не провернуть, но с Лучиком. Ну, дай-ка руку.
Катя подала мне маленькую кисть, и я аккуратно сжал ее. Потом тут же зачерпнул побольше магии из своего очага. Направил по руке к ладошке девочки.
— Ого! — она удивленно округлила глаза, — что это⁈
— Это я немножко тебе помогаю. Но главная работа остается за тобой. Погладь Лучика так, как ты делала это с ним, чтобы лечить. И как лечила меня.
Катя опустила взгляд больших блестящих глаз в коробочку, которую я держал свободной рукой. Потом коснулась котенка. Свет заструился из ее пальцев. Да такой яркий, что нам пришлось зажмуриться, а я даже малость сократил поток магии.
— Он, — удивленно начала девочка, — теплеет! И сердечко… забилось.
Когда Катя подняла руку, котик натужно задышал. Его грудка задвигалась. Язык во рту пошевелился.
— Молодчина, Катя! — радостно проговорил я.
— Он ожил⁈ — девочка, похоже, не верила своим глазам, — это я его?..
— Да. А теперь быстрее к ветеринару. Лучику нужна помощь.
— Я не пущу вас, Господин Селихов. К ней нельзя!
— В чем дело? — я нахмурился, — она не пришла в сознание или не может говорить?
Мое следующее утро началось с похода в медцентр Нового Краса, куда Алевтину передали из гарнизона Урупский для реабилитации.
Медсестра, тучная, но молодая строго смотрела на меня. Ее причудливо убранные под шапочку косы постоянно привлекали мое внимание, особенно учитывая то обстоятельство, что сестра была мне чуть ли не по пупок. Маленькая и пухленькая, она тем не менее разговаривала решительно и даже дерзко. А когда я стал спорить, зачем-то подвернула рукава.
— Вы собираетесь меня бить? — сдержанно засмеялся я.
— Я собираюсь не пустить вас, нарушать покой моих пациентов! Я отвечаю за этаж! И никто не будет приставать к ним с расспросами, пока я тут!
— Я не собираюсь приставать. Только переброшусь парой слов.
— Нет! Вы не родственник! Разрешено только родственникам!
Сопротивление бойкой медсестрички удалось сломить лишь звонком самого князя Палеолога. Он позвонил главврачу. Боярину. Знакомому, какого-то своего знакомого, и лично попросил пропустить меня.
— Только попробуйте ее обидеть, — громко сопела медсестра, провожая меня в палату, — если поступит жалоба, мало вам не покажется!
— Все будет в порядке, — холодно проговорил я. И закрыл за собой дверь.
Свет падал сквозь прозрачные шторы большого окна. Белые стены палаты удачно отражали его, делая помещение еще более светлым. У окна, ближе к стене, стояла полуторная койка. На подушке раскинулась буря черных волос.
Я не спеша приблизился, и буря пошевелилась. Развернулась, явив белое, даже бледное лицо с тонкими чертами.
— Алевтина? — проговорил я, — не бойся. Я здесь, только чтобы поговорить.
Девушка приоткрыла глаза. Медленно пробуждаясь, проморгалась. Ее взгляд сфокусировался на мне, и глаза тут же раскрылись. Округлились в ужасе. Я нахмурился.
Девушка вскочила, сбросив одеяло. Испуганно, словно загнанный зверь, прижалась к стене.
— Селихов! — зашипела она, — не приближайся, чудовище! Ты всех нас погубишь!
Глава 14. В медцентре
— Тихо, — поднял я руку, — я не причиню тебе вреда. Просто хочу поговорить.
— Уже причинил, — девушка, все еще бледная, выглядела все же, довольно решительно. Смотрела исподлобья. В следующее мгновение ее зрачки забегали, должно быть в поисках чего-нибудь тяжелого. Вот зараза. Чего такого Салазар наплел ей про меня?
— Алевтина Селина, — громко произнес я ее имя, — я знаю твою сестру. Знаю Валю. Она собиралась идти с нами к центру.
— И что это меняет? — девушка была взведенной, как струна, хотя я понимал, что сопротивление дается ей с трудом.
— Я не хочу вреда, ни тебе, ни ей. Более того, мне не было бы дела и до Салазара, если бы он сам не стал вставлять палки мне в колеса. Уверен, ты знаешь правду о нем и мне. Знаешь правду о Пожирателе, который скоро будет здесь. Я просто хочу поговорить.
— Я знаю достаточно, — злобно проговорила она, показав белые зубки, — чтобы не верить ни единому твоему слову! Ты — приманка! И должен быть уничтожен! Иначе миру конец! Иначе, всему, что я люблю и знаю конец! Конец империи!
— Приманка? — я задумчиво свел брови.
Кажется, я начинаю догадываться, что Салазар наплел ей. Это была ложь. Можно было сказать что угодно. Ведь ему от нее нужно было лишь добровольное согласие на то, чтобы поместить божественный ифрит внутрь. А дальше она просто оказалась во власти ифритора. Ну что ж. Это в его духе. Цель оправдывает средства.
— Забавно, — я улыбнулся, — что когда я разговаривал с Салазаром, он хотел сотрудничать.
— Он предупреждал меня о том, что не стоит верить тебе, — девушка глубоко дышала.
— Понятно, — я хмыкнул, скрестил руки на груди, — скажи, Алевтина, ты знаешь о нас с Салазаром правду?
* * *
Съемное поместье Салазара.
Вечер предыдущего дня.
— Проклятье, Салазар! Все пропало! Она все ему разболтает! Это крах по всем фронтам!
— Успокойся, Зосимов, — с трудом выдохнул Салазар, — все под контролем. Я был готов и к такому повороту событий.
Третий гараж поместья, располагавшийся на цокольном этаже, и доступ к которому осуществлялся на огромном грузовом лифте, был переоборудован Салазаром под мастерскую ифритора.
Эффективный, но простой разборный станок для ифриторики, оплаченный Тошибару Корп, растянулся на всю дальнюю стену. Тут же, Салазар хранил и ифритные вещи, которыми пользовался непостоянно.
Салазар сидел за столом, облаченный в ифритную военную форму. Форма приняла свое нормальное состояние одежды, однако выглядела грязной и потрепанной после вылазки к центру.
Искалеченную руку ифритора обрабатывала молодая медсестричка. Салазар знал, что ей можно доверять. Знал, что девушка не будет задавать лишних вопросов и болтать языком. Он знал ее очень хорошо и периодически спал с ней.
Даже светло-голубая простая одежда медсестры не скрывала прелестей девушки. Нахмурившись, медсестра энергично обрабатывала обрубки, оставшиеся на месте пальцев. Ее глаза при этом блестели.
— Успокоиться? — полноватый и рыхлый аристократ, нарядившись почему-то в деловой костюм, нервно метался туда-сюда. Он не находил себе места и казалось, не мог стоять спокойно ни минуты, — весь отряд погиб! Ладно одна его часть была твоя. Но остальные работали на Тошибару! А сколько потеряно Ифритных вещей?
— Я сделаю еще. Не переживай.
— Сдалешь⁈ Ты чуть не погиб, Гай Марий. Если ты умрешь, Тошибару потеряет технологию! Ты должен передать все свои знания компании. Этого хочет совет директоров!
Передать все знания? Еще чего. Салазар не собирался этого сделать. Во первых, это не так просто. Ему пришлось бы готовить специалистов по ифриторике. Переносить свои знания на бумагу, да причем так, чтобы отсталые люди местной параллели их поняли. Зачем тратить на это время? Этот мир — лишь приманка. Во вторых, сделать Тошибару независимой от него? От Салазара? Никогда в жизни.
— Я обязательно передам, — солгал он, — но сейчас есть дела поважнее. Например, Алевтина Селина. Нужно вытащить ее. Девушка может наговорить лишнего Селихову.
— Селина? Селина⁈ — Зосимов младший повысил голос, приблизился, — моя карьера в Тошибару висит на волоске из-за тебя! А ты думаешь о бабах⁈
— Повысь голос на меня еще раз, толстяк, — нахмурился Салазар, — и я выкину тебя отсюда пинком под зад.
— Ты не понимаешь!
— Я прекрасно понимаю, — Салазар встал, и Зосимов тут же, будто бы уменьшился. Испуганно взглянул ифритору в глаза, но отвел взгляд.
— Ты знаешь, кто нужен Тошибару на самом деле. Ты лишь связующее звено между мной и компанией. Заменить тебя просто. А кто заменит меня?
— Гай, — он заговорил уже тише, — я не имел в виду ничего такого. Просто компания… компания ожидала от похода к центру дивидендов. Ядро должно было стать собственностью Тошибару. Чтобы попасть на другое Поле и добыть другое такое же сильное ядро, понадобится столько ресурсов, сколько компания не способна выделить сейчас без серьезной потери прибыли.
— Не визжи, как свинья, Зосимов. И слушай, — холодно сказал Салазар, — ты думаешь, дело в одной только девушке? Да. Она важна. Но ядро сейчас у Селихова. И я достану его, чего бы мне это ни стоило.
— Продолжишь враждовать с ним? А может… может попробовать договориться? Ты же хотел, чтобы этот дворяшка-ифритор помог тебе.