21
В своей Vita Constant., i, 27–30, написанной около 338 г., — труде скорее хвалебном, чем историческом, и изобилующем туманными фразами и иносказаниями. Но в своей «Истории церкви», написанной до 326 г., Евсевий ничего об этом событии не говорит, хотя у него была удобная возможность сделать это (I, ix, с. 8, 9), — и нам трудно сказать, что это — упущение, незнание или преднамеренное умолчание. В любом случае, подобное молчание заставляет нас с подозрением относиться к подробностям истории, которую он описывает позже, на что указывают не только Гиббон, но также Ларднер и другие.
22
Вероятно, это ошибка или преувеличение. Если бы целая армия, много тысяч солдат разных народов, увидела крест, Евсевий должен был бы упомянуть о существовании множества еще живых свидетелей, а Константину не нужно было бы давать торжественной клятвы. С другой стороны, два свидетеля–язычника (см. ниже) тоже говорят, что воины видели крест.
23
Τούτω [τω σημείω] νίκα; Нас или Hoc [sc. signo] vince или vinces. При чтении Евсевия возникает впечатление, что надпись была на греческом языке, но Никифор и Зонара утверждают, что она была на латыни.
24
Hist. Eccl., ix, 9. См. похожий рассказ у Созомена, Н. Е., i, 3.
25
Назарий, Paneg. in Const., с. 14: «In ore denique est omnium Galliaruni [по–видимому, это указывает на весьма общие слухи о некоей сверхъестественной помощи], exercitus visos, qui se divinitus missos prae se ferebant», etc. См. также Барония, Annal, ad ann. 312, n. 11. Этот историк приводит также (η. 14) еще одно, более древнее языческое свидетельство анонимного автора панегирика, который в 313 г. говорил о некоем неназванном знамении, внушившем воинам Константина сомнения и страх, а его самого вдохновившем на битву. Бароний и Дж. X. Ньюмен (J. Η. Newman, «Essay on Miracles») полагают, что таким знамением был крест, и это вполне вероятно.
26
Таково мнение историков былых времен, протестантов и католиков. Среди более современных авторов, пишущих на эту тему, его сторонников практически нет, кроме Доллингера (католик), Дж. X. Ньюмена (в его «Essay on Miracles», вышедшем в 1842 г., до его обращения в католичество, и в предисловии к первому тому его перевода Флери) и Герике (лютеранин). См. также De Broglie, i, 219, 442.
27
Об этом более или менее явно говорят Хурнбек (из Лейдена), Томасий, Арнольд, Ларднер, Гиббон и Уаддингтон. Последний автор (Waddington, Hist, of the Church, vol. i, 171) лишь вскользь упоминает о данном факте, говоря, что «этой льстивой басней спокойно можно пренебречь и забыть о ней». Буркхардт, самый последний биограф Константина, также придерживается этого мнения. Он считает, что эта история была выдумана Евсевием и императором совместно и не имеет никакой исторической ценности (Die Zeit Constantins des Gr. 1853, pp. 394, 395). Ларднер обвиняет в обмане исключительно императора (хотя допускает, что его вера во Христа была искренней) и пытается доказать, что сам Евсевий не очень верит тому, о чем пишет.
28
Так считают Дж. А. Фабриций (в специальной диссертации), Шрек (vol. ν, 83), Мансо, Гейниген (в первом экскурсе к своему изданию Евсевия), Гизелер, Неандер, Милмен, Робертсон и Стэнли. Гизелер (vol. i, §56, note 29) упоминает о появлении подобных облаков в форме креста в Германии в декабре 1517 и 1552 г., которые суеверные лютеране приняли за сверхъестественные знамения. Стэнли (Lectures on the Eastern Church, p. 288) говорит о естественном явлении, называемом «паргелием», которое на вечернем небе часто принимает форму, очень близкую к крестообразной. Он приводит в пример также Aurora Borealis, что наблюдалась в ноябре 1848 г. и истолковывалась по–разному: во Франции она была принята за буквы L. N. ввиду приближавшегося избрания Луи–Наполеона, в Риме — за кровь убитого Росси, требующего с небес отмщения своим убийцам. Мосгейм после длинного обсуждения темы в своем объемном труде о доникейской эпохе не приходит ни к какому определенному выводу, но склонен к гипотезе простого сна или психологической иллюзии. Неандер и Робертсон считают, что наблюдение естественного небесного явления повлияло на сон Константина. Кейм, последний из писавших на эту тему (l. с, р. 89), допускает возможность сна, но отрицает явление креста в облаках. Так же поступает и Мосгейм.
29
Доктор Мердок (в примечании к своему переводу Мосгейма) приводит еще одно возражение, оправданное с его пуританской точки зрения: «Если чудо сияющего креста было реальным, то разве не Сам Бог санкционировал это использование креста как подобающего символа нашей религии? То есть получается, что его использование не суеверие, и значит, католики правы, а протестанты заблуждаются в данном вопросе?».
30
Феодорит говорит, что Константин был призван не от людей и не людьми (ούκ άπ' ανθρώπου, ούδε δί ανθρώπου, см. Гал. 1:1), но с небес, как апостол Павел (ούρανόθεν κατά τον θelov άπόστολον). Hist. Eccl., l. i, c. 2.
31
Об этом ясно пишет Созомен, H. Е., lib. i, cap. 3: ŏναρ είδε το του σταυρού σημείον σελαγίζον, и т. д. Дальше, правда, он приводит дословный рассказ Евсевия. См. также: Руфин, ix, 9; Евсевий, Vit. Const., i, 29; Лактанций, De mort, persec, 44, и намеки в языческих восхвалениях.
32
Лициний перед сражением с Максимином видел ангела, который научил его, как молиться о победе (Лактанций, De Mort, persec, с. 46). Юлиан Отступник, еще более суеверный в данном отношении, чем его дядя–христианин, очень увлекался знамениями, предсказаниями, чудесами, призраками, снами, видениями, гаданиями и пророчествами (см. ниже, §4). Либанию во время похода против персов казалось, что он окружен целым воинством богов, которое, по мнению Григория Назианзина, на самом деле было полчищем бесов. См. Ulimann, Gregory of Naz., p. 100.
33
По рассказу его друга, доктора Филиппа Доддриджа, узнавшего об этом факте от Гардинера, как Евсевий от Константина. Гардинер предавался глубоким размышлениям субботним вечером в июле 1719 г., когда «ему показалось, что он увидел необычное сияние света, падающего на книгу, которую он читал, и сначала он подумал, что что‑то случилось со свечой. Но, подняв глаза, он увидел, к своему величайшему изумлению, что перед ним, словно вися в воздухе, находится зримое видение Господа Иисуса Христа на кресте, в окружении славы; ему показалось также, что голос (или что‑то похожее на голос) сказал ему: "О грешник, разве Я не страдал за тебя, а что ты для Меня делаешь?"» После этого события Гардинер из распущенного любителя мирских утех превратился в честного и благочестивого человека. Но, вероятно, это явление было внутренним событием. Ибо далее в рассказе написано: «Был ли это слышимый голос или только сильное умственное впечатление у не менее поразительное, он не был уверен, хотя считал верным первое». Сам он полагает, что не спал в тот момент. Но всем известно, как легко около полуночи задремать над скучной и даже над хорошей книгой. Вполне вероятно, что это явление было лишь важным сном, ознаменовавшим начало новой эпохи в его жизни. Ни один мыслящий человек не станет на этом основании сомневаться в истинности обращения Гардинера, которое его последующая жизнь подтвердила даже лучше, чем в случае с Константином.
34
Чис. 12:6: «Если бывает у вас пророк Господень, Я открываюсь ему в видении, во сне говорю с ним». Иов 33:15,16: «…во сне, в ночном видении, когда сон находит на людей, во время дремоты на ложе. Тогда открывает Он у человека ухо и запечатлевает Свое наставление». Конкретные примеры см. в Быт. 31:10,24; 37:5; 3 Цар. 3:5; Дан. 2:4,36; 7:1; Мф. 1:20; 2:12,13,19,22; Деян. 10:17; 22:17,18.
35
Histor., ii, 16.
36
Λάβωρον или λάβουρον; не от labor, не от λάφυρον, т. е. praeda, и не от λaßείν, но, скорее всего, от какого‑то варварского корня, другие использования которого неизвестны, введенного в римскую терминологию задолго до Константина кельтскими или германскими рекрутами. См. Du Cange, Glossar., и Suicer, Thesaur., s.h.ν. Лабарум, как описывает видевший его Евсевий (Vita Const., i, 30), представлял собой длинное древко, покрытое золотом, с деревянной перекладиной, с которой свисал пурпурный флаг, вышитый и украшенный драгоценными камнями. На вершине древка был венец из золота и драгоценных камней с монограммой Христа (см. следующее примечание), а под венцом — золотое изображение императора и его сыновей. Император рассказал Евсевию (I, ii, с. 7) невероятные факты, связанные с этим лабарумом, — например, что ни одного из носивших его ни разу не повредили стрелы врага.
37
Их, а также подобные начертания, которые Мюнтер (Munter, Sinnbilder der alten Christen, p. 36 sqq.) собрал с древних монет, сосудов и гробниц, более двадцати вариантов. Монограмма, как и знак креста, использовалась христианами задолго до Константина, вероятно, уже при Антонинах и Адриане. На самом деле штандарты и победные стяги обычно имели крестообразную форму, о чем напоминали язычникам Минуций Феликс, Тертуллиан, Иустин и другие апологеты II века. Согласно Киллену (Killen, Ancient Church, p. 317, в примечании, где цитируется Aringhus, Roma subterranea, ii, p. 567, как авторитетный источник), эта знаменитая монограмма (конечно, с другим значением) встречалась даже до Христа на монетах Птолемеев. Следовательно, единственным нововведением было объединение в данном символе его христианского значения и использования в качестве римского военного знамени.