– Да у меня вообще-то его телефон есть, и разрешение в случае чего звонить тоже.
– Вот и хорошо, звони и договаривайся. И тогда, если еще удастся успеть высадить твою механическую банду на Луну к годовщине, у нашей команды появятся реальные шансы на успех.
В воскресенье шестого февраля состоялся первый выпуск передачи «Мы и Вселенная», названной так с подачи ее ведущего – Ефремова. Он был посвящен очередному крупному достижению советской космонавтики – успешному прилунению АМС «Луна-9». Впрочем, «восьмерку» Иван Антонович тоже вниманием не обошел, как и лунную программу американцев. Надо сказать, что получилось у него здорово. Даже я, прекрасно зная как то, про что он вещал с экрана, так и многое сверх того, все равно смотрел передачу с интересом. А соседи вообще сидели с открытыми ртами. Ладно, с Верой и тетей Ниной все ясно – эти любительницы фантастики остаться равнодушными никак не могли. Но ведь и дядя Миша, которому по идее космос должен был быть до лампочки, тут с недавно выкупленной «Победой» дел по горло, тоже прилип к телевизору. И периодически одобрительно комментировал увиденное: «Не, ну надо же, а?», а пару раз даже не удержался от восторженного «во мля!».
Разумеется, за неполных три дня Ефремов подготовиться бы никак не успел, почти все материалы я ему предоставил заранее. А после приезда из Калининграда просто дополнил их четырьмя лунными фотографиями и кое-какими личными впечатлениями.
В среду я позвонил нашему дорогому Леониду Ильичу.
– Здравствуй, Витя, – поприветствовал он меня, – это хорошо, что ты позвонил, а то я уже сам собирался. Молодец, сдержал свое обещание, ну и я свое помню. На днях, думаю, ты станешь полноценным членом партии, хотя на самом деле, если подойти не формально, уже давно им являешься. Эх, как бы у нас пошли дела, если бы все были такими, как ты!
Я представил себе толпы попаданцев из двадцать первого века, в неудержимом порыве сметающие с прилавков икру, крабов и лосося, и хмыкнул. Правда, мысленно. А вслух сказал:
– Спасибо, Леонид Ильич. Но вообще-то я вам хочу кое-что рассказать, и не по телефону. Что? Завидово? Знаю. Хорошо, в субботу к трем часам дня буду. До свидания, Леонид Ильич.
Глава 36
Если какая-то общая задача состоит из нескольких частных, то я обычно выбираю самую сложную из них. Когда ее удастся решить, то остальные потом пройдут как по маслу. Ну, а если нет, то какой смысл с ними возиться? Полного-то решения все равно не будет.
Правда, с выполнением шелепинско-косыгинского поручения строго придерживаться этого правила не получилось. Из всего списка мне пришлось первым открыться перед Брежневым, что, с моей точки зрения, было проще всего. Почти не требовалось врать. Да и материалом, то есть историей страны и судьбой его близких после смерти Леонида Ильича, я владел хорошо.
– А ведь чувствовал я, Витя, что с тобой все ох как непросто! – подтвердил он, получив доказательства того, что я из будущего. – Значит, говоришь, Галя после моей смерти совсем спилась? Да, она уже сейчас частенько позволяет себе лишнего. А этот… Юрий Чурбанов… вроде вполне приличный молодой человек. Он, значит, положительно на нее повлиял? Спасибо за сведения, надо подумать, как их познакомить пораньше. А это у тебя тут что за папка с надписью «ПБ»?
– Сокращение от слов «Поздний Брежнев». Нарезка сюжетов из восемьдесят первого и восемьдесят второго годов. Будете смотреть? Местами это довольно тяжелое зрелище.
– Ничего, нам, коммунистам, не привыкать к преодолению трудностей. Показывай.
Я даже не ожидал, что просмотр так поразит Леню. У него, похоже, от потрясения из речевого буфера вылетели все коммунистические словообразования, и он растерянно пробормотал:
– Господи боже мой, и эта жаба – я?! Да кто ж меня так орденами-то с ног до головы обвесил?
– В основном вы сами. Ну и прихлебатели, конечно, тоже постарались.
– И когда это начнется? В смысле, по здоровью?
– В моем прошлом началось в шестьдесят восьмом, во время чехословацкого кризиса. Ну, а к семьдесят седьмому году картина уже мало отличалась от той, что вы видели. Нервничать вам нельзя, Леонид Ильич. Если будете, то даже я смогу только притормозить процесс, но прервать его и обратить вспять – увы. Берегите себя, от вас многое зависит.
– Хм… а что за кризис такой?
– Вот папка с его описанием, читайте.
Брежнев не то чтобы прочитал – папка была довольно объемной, – а пролистал ее и сокрушенно покачал головой:
– Эх, Саша, Саша. Другом ведь меня называл! Как же это он так переродился? Ну да ничего, теперь-то у него такой карьеры не будет. Вот только ты скажи, как тут можно не волноваться?
– Леонид Ильич, есть такое понятие, как мантра. Или если перейти на материалистическую терминологию, то установка. Запомнив несколько штук и научившись ими правильно пользоваться, вы перестанете волноваться с интенсивностью, опасной для здоровья. Итак, мантра первая – «Да и х… с ним!». Запомнили? Ее надо мысленно произносить сразу по получении любой неприятной вести. Действительно ведь помогает, серьезно вам говорю на основании собственного опыта.
– Думаешь, я сам таких мантр не знаю? – захохотал Брежнев.
– Ну, все, наверное, таки не знаете. А известные применяете неправильно, раз волнуетесь. В общем, Леонид Ильич, не беспокойтесь. Я вовсе не хочу, чтобы вы потеряли здоровье на службе партии и народу, и приложу все усилия, дабы этого не допустить. С вашей помощью это у меня наверняка получится.
Следующим в списке на частичное раскрытие моего происхождения и всего с ним связанного был Пилюгин, выдающийся разработчик систем управления космических аппаратов и военных ракет, директор НИИАПа. Он сам приехал к нам в «Мечту» и явно был удивлен, если не сказать разочарован. Что может видеосистема «Луны», он знал и сам выразил желание познакомиться с ее разработчиками. И теперь начинал подозревать, что его водят за нос. Небольшое здание, причем почти пустое, правда, территория приличная, два гектара. И все было разработано здесь? Поверить в это Николаю Алексеевичу было непросто, и он этого от меня скрывать не стал.
– Ну, элементную базу мы точно не разрабатывали, брали готовую. Где? Это уже другой вопрос. И вообще, давайте начнем сначала. Не буду спорить, характеристики видеоаппаратуры «девятки» намного превосходят все, что до сих пор считалось возможным. Если уточнить «в этом мире», то все встанет на свои места.
– Но не будете же вы утверждать…
– Буду. Причем не только утверждать, но и доказывать – прямо сейчас. Вот, смотрите.
Я показал ему планшет, а потом в течение пятнадцати минут – кратко его возможности.
– Другие доказательства вам нужны?
– Нет, такие технологии находятся далеко за гранью возможного, уж это я понял сразу. Но, простите, какова цель вашего появления здесь?
– Изучение опыта СССР в построении социализма. И посильная помощь этой стране. В частности, в области освоения космоса.
– То есть вы сможете поставлять такие комплектующие нам?
– В мизерных количествах – уже поставляю. Хотя, конечно, для одного-двух космических кораблей много и не надо. Увеличить объемы поставок не могу, для серийного производства вам придется поработать самим. Образцы для копирования я подобрал – разумеется, самые простые. Те, изготовление которых в принципе возможно для советской промышленности. Микропроцессоры в них пока не входят. Хотя, наверное, четыре тысячи четвертый уже можно попытаться предложить на сдирание, но только где же такой антиквариат взять?
В общем, мы с Пилюгиным быстро нашли общий язык, как разработчик с разработчиком. Он обещал заезжать почаще и пригласил меня посетить его НИИАП. Я не стал говорить, что бывал там, и не раз, правда, позже и в виде Антонова.
Затем, уже в середине апреля, настала очередь Челомея. Этого в моем иномирном происхождении пришлось убеждать дольше, одного показа планшета оказалось мало.