мою прелесть…
— Только общий класс. Это “авалонский ключ”, Имярек. Ты таскаешь в кармане портативную вселенную со своими законами. Размеры этой вселенной, судя по тому какой фон, не меньше нашего города.
— Чем это грозит для меня? В смысле, могу ли я самовоспламениться или неожиданно исчезнуть без следа?
— Да на оба вопроса. Ты теперь почти всё можешь. Этот ключ наполняет тебя энергией. Не справишься с потоком — спалишь тонкие каналы, через которые идет управление маной. А как лишишься способности отдавать излишки… лопнешь, короче. А вот исчезнуть… только если передашь ключ кому-то постороннему до того, как будет соблюдено некое условие.
Или если у тебя его отнимут, потому как обладание авалонским ключом такой мощности соответствует дворянскому званию. С твоими знаниями об устройстве мира даже из профанных слоев не выйти, а уж за пределами нашего “лягушатника” ты как бесхозный слиток золота на видном месте.
Как ни странно, после слов Медеи на меня нашло какое-то умиротворение. Болт отправился обратно в карман. Стоять в дурацкой позе, удерживая его на ладони совсем не хотелось. И так все ясно. Хронический дефицит знаний по всем фронтам.
Ключи, тонкие каналы, планы — то, что походя озвучила моя собеседница указывало на большой мир, лежащий за пределами известного мне по школе, институту и активному копошению в сети.
Если подавляющая часть моего предыдущего жизненного опыта может утратить свою актуальность, это очень неуютное ощущение. Но, к счастью, первая реакция психики все-таки не панический ужас, а что-то вроде головокружения.
— Чувствую себя до неприличия невежественным. Как обитатель палеолитических пещер в роботизированном цеху. Ты можешь помочь мне эволюционировать хотя бы до уровня идиота?
— Власть имущие не любят, когда кто-то из дикарей становится на их уровень, — отрезала Медея, до этого момента думавшая о чем-то своем. — Мне потребуется получить разрешение семьи. Наш род под печатью нейтралитета, одно неосторожное движение и мой портрет украсит унылая черная рамочка. Тут ходи, а там не ходи. Стоит ли вмешательство в практически безнадежную историю такого риска, будут решать старшие.
Вот и открылось, что моя собеседница не одиночка, а входит в некую семью. К тому же под некоей печатью нейтралитета. Похоже, они в наших краях наподобие ссыльных, раз даже передача знаний может вызвать карательные меры.
И ведь не спросить, кто придет карать, потому что ответ наверняка лежит за пределами моего текущего миропонимания. А полученная рекомендация формата “не политурить” не стоит риска.
— Я хоть не самовоспламенюсь до тех пор, пока вы там будете решать?
Немного подумав, пришел к выводу, что капитальные проблемы с безграмотностью все-таки на втором месте. Безопасность своей тушки сейчас актуальнее.
— У тебя же есть Росомаха. Ей твой локальный переизбыток маны как подарок от Деда Мазая. Не только ценный мех, но и три-четыре килограмма легкоусвояемого…
— Понял-понял! Освоить сброс маны штатными средствами. А какой-нибудь просто добрый совет, чтобы не фонить этим болтом на каждой прогулке?
— Металлическая коробка, толщина металла не менее пары миллиметров. Герметичная. Предпочтительно серебро или платина, но дюраль тоже подойдет.
Порыв ветра с залива заставил нас синхронно вздрогнуть и поискать глазами менее продуваемое место.
— Тогда более прагматичный вопрос: как отсюда до привычных мест добираться? Я догадываюсь, что пешком до метро — не вариант, а фокусы с трамваем проделывать не обучен.
— Примерно через полчаса нас вынесет в стабильную фазу, а там уже и до метро можно дойти. Не будь поблизости дацана, минут за десять синхронизировались бы. Просто стой на месте и наслаждайся первым в жизни путешествием в смежные фазовые пространства.
Медея вытащила из сумочки пачку тонких “дамских” сигарет с ментолом, показательно прикурила одну из них от пальца и затянулась.
— Гумилев в трамвае был действительно необходим?
— Момент инерции. Психической, в основном. Ты был отвлечен на декламацию и не отреагировал на смещение. С непривычки четыре человека из пяти впадают в бессознательное состояние до возвращения к стабильной фазе. Не хотелось рисковать.
— Но почему именно Гумилев?
Медея пустила табачный дым колечком, перевела взгляд с моментально разорванного ветром сизого кольца на меня.
— А это, мой милый Имярек, уже называется перформансом.
Глава 13
Чуть более суток назад я встречал рассвет на одной из рек нашей области. Возвращение к тому состоянию, которое Медея назвала стабильной фазой чем-то напоминало тот рассвет.
Машины, снующие по проспекту, неторопливо возвращали четкость. Появились, и поначалу немного испугали, хоть я и не подавал виду — блуждающие человекоподобные тени, некоторые из них прошли прямо сквозь нас.
Впрочем, минут через десять и эти блуждающие тени стали походить на людей. Одновременно с этим прекратилось и их хождение сквозь нас.
— Как мы сейчас видимся с той стороны?
Я не мог не задать этого вопроса.
— Тем, кто вообще без активной маны, никак. Затем они подсознательно начнут нас обходить. А в какой-то момент сочтут, что мы тут были уже долгое время. Тем более, так оно и есть. Ну а попадется кто-то практикующий, получит шанс полюбоваться как сгущаются и материализуются наши тени.
Медея видимо приняла относительно моей судьбы какое-то решение. Куда-то ушло то внутреннее напряжение, которое сопровождало её с момента нашей случайной встречи.
Нет, стилистика её речи не изменилась ничуть. Все те же шутки между делом, нестандартные сравнения, все такая же легкая улыбка и чуть “рваная” динамика некоторых движений, поразительно ровный, но при этом не безэмоциональный тембр голоса.
Только теперь между нами пропали какие-то внутренние барьеры. Настолько, что я во второй раз в своей жизни посмотрел на нее как на представительницу противоположного пола.
Первый раз был, когда Ворчун притащил меня на её квартиру, куда сам попал благодаря Леонике.
По твоему профилю, сказал тогда мой друг. Будешь отвлекать внимание и трепаться на любимые темы. Да и познакомиться там есть с кем…
Но тогда все подобные мысли благополучно выветрились из головы, стоило только Медее произнести мой псевдоним и посмотреть прямо в глаза. Или это тоже была магия? Не исключаю. В той среде, которая сформировалась вокруг медеевской тусовки, только воздыхателей и поклонников хозяйке квартиры и не хватало.
Да, она старше не только основного контингента, приходящего в гости — старшеклассников и студентов младших курсов. Ей около двадцати пяти, хотя сейчас в этом можно усомниться. Все-таки магия на то и магия чтобы творить чудеса. В теории Медея может оказаться ровесницей бабушки, даром что ли Сверчок упоминал о своих веках во множественном числе?
— Все, дальше сам доберешься, — заключила девушка, ориентируясь по каким-то неочевидным для меня