Тщательно изучив все на предмет попыток скрытого проникновения, побега, технических средств наблюдения или передачи информации из долины и получив отрицательный результат, они перешли к изучению всех, проживающих в долине. Каждый независимо от поста и ранга изучался на предмет нелояльности, снижения ответственности, попытки вербовки или простого подчинения других людей и еще целого ряда вопросов.
Завершением их труда стало составление матрицы личности каждого проживающего в долине, анализа его поведения на ее основе и сравнения ее с ранее составленными матрицами личности. Если отклонения превышали заданное значение, то жизнь такого человека рассматривалась под микроскопом, чтобы определить причину такого отклонения. Слишком важными вопросами занимались в Центре, чтобы можно было позволить жить человеку не то что нелояльному Властелинам, а даже просто начавшему сомневаться в нужности или этичности своей работы. Такие подлежали немедленному уничтожению вместе с семьей и всеми, с кем они обсуждали свои сомнения. Лучше потерять специалиста, чем поставить под угрозу существование Властелинов. Ведь то, что используя прорыв в технологиях сделали они с остальным человечеством, могли попробовать сделать и с ними.
Дождавшись окончания доклада и благосклонно кивнув Туург некоторое время сидел, как бы размышляя над услышанным. Потом он вяло протянул руку, в которую директор Центра сейчас же с глубоким поклоном вложил папку с докладом. Туург пристально глядя ему в глаза провел пальцами по обложке папки, с удовольствием увидев панический страх в глазах этого умника. Обложка папки была обтянута снятой с живого кожей предыдущего директора Центра. Весь процесс занял около двух часов, и все это время проштрафившемуся не давали потерять сознание. А нынешний директор находился в той же комнате и лично наблюдал за всей процедурой не только снятия кожи для обложки, но и всего последующего.
Открыв папку Туург начал медленно перелистывать страницы, делая вид, что изучает написанное.
— Ну что ж, по шестой теме есть явные сдвиги.
Туург специально говорил негромко, заставляя слушателя напрягать слух и пристально глядеть на его губы, чтобы не пропустить ничего из сказанного высоким гостем. Туург представлял, как сейчас веселятся его девочки, наблюдая за этим спектаклем. В такой стрессовой ситуации человек не в состоянии контролировать себя и его вазомоторные реакции читаются как открытая книга, рассказывая специалистам то, что сам человек даже не подозревает о себе.
— Я доложу об усердии разработчиков. В целом состояние работ я оцениваю как неплохое. В сравнении с тем, что было во время моего прошлого приезда прогресс налицо. Наконец-то сдвинулись по девяносто восьмой. Молодцы. А вот по семьдесят четвертой, что-то медленно продвигаетесь, хотя, конечно, некоторые успехи есть.
Он сделал паузу.
— А по семнадцатой теме я не вижу никаких сдвигов. И не вижу причин, по которым сдвиги отсутствуют. Что, разработчики не могут решить эту задачу? Или не хотят ее решать? Или вы не в состоянии объяснить им всю важность этой работы?
Он пристально посмотрел на директора, отметив его бледность и испарину, выступившую на лбу.
— Вашей работой, — он сделал паузу, с удовлетворением отметив, как тот судорожно сглотнул, — я в целом доволен. Но я хочу, чтобы к следующему моему приезду вы, лично вы, порадовали меня успехами по семнадцатой теме.
Бросив папку на стол он пошевелил пальцами и подбежавший директор, угодливо склонившись, наполнил до половины фужер типулом и без стука поставив бутылку на стол вернулся на прежнее место. Повторив священнодействие с сигарой он взял наполненный фужер и снова отвернулся к окну.
Когда фужер опустел, а сигара была докурена он поднялся на ноги и бросив: «Работайте», — вышел из кабинета. Представив, как хозяин кабинета буквально свалился в кресло, он улыбнулся. Священнодействие под названием «Высокий гость заслушивает доклад» заняло около шести часов, а столько и молодому тренированному человеку трудно выдержать, стоя, вытянувшись в струнку. Тем более пожилому да еще в состоянии стресса. Ну, ничего, ему это полезно — больше усердия будет проявлять. Да и девочки теперь его выпотрошили до донышка.
* * *
Бронеплита отъехала в сторону и открылся короткий коридор. Туург в сопровождении своих телохранительниц вошел в коридор, и бронеплита так же бесшумно встала на место.
Провожающих не было. Вход в помещение, примыкающее к бронеплите, был строжайше запрещен всем, кроме некоторых сотрудников службы безопасности, которые могли войти туда только при чрезвычайных обстоятельствах. Здесь кончалась территория Научного Центра.
Начиная с коридора это уже была зона ответственности службы безопасности Порта. Любой, кроме узкого круга лиц, вошедший, в этот коридор подлежал немедленному захвату с последующим потрошением. А в случае невозможности захвата — немедленному уничтожению.
Туург прекрасно знал, что за пластиковыми панелями кремового цвета, которыми были отделаны стены и потолок коридора, спрятаны автоматические пулеметы с инфракрасным наведением, направленные заряды взрывчатки, баллоны с усыпляющими и отравляющими веществами и генераторы черного излучения, от которого простой человек впадал в глубокую депрессию, а человек с отклонениями в биохимии мозга, которых в Старой Империи звали выродками, терял сознание от непереносимой боли. Большие плинтусы скрывали за собой пока закрытые стальными заглушками норы, в которых дремали смертельно ядовитые змеи и не менее ядовитые и вечно голодные королевские крысы размером с большую кошку. А под полом были расположены ядерные заряды малой мощности. И все это управлялось независимо из разных центров контроля, разнесенных на десятки километров. Так что любая группа, проникшая сюда, гарантированно уничтожалась.
Конечно, все в каждом центре контроля многократно дублировалось, но каждый раз, проходя по этому коридору, он ощущал холодок между лопаток, ожидая, что вот сейчас откинутся плинтусы и из нор ринется визжащий вал крыс или бесшумно скользнут змеи. Пулеметов, взрывчатки и ядерных зарядов он не боялся, справедливо полагая, что в этом случае он не успеет ничего почувствовать.
Его девочки шли чуть позади абсолютно бесстрашно. Их танцующая походка, слегка затуманенные глаза и набухшие чувственные губы говорили о том, что они находятся в прекрасном расположении духа и такая мелочь, как возможная гибель в волне визжащей нечисти их не только не пугает, а даже возбуждает, как возможность схватиться с превосходящим противником. Перед отъездом он позволил им самим позабавиться с четырьмя, как показала проверка, ненадежными спецами их женами и щенками. И теперь девочки пребывали в прекрасном расположении духа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});