздачей государственных должностей и земель. Да и легионы в некоторых отдаленных провинциях держатся преданности сенату. Если Октавиан создаст себе решающий перевес, то он может пойти на уничтожение партии Антония в Риме. Ночь длинных ножей — для Империи обычное дело.

С другой стороны, Антоний с войском бродит по провинциям, мешает сбору налогов и нападает на сторонников Октавиана. У нашего хозяина сложное положение. У него в Риме много друзей еще со времен Цезаря. Теперь эти друзья оказались в разных партиях. Александр держится в стороне, но на него могут указать и как на друга октавианцев, и как на друга антонианцев. Такое двусмысленное положение может как уберечь, так и погубить. Пока что спасает нахождение вдали от Рима. Надолго ли?