чувств, возможно, даже ненавидела ее за то, что демонесса будет носить титул, который, по мнению девочки, должна носить ее мать.
— Я благодарна вам за заботу, леди Сульвай, — с благодарностью в сердце сказала будущая королева.
— Если тебе понадобится помощь или добрый совет, прошу, не бойся побеспокоить меня, — мягко промолвила та. — Но теперь, мои милые пташки, нам нужно идти: ваш отец велел разыскать вас. Он очень скучал по вам и желает крепко обнять. Вилья, подойди сюда, моя дорогая.
Вилья еще раз взглянула на Сильвию, хихикнула и подошла к бабушке. Затем все трое вышли за дверь, оставив демонессу одну. Она задумчиво присела на край кровати и с насмешливой улыбкой подумала: «Ах, папа! Если бы только знал, как пала твоя дочь! Мне, принцессе Фламмехвава придется делить дворец с незаконнорожденными детьми моего мужа и его любовницей! И ведь, должно быть, любовниц у него много, недаром его преследует слава распутника! И какой же он заботливый отец! Соскучился! Хочет обнять! Ха!»
Но девушка недолго оставалась наедине со своими горькими мыслями: вскоре в ее покои постучали, а затем в них появились две молодые служанки, затащившие огромную деревянную лохань. Затем лохань заполнили ведрами горячей воды, и Сильвия приказала оставить ее одну и прекрасно справилась с купанием сама, не забыв добавить в воду ароматное масло леди Сульвай, пахнущее яблоками, которые она пробовала когда-то в родном Фламмехаве. Теперь, когда ее тело и волосы были чистыми, настроение девушки значительно приподнялось: горячая вода так успокаивает раненную душу!
Когда появились портнихи, Сильвии все же пришлось предстать перед ними нагишом, однако те знали свое дело, и вскоре нужные замеры были сделаны и чернилами вписаны в небольшую книгу. Кажется, присутствие во дворце демонессы не волновало ни служанок, ни портних, а возможно, они просто боялись даже смотреть на нее.
— Все готово… Моя леди, — с запинкой сказала одна из портних, собираясь покинуть покои принцессы.
— Благодарю вас. Но в чем же я буду ходить, пока жду новые платья? — с улыбкой спросила Сильвия.
— Я принесу вам платье принцессы Хедды и помогу надеть его. — Портниха неловко поклонилась и исчезла за дверью.
«Какой заботливый у меня жених! Пошлет мне обноски с чужого плеча!» — саркастически усмехнулась будущая королева. Но другого выбора у нее не было, и она знала это. К счастью, вместе с новым нарядом принесли и чистое нижное платье.
Платье принцессы Хедды было сшито по последней моде Калдвинда, но его фасон был чужд Сильвии, привыкшей к легким, развевающимся шелковым платьям ее родины, и все же она не могла не согласиться с тем, что наряд Хедды был роскошным. Платье было сшито из плотного градетура глубокого синего цвета. Довольно глубокий вырез открывал нежную белую шею демонессы, но скрывал упругую грудь. Узкий расшитый лиф резко переходил в спадавшую до самых пят широкую юбку, а длинные, объемные снизу рукава показались Сильвии очень непрактичными. Но это платье сидело на девушке так, словно было сшито для нее, и она даже улыбнулась, увидев в большом зеркале свое отражение. Новую себя. Новую Сильвию. Будущую королеву Калдвинда.
«Но что делать с волосами? Они все еще мокрые — задумалась принцесса и после недолгих раздумий заплела свободную косу, вместо заколки завязав в узел собственные волосы. — Будущая королева, а как же! Чужое платье, коса на плече, ни одного украшения и изношенная пара обуви! Да и все в этом проклятом дворце принимают меня за военный трофей или очередную потаскуху Дерека!»
Сильвия выглянула в широкий коридор, но не увидела ни души, словно ее покои были расположены где-то в самом пустынном крыле во всем дворце. Она желала попросить первого попавшегося ей на глаза принести ей новые туфли, однако поняла, что сегодня ей предстоит щеголять в своих грязных и оборванных — жертвах долгого пути в ненавистное ей королевство людей. Расправив плечи и мысленно поблагодарив принцессу Хедду за то, что длинная юбка платья скрывала ее грязные туфли, демонесса смело покинула покои, в которые поселил ее жених, и решительно направилась рассматривать дворец. Так как до ужина ее присутствие не требовалось, у нее было время ознакомиться с жилищем, в котором она проведет остатки своих дней… Если, конечно, она не найдет источник, не дающий демонам использовать их магию. Тогда Сильвия первой покинет это холодное неприветливое место и на крыльях счастья вернется в родной теплый Фламмехав, к любящим ее родителям и подданным. Ведь что ждало ее в Калдвинде? Когда его народ узнает о том, что их король женится на принцессе Фламмехава, демонессе, дочери того, кто напал на их королевство, смертные вряд ли обрадуются этой новости.
«Да где же все?» — недовольно подумала Сильвия, шагая по длинному широкому светлому коридору, освещенному факелами, в котором вместо огня сиял холодный голубой свет. Это была чистая магия, заставившая демонессу удивиться этому открытию, но затем она вспомнила о том, что маги и магички Эмерленда, королевства магов, часто поступают на службу к соседним королям и королевам, и ее губы растянулись в надменной улыбке: в Фламмехаве не было ни одного мага, ведь демонам их услуги были ни к чему. Значит, в Калдвинде и здесь, в столице, присутствовал маг, а может, и не один. Глупые люди: платят золотом за щепочку магии!
Маги уступают в способностях демонам, но Сильвия чувствовала, что ее магия была потеряна: она не могла ни читать мысли других, ни использовать телекинез, ни телепортироваться. И худшее то, что с тех пор, как Дерек вошел в Блутоке, ее зрение и слух потеряли свою остроту. Она словно превратилась в человека и чувствовала себя абсолютно беззащитной. Впрочем, именно беззащитной она и были: если ее жестокому жениху захочется сжечь ее, как она видела в своем недавнем кошмаре, она не сумеет ни сбежать, ни спрятаться, ведь в Калдвинде Дерек Мёрксверд был властителем, и все и вся принадлежало ему.
— Господи Боже мой! Прочь! Прочь, отродье дьявола! — вдруг услышала Сильвия рядом с собой и, подняв взгляд от пола, обнаружила перед собой старую служанку: та прижималась спиной к стене и лихорадочно осеняла себя крестом, одним за другим, не забывая при этом повторять: «Прочь, демон! Спаси, Господи! Прочь, отродье дьявола!».
— Я не причиню тебе вреда, добрая женщина, — устало сказала ей принцесса, останавливаясь рядом с ней, отчего