не любят», он, впрочем, сдался быстро. Конечно же, ресурсы у него были. Потому что не могли его оставить здесь заниматься диверсионной работой с голым задом. Так что придется делиться.
Мы это знали. И он знал, что мы знаем. А потому вздохнул тяжело и начал ставить галочки напротив некоторых пунктов списка. А возле других — вопросительные знаки. Дескать, надо решать, а вот это смотреть…. И я не удивился, когда в выполненные попали взрывчатка, противотанковая мина и даже станковые пулеметы. Ну, про них он сам хвастался. А вот когда он отметил решенным «речное судно с экипажем для плавания по Десне», я сильно удивился. Если честно, внутренне я готовился к тяжелому пешему переходу. Потому что и в хороших условиях три сотни кэмэ, да еще и с порядочным гаком в сторону Брянского леса, приятной прогулкой назвать трудно. А имея в качестве обузы слабосильных бойцов, считай, балласт, да во враждебном окружении… Тут волосы не только на голове рвать будешь, а во всех местах, куда дотянуться получится, лишь бы помогло облегчить хоть капельку. Так что кораблик был из серии желаний на Новый год.
— Откуда? — спросил я, не в силах скрыть удивление.
Кудря хитро улыбнулся, мол, знай наших, и признался:
— Да есть тут катер… Старенький, но на ходу. И с экипажем. На нем, если честно, на рыбалку ездили последние годы. Потому и не списывали. Никакого вооружения там уже сто лет как нет.
— А остальное? — ткнул в бумажку Иван Федорович.
— Будет, товарищ… — подпольщик замялся, вспоминая его фамилию. Так вроде более неофициально получается, чем по званию.
— Базанов, — подсказал майор, поежившись. Тут, возле окна, всё же прохладнее, чем у буржуйки.
— Когда хоть судно посмотрим? — кто о чем, а голый про баню. Это я никак от такого подарка прийти в себя не могу.
— Да завтра утречком и пойдем, — сказал Кудря. — Давай в восемь тридцать у лаза из подвала.
* * *
Добирались долго и упорно. По каким-то закоулкам и мусоркам. Думаю, немцы до конца оккупации сюда не сунутся, потому как в этих лабиринтах и полк заблудится так, что никто и не выйдет наружу. Причем, без постороннего участия. Посмотрели. Одобрили. И не только само посыльное суденышко еще царской постройки. Но и капитана. Павла Никаноровича Закусина. Лет шестидесяти, с усами как у маршала Буденного.
— Закуской меня не величать! — помахал пальцем перед нашими носами моряк. — Запивкой тоже! Я уважаемый человек, капитан Днепровского пароходства!
— А что? Находятся наглецы? — не удержался я.
— Бывают, баломошки. Особенно, когда выпьют на рыбалке.
— Ладно, шутки в сторону, — оборвал старика Кудря. — У нас вот какое дело…
Согласился, конечно. А кто откажется сына самого Сталина спасти? Нет таких. Закуска очень уважал Отца Народов. Куда только и делась его показная дурашливость. Подобрался, посерьезнел сразу. Притащил карту, разложил ее на столе.
— По Десне как? Давно ходили? — спросил я.
— Ты у меня еще спрашивать будешь? — вскинул голову Закусин. — Да ты у своей жены под юбкой меньше знаешь, чем я на Десне! Хоть сонный, хоть пьяный — пройду в любую погоду. И хрена кто меня поймает! — ткнул он мне пальцем почти в глаз. — И заметь: я не хвастаюсь!
Самое главное — у Павла Никаноровича, как у опытного и надежного капитана малых катеров Днепровской флотилии был резерв горюче-смазочных материалов. Так что осталось только договориться о времени и месте. Чудеса в жизни случаются, не переживайте.
Кудря, конечно, извернулся как мог. Хорошо у него получилось. Хотя сюрприз сделал. Причем, весьма приятный. Когда мы с Ильязом уже нагрузили всю взрывчатку в кузов полуторки, которую пригнали чуть не с чермета, и я думал, какой взрыватель сюда присобачить, чтобы все прошло наверняка, подпольщик и влез с рацпредложением:
— Может, радиомину поставим?
— Это шутка такая? — спрашиваю я у него. — Не смешно совсем.
— Все серьезно, — отвечает он. — Осталась тут совершенно случайно. Я вот и думал, куда ее приспособить? А то штука секретная, немцам оставлять ни в коем случае нельзя.
Так что нам надо было только проверить всё. А дальше дело уже знакомое.
После прошло, если не как по маслу, то где-то около. Корабль не подвел, был в условленном месте. В лагерь ворвались — тоже любо-дорого, даже ни одного раненого. Если не считать того, что залез к нам в Ман. Кстати, вот с немецким грузовиком чуть было конфуз не приключился, угонявший его парень чуть под пули не попал. Обиделись почему-то фашисты, что он их имущество взял покататься.
— Тебя как звать, болезный? — спросил я мужичка с черным шрамом, устраиваясь возле борта. Кудря с берега помахал нам рукой. Ему только спустить с пригорка Ман в речку, после чего суметь уйти. Последнее не так просто, когда у тебя отряд в десять человек, а до города переть и переть. Под звонкий лай собачек. Знаем — плавали!
— Елисей — вздохнул раненый — Товарищ…
— Петр.
— Товарищ Петр, вы извините, что я влез в машину. От страха что сгину — не в себе был. Я видел, кого вы выручали!
— Ну раз видел, молчи в тряпочку. Зачисляю тебя в наш партизанский отряд. Называется он Победа. Ясно?
— Так точно!
— Так… хм, у тебя какая военная специальность. По петлицам ты из пехоты?
— Ездовой.
— Ну вот и у нас будешь ездовым.
Кораблик пыхнул их трубы белым дымом, начал отваливать от берега.
— Разве у вас есть лошади?
— Будут. Иван Федорович! — я подозвал майора — Ты бы лучше передний пулемет в зенитный приспособил. Если немцы будут нас искать — самолет поднимут!
— Так погода не способствует — Базанов задрал голову. Сверху падал то ли дождь, то ли снег. Скорее всего и то и другое.
— Сейчас нет, а развиднеется? Штурманет нас какой-нибудь мессер — ко дну пойдем.
— Ладно, прикажу. Хотя на носу тоже огневая точка нужна.
— Кто тут без меня распоряжаться надумал? — рявкнул кто-то у меня за спиной. Я обернулся. Подождите, кто нам капитана поменял? Помню же, был такой