Джордж вышла на крыльцо и помахала нам рукой.
— Эй, вы, у нас ужин!
Глаза Кэррана загорелись.
— Они ужинают.
Я рассмеялась и последовала за ним из машины. Сегодня вечером магия была очень сильной. Я могла бы остаться здесь, на улице, чтобы почувствовать, как она распространяется по моей земле, и ощутить, как все вещи в пределах моих границ впитывают ее.
Внутри было светло и тепло. Меня окутал аромат жареного мяса, свежего хлеба и меда. У меня потекли слюнки.
В столовой был накрыт большой стол, до краев заставленный едой. За столом сидели Мэхон и Марта. Ой.
— Та-та-тадам! — Натали, младшая сестра Джордж, помахала рукой. Она была очень похожа на Джордж и на другую свою старшую сестру, Мэрион — те же дикие вьющиеся волосы, та же смуглая кожа, те же яркие большие глаза. Натали было семнадцать, и она выжимала из своего детства все до последней капли.
— Этот траурный марш для меня или для него? — спросила я.
— Для обоих.
— Что вы все здесь делаете? — Кэрран устроился на сиденье рядом с Эдуардо.
— Крышу нужно починить, — сказал Эдуардо. — Они пришли помочь.
— И ты не пригласил меня? — Кэрран наполнил свою тарелку.
Я села рядом с ним, и Джордж поставила тарелку передо мной.
— Ешь.
Я достала из корзинки большую булочку, положила на нее кусок жареной оленины и принялась за еду. Ммм, вкуснятина.
— На завтра осталось еще много работы, — сказал Мэхон. — Но разве ты не занят со своей Гильдией?
— Я уверен, что смогу как-нибудь выкроить час или два, — сказал Кэрран.
— Кто-нибудь видел Джули? — спросила я.
— Мы видели ее, — сказала Джордж. — Мы должны были сказать вам, что она не умерла, но сегодня вечером она останется в офисе.
Я бы зарычала, но была слишком голодна.
Несколько минут никто не произносил ни слова. Оборотни поклонялись еде с особой преданностью, а я была слишком голодной, чтобы поддерживать беседу. Мы жевали, брали еще еды и продолжали жевать.
Если я съем еще кусочек, я взорвусь. Я вздохнула, решила, что мне не нужна еще одна булочка, и отпила немного чая со льдом.
Марта улыбнулась мне через стол. Пожилая, пухленькая, со смуглой кожей, она была очень похожа на своих дочерей. Обычно она была не многословной, по крайней мере, со мной. Я часто наблюдала, как она вяжет свитеры или шали во время заседаний Совета Стаи.
Она улыбнулась еще шире.
— Ты выходишь замуж.
Мэхон усмехнулся рядом с ней.
— Третья из четырех.
Напоминание ему о том, что он был категорически против того, чтобы мы с Кэрраном поженились, испортило бы настроение.
— Осталось только найти хорошего парня и выдать замуж ту чертовку… — сказал Мэхон.
Чертовка показала язык.
— Может быть, я женюсь на девушке.
— Это будет прекрасно, — сказал Мэхон. — Пока она будет любить тебя.
Натали закатила глаза.
— Вы думали о детях? — спросила Марта.
— Мама! — воскликнули Джордж и Натали в один голос.
— Нет, — сказал Кэрран.
— Да, — сказала я одновременно.
Он повернулся, чтобы посмотреть на меня.
— Размышляла, — сказала я. Пожалуйста, не спрашивайте меня больше о детях.
Марта улыбнулась еще шире. Если бы выключили свет, они с Мэхоном, вероятно, засияли бы.
— А ты размышляешь о детях? — спросил Мэхон Джордж.
Эдуардо подавился куском хлеба и тихо кашлянул.
— Папа, держи свои лапы подальше от моего брака, — сказала Джордж.
Кэрран нахмурился.
— Я сейчас вернусь.
Он встал, мимоходом коснулся моего плеча рукой и вышел на улицу.
— Кто-то подъехал к вашему дому, — сказал мне Эдуардо.
Оборотни и их слух.
— Пока его нет, — сказала Марта. — Пойдем со мной.
Я последовала за ней в заднюю комнату. Она взяла маленькую коробочку с ночного столика и отдала ее мне.
— Что-то старое.
Что-то старое? О! Это же из пословицы: что-то старое, новое, что-то взятое взаймы, а потом там где-то было голубое… Я открыла коробочку. Внутри лежала темная цепочка.
— Давай, — сказала Марта.
Я подняла ее. Тяжелая, для своего размера. Цепочка раскрывалась, и внезапно появился ярко-зеленый драгоценный камень шириной около полутора дюймов. Я поднесла его к свету. Медведь, вырезанный с кропотливой точностью, вплоть до меха.
— Когда мы с Мэхоном встретились, от него мало что осталось, — сказала Марта. — Даже когда он был человеком, он был полон медвежьей ярости. Но я знала, что где-то там был мужчина, поэтому пошла и нашла его. Перед тем, как мы поженились, он подарил мне набор украшений: кольцо, серьги, браслет и подвеску. Он сказал, это потому, что я оказалась более сильным медведем. — Она улыбнулась. — Тогда у нас не было модных сплавов, безопасных для оборотней, поэтому это сталь. Но камень настоящий, перидот. Я хочу, чтобы она была у тебя.
О, Боже мой.
— Я не могу.
— Нет, ты можешь. Я подарила по одному украшению каждой из моих девочек, когда приближались их свадьбы. Кольцо досталось Мэрион, серьги — Джордж, а браслет достанется Натали. Я хочу, чтобы кулон был у тебя. Ты же не хочешь, чтобы Кэрран носил его вместо тебя, не так ли?
— Я не могу.
— Почему нет?
Я открыла рот.
— Да?
— Я Мэхону даже не нравлюсь. Он меня едва терпит.
— Конечно, ты ему нравишься. Ты мне тоже нравишься. Он не всегда считал тебя подходящей женой для его особенного сына, но ты ему всегда нравилась.
Могла бы обмануть.
— Что изменилось?
— Мы видели, как ты несла джинна, — сказала Марта. — Мы оба были там и видели, как ты отдала его Кэррану, а затем мы видели, как он вернул его тебе. То, что есть между вами двумя — это редкость. Мы не любим Кэррана как сына, он наш сын, один из наших детей. Мэхон, может, и старый упрямый медведь, но он не слеп и не глуп. Он знает, что Кэрран лучше не найдет. Нам повезло, что ты стала невестой.
Было очень глупо, но мне захотелось плакать.
Она взяла цепочку и вложила ее мне в руку.
— Носи ее. Я хочу, чтобы ты это сделала.
***
ЦЕПОЧКА ПРИЯТНО ОЩУЩАЛАСЬ на моей шее. Мне понравился ее вес. Я помогла помыть посуду. В какой-то момент вернулся Кэрран и помог мне убрать тарелки. Затем мы попрощались и вышли на улицу.
Если бы я могла обнять этот вечер, я бы это сделала, но я не была любителем обнимашек.
— Кто пришел в гости? — спросила я, когда мы переходили дорогу к нашей лужайке.
— Джим.
Я знала этот тон голоса. Это был его голос Царя Зверей, нейтральный и спокойный вплоть до того момента, как он переходил на рев.
— Что сказал Джим?
— Что ты ему сказала?
Осторожно. Тонкий лед, шагай осторожно. Последнее, что мне нужно было сделать, это объяснять ему, почему я захотела забрать кости Эрры из хранилища или что я буду с ними делать.
— О чем?
Он остановился перед нашим домом.
— Не играй со мной. Что ты сказала ему о нашей свадьбе?
— Ничего. Мы это не обсуждали.
— Ты что-то сказала, потому что он все бросил и проделал весь этот путь, чтобы сказать мне, не жениться на тебе.
— Что? Почему?
— Потому что он обеспокоен тем, что мои чувства могут быть не моими собственными.
Джим, ты осел. Я знала, что он параноик, но это было полное безумие.
— Как он считает, чьи чувства ты испытываешь?
— Он считает, что на меня влияет твоя магия.
— О, приятно знать. Магия, которую я никогда не умела использовать ни на ком другом, чтобы сделать свою жизнь бесконечно проще? Эта магия?
В его глазах появилось золото.
— Что ты сказала?
О, включились фары. Кто-то занервничал из-за того, что его лучший друг пришел весь такой взволнованный.
— Такая забота о Джиме. Так трогательно.
И у нас настоящий альфа-взгляд. Приятно знать, какое место я занимала на его лестнице важных людей.
Я двигалась, кружа вокруг Кэррана. Моя магия волочилась за мной, как мантия в ночи.
— Он сказал мне, что убьет меня, если я решу использовать свою силу ради собственной выгоды. Я сказала ему правду.