как прежде? Харихари! Она ушла в гневе, лишившись почета. (6)
9. Прости — впредь я никогда не причиню тебе ничего подобного. Даруй мне наслаждение, прекрасная, — я горю любовью. Харихари! Она ушла в гневе, лишившись почета. (7)
10. Так описано это преданным Хари Джаядевой, происходящим из Киндубилвы, подобно тому, как возлюбленный Рохини — из океана. Харихари! Она ушла в гневе, лишившись почета. (8)
* * *
11. Гирлянда из волокон лотоса на сердце — это не повелитель змей; череда лотосных лепестков на шее — это не блеск яда; сандаловая пудра — это не пепел. Не поражай меня, лишенного любимой, Ананга, приняв за Хару! Зачем ты в гневе устремляешься [на меня]?
12. Не бери в руку этой стрелы из цветка манго, не сгибай лука. [О ты,] играючи покоривший весь мир, что за доблесть нанести удар ослепленному? Ведь сердце мое, о Манасиджа, уже изорвано чередою стрел — дрожащих кокетливых взглядов этой газелеокой, и теперь в нем не осталось жизни даже на самую малость.
13. Росток ее бровей — лук, беглые взгляды искоса — стрелы, тетива — кончик уха. Зачем любовь доставила оружие, покорившее мир, этой богине, победно шествующей, словно Ананга?
14. Пусть дротик кокетливого взгляда, наложенный на дугу бровей, несет терзания уязвимому; пусть даже перевязь волос, черных и волнистых, совершает свой губительный труд; пусть, о стройная, и твоя алая губа, подобная бимбе, столь продлевает это ослепление! Но как это твоя дивно изогнутая округлая грудь может играть моей жизнью?
15. Если даже в привязанности к чувственному миру — к этим радостным прикосновениям и этим дрожащим нежным кокетливым взглядам, к этому благоуханию лица-лотоса и этим искусным речам, источающим нектар, к этой сладости губы-бимбы — разум погружен в созерцание ее, зачем же — увы! — возрастает мучение разлуки?
16. Пусть даруют вам долгий покой волны кокетливых взглядов Мадхусуданы, в изобилии устремленных на средоточие нектара — ошеломленный, сладостный, луноподобный лик Радхи — и не замечаемых множеством игривых жен, что внимают прекрасным звукам, исходящим от его свирели, в то время как он склонил шею набок, качает головой и колышутся его серьги.
Такова третья часть под названием «Пришедший в смятенье Мадхусудана» в славной «Гитаговинде».
Часть четвертая
НЕЖНЫЙ МАДХУСУДАНА
1. И подруга Радхики обратилась к Мадхаве, который в изнеможении остановился в тростниковой беседке на берегу Ямуны, охваченный бременем страсти:
VIII
(поется на мелодию карната, в такте экатали)
2. Она бранит сандаловый аромат, смотрит на лунные лучи, как на невыносимое горе; считает ядом ветер с Малайи, ибо он касался змеиных нор; удрученная разлукой с тобой, Мадхава, она, словно в страхе перед дротиками Манасиджи, погрузилась мыслями в тебя. (1)
3. Словно чтобы защитить тебя от непрерывно падающих стрел Маданы, она, как широким щитом, покрывает свое уязвимое место — сердце — сетью влажных лепестков лотоса; удрученная разлукой с тобой, Мадхава, она, словно в страхе перед дротиками Манасиджи, погрузилась мыслями в тебя. (2)
4. Как бы [исполняя] обет ради блаженства твоих объятий, она готовит постель из стрел Кусумавишикхи — цветочное ложе, желанное в искусстве бесчисленных развлечений; удрученная разлукой с тобой, Мадхава, она, словно в страхе перед дротиками Манасиджи, погрузилась мыслями в тебя. (3)
5. Ее возвышенное лицо-лотос несет на себе облако [слез], источаемое из глаз, — так месяц изливает поток амброзии, в то время как его терзают клыки страшного Видхунтуды; удрученная разлукой с тобой, Мадхава, она, словно в страхе перед дротиками Манасиджи, погрузилась мыслями в тебя. (4)
6. С помощью мускуса антилопы она тайком рисует тебя в образе Лсамашары, склонясь [перед тобой] и изображая макару внизу, а в руке твоей — стрелу: свежий цветок манго; удрученная разлукой с тобой, Мадхава, она, словно в страхе перед дротиками Манасиджи, погрузилась мыслями в тебя. (5)
7. Отдавшись созерцанию, воображая, что ты, столь недоступный. находишься пред нею, она стенает, смеется, отчаивается, плачет, трепещет, оставляет скорбь; удрученная разлукой с тобой, Мадхава, она, словно в страхе перед дротиками Манасиджи, погрузилась мыслями в тебя. (6)
8. На каждом шагу она взывает так: «Мадхава, я пала к твоим ногам! Ты отворачиваешься, и вот даже луна тотчас умножает [жар] в моем теле!» — Удрученная разлукой с тобой, Мадхава, она, словно в страхе перед дротиками Манасиджи, погрузилась мыслями в тебя. (7)
9. Чтобы с чувством изобразить это, надо продекламировать превосходно изреченные досточтимым Джаядевой слова подруги юной пастушки, встревоженной разлукой с Хари. — Удрученная разлукой с тобой, Мадхава, она, словно в страхе перед дротиками Манасиджи, погрузилась мыслями в тебя. (8)
* * *
10. Ее жилище кажется чащей; даже свита любимых подруг кажется сетью; страдания со вздохами кажутся языками пламени в пылающем лесу; она же в разлуке с тобой — увы! — уподобилась газели. О! Как же это сам Кандарпа кажется Ямой, предаваясь забавам тигра?
IX
(поется на мелодию дешакхья, в такте экатали)
11. Даже превосходную гирлянду, лежащую на груди, она, изможденная, считает бременем — Радхика в разлуке с тобой, Кешава. (1)
12. Даже на влажную нежную сандаловую мазь на теле глядит как на яд, испуганная Радхика в разлуке с тобой, Кешава. (2)
13. Несравненный ветер вздохов, подобный пламени Маданы, пылая, распространяет вокруг Радхика в разлуке с тобой, Кешава. (3)
14. Глаза-лотосы, подобно сломанному тростнику, покрытые сетью капель, обращает во все стороны Радхика в разлуке с тобой, Кешава. (4)
15. От неподвижной щеки, подобной молодой луне в сумерках, не отнимает руки Радхика в разлуке с тобой, Кешава. (5)
16. Даже находящееся перед глазами ложе из свежих побегов считает в своем воображении разожженным огнем Радхика в разлуке с тобой, Кешава. (6)
17. «Хари! Хари» — любовно, со страстью шепчет, словно осужденная на смерть из-за разлуки, Радхика в разлуке с тобой, Кешава. (7)
18. Пусть песнь, изреченная досточтимым Джаядевой, осчастливит посвященного у стоп Кешавы! — [такова] Радхика в разлуке с тобой, Кешава. (8)
* * *
19. Она ощущает дрожь волосков, произносит «сит!», стенает, трепещет, лишается дыхания, погружается в созерцание, возбуждается, закрывает глаза, падает, поднимается, теряет сознание. Если ты, подобный небесным врачевателям, смилостивишься, то неужели эта красавица, охваченная столь великой лихорадкой, не оживет от твоего целебного напитка? Иначе же проситель окажется покинутым.
20. Желанный божественный врачеватель, если ты не прогонишь мучения больной от любви Радхи, исцелимой лишь нектаром прикосновения к твоим членам, то будешь безжалостней даже громовой стрелы Индры.
21. Удивительно, что в то время, как тело