– Сорочка внука моей тетушки, – объяснила она, заметив недоумевающий взгляд Уолдо.
Когда она ласково окликнула Эрика по имени, он застонал.
– Мама, – прошептал он. – Мама?
– Это я, Джо. Я пришла переменить твою рубашку, так тебе будет удобнее.
Эрик открыл глаза и посмотрел на Джо.
– Вы сломали нос мистеру Хардингу, – вспомнил он.
– Нет. Это он так сказал. А я его просто немного ущипнула.
– У него кровь так и брызнула, – слабым голосом, но с явным удовольствием проговорил мальчик.
– Что было, то было. Но если он снова обидит тебя, я сделаю то же самое.
Уолдо прикрыл глаза рукой и только головой покачал.
– Джо, – предупреждающе произнес он.
Услышав мужской голос, Эрик вскрикнул и попытался приподняться. Джо поддержала его за плечи.
– Посмотри, – успокоила она, – это мистер Боуман. Он наш друг. Он здесь, чтобы помочь нам. Если бы не он, я бы до сих пор сидела на Боу-стрит. Он не позволит причинить тебе зла, правда, мистер Боуман?
– Мы поговорим, когда ты будешь чувствовать себя лучше, – мягко сказал Уолдо мальчику.
Но во взгляде, который он бросил на Джо, не было и тени снисходительности. Этот взор предвещал скорое возмездие за сделанное от его имени обещание, которое он, возможно, не сможет выполнить.
Миссис Давентри вернулась с чашкой горячего шоколада.
– Это очень полезно для его воспаленного горла, – сказала она.
– Давайте его сначала переоденем, – сказал Уолдо. – Согласны, Джо?
Эрик пискнул, как побитый котенок, когда с него начали снимать рубашку.
– Я знаю, – сказал Уолдо, подражая деловитому тону Джо, – что тебе жарко, ты устал и хочешь, чтобы тебя оставили в покое, но…
Рубашка была снята, и голос Уолдо внезапно оборвался.
– Возьмите свечу, – коротко приказал он миссис Давен-три, – и держите ее повыше.
Эрик попытался спрятаться под одеяло, но Уолдо оказался быстрее.
– Что это? – спросил он.
Безобразные рубцы покрывали плечи и спину мальчика, но не это привлекло внимание Уолдо. Огромный кровоподтек спускался от грудной клетки мальчика к низу живота.
Поколебавшись, Уолдо все же не рискнул коснуться кровоподтека.
– Откуда это, Эрик? – За мягким тоном Уолдо скрывалась бушевавшая ярость.
– Мистер Хардинг сбросил меня с лестницы… Джо была потрясена.
– Я первый раз слышу об этом, Эрик. Надо было нам сразу сказать!
Ее вспышка растревожила мальчика.
– Я больше не буду! – со слезами воскликнул он.
– Чего ты не будешь, Эрик? – вкрадчиво спросил Уолдо.
– Убегать из школы.
Ярость Уолдо прорвалась наружу:
– Да, не будешь, потому что никогда туда не вернешься. И если мистер Хардинг сюда сунется, я заставлю его пожалеть о том, что он слышал твое имя!
Эрик недоуменно посмотрел на Джо. Она фыркнула и пояснила:
– Он хочет сказать, что обойдется с мистером Хардингом гораздо хуже, чем я. А теперь давай наденем свежую рубашку, и пей свой шоколад.
Пока они ждали доктора, Уоддо задал миссис Давентри и Джо несколько вопросов, чтобы понять, что делать с Эриком Фоули. Вскоре выяснилось, что они очень мало знают о мальчике. Известно только, что он сирота и находится под опекой церкви.
– Вы в этом уверены?
Джо и тетушка быстро переглянулись.
– Нет, мы точно не знаем, – ответила Джо. – Именно потому мы отказались отдать мальчика властям. Пока суд да дело, они отправили бы его назад, в эту ужасную школу. Об этом не может быть и речи, он не пойдет туда ни на день, ни на час.
Уолдо согласился. Будучи школьником, он получил свою порцию розог, но это ни шло ни в какое сравнение с тем, что выпало на долю Эрика.
Они разговаривали шепотом в углу комнаты, чтобы не разбудить мальчика. Даже во сне он всхлипывал и вздрагивал.
Дрожащим от еле сдерживаемого гнева голосом Джо сказала Уолдо:
– Теперь вы понимаете мои намерения? Я хочу заставить мистера Хардинга заплатить за то, как он поступил с Эриком.
– Но что ты можешь сделать, дорогая? – вступила в разговор миссис Давентри. – Ты всего лишь женщина.
Хотя Джо старалась говорить тихо, она и не пыталась скрыть своего возмущения:
– Я опозорю его в своей газете и привлеку к суду, если этого не сделает судья.
– Вы не предпримете ничего без моего согласия, – резко возразил Уолдо. – Я поручился за ваше добропорядочное поведение, Джо. Не забывайте об этом!
– Деньги! – воскликнула она. – Вы только о них можете думать?
– Нет, но я не хочу усугублять проблему. Если власти узнают, где прячется Эрик, они заберут его и отправят в школу.
Мы разделаемся с Хардингом позже, когда Эрик будет вне пределов его досягаемости.
Разумеется, Уолдо прав, но бездействие противно ее натуре. Джо не хотела, чтобы другие мальчики страдали так же, как Эрик.
Миссис Давентри тактично направило разговор в другое русло:
– Вы не рассказали мне, что произошло на Боу-стрит. Как вы там оказались, мистер Боуман?
– Джо послала за мной, – сказал он, с удовольствием наблюдая, как щеки миссис Чесни заливаются румянцем.
– Я думала… мне показалось… – Джо немного замялась. – Я знала, что мистер Боуман имеет влияние, и когда судья разозлился…
– После того как вы пригрозили ему, – вставил Уолдо.
– Я вспомнила, что мистер Боуман…
– После того как мы вместе побывали в переделке, – снова перебил ее Уолдо, – вас не затруднит называть меня по имени?
Для нее это было непросто, но тем не менее она продолжила:
– Я вспомнила, как Уолдо сказал, что, если мне понадобится друг, я могу обратиться к нему.
– Так я там и оказался, – весело сказал Уолдо.
– Меня поразило, – продолжала Джо, – насколько переменился судья, когда я упомянула про мистера Боумана. – Она украдкой взглянула на Уолдо. – Все двери распахнулись передо мной, и я вышла на свободу.
– Это не совсем так. Как я уже напоминал вам, существуют определенные условия.
Миссис Давентри с невинным видом переводила взгляд с одного на другого. Но тут жалобный голосок Эрика привлек всеобщее внимание:
– Можно мне еще шоколада?
Вскоре пришел доктор и подтвердил предположения Уолдо. Грудная клетка мальчика сильно ушиблена, но переломов нет. Доктор Мерсер показал Джо, как забинтовать его, предписал покой и отдых и ушел.
Когда Эрик снова улегся, Уолдо попросил Джо выйти. Он хотел поговорить с ней наедине, подальше от ушей Эрика и миссис Давентри. Он считал необходимым предупредить Джо, чтобы она не питала особых надежд. Если у Эрика есть опекун, только он имеет право распоряжаться судьбой мальчика. Но больше всего Уолдо хотел внушить ей, чтобы она не впутывалась ни в какие истории. Судьи и полицейские не станут шутить с человеком, который держал их под дулом пистолета.